О чём молчат псионики
Шрифт:
Во время ночной смены в медблок пришла Лина — заплаканная и подавленная.
— Меган, знай, я тебя ни в чём не виню, — сказала она, присев на стул для посетителей. — Мы с Джорджем решили дать согласие на отключение системы жизнеобеспечения. Осознавать, что твой ребёнок… — Лина всхлипнула, собираясь с мыслями, — пусть и формально жив, но никогда не вырастет, оставляет нас в прошлом. А мы хотим двигаться дальше.
— Лина, я вас понимаю, — сердце Меган сжалось. — Но дайте мне время. Хотя бы полгода, пожалуйста. Я всё оплачу, вам не о чем беспокоиться.
—
Меган догадывалась, что решение перестать поддерживать жизнь сына исходило не от Лины: вероятно, на этом настаивал Джордж Уотерс. Уже в каюте Меган посоветовалась с Итаном — муж её поддержал, хоть и не представлял, что эти полгода дадут.
— Роман говорил, что можно попробовать объединить силы нескольких эмпатов, чтобы поделиться энергией. Как совместный ментальный удар на Ирее, но во благо, — ответила Меган. — Если я найду других менталистов четвёртого ранга, мы поможем Роби.
На удивление, шанс собрать команду из эмпатов представился вскоре — подстёгиваемые вероятностью нового конфликта с телепатами власти спешно вводили поправки к действующему законодательству: теперь у менталистов появится обязательная квота в парламенте, причём соотношение представителей всех четырёх рангов будет равное. Также создавалось новое министерство по делам телепатов, призванное регулировать взаимодействие с людьми и все внутренние вопросы этого слоя общества.
По предварительным сведениям, место министра должен был занять Роман Камински, он же и позвал свою соратницу по сопротивлению на пресс-конференцию на Старой Земле, призванную показать положительный образ менталистов и степень их адаптации. Например, Меган уже два года как состояла в браке с обычным мужчиной и была на хорошем счету на службе.
Меган подумала, что это очень своевременные изменения — они как раз шли вразрез с действиями Лукаса, стремившегося отделиться от людей, негласно ставя телепатов выше. Причём не только людей — на Ирее не было слабых менталистов. Но правительство имеет гораздо больше полномочий и ресурсов. Люди подпустят менталистов к власти, что упростит дальнейший процесс интеграции и повысит градус доверия к государству у оставшихся без поводыря телепатов.
— Миллер мне не подписал рапорт, — сообщил Итан. — Да и херовый из меня оратор, сама знаешь. Будешь в одиночку вещать про нашу невъебенную любовь.
— Лиам ещё полетит.
— Тоже так себе говорун, — усмехнулся он. — Будь осторожнее там, ладно?
До Старой Земли добирались вместе с Лиамом — оказывается, Роман настаивал, чтобы боевик баллотировался в парламент. Этот вопрос они обсуждали с Вивиан, но скромный и малообщительный телепат не представлял себя в незнакомой среде. Также в дороге речь зашла ио слиянии ментальных сил.
— Получается, если Лукас 16-10-10-0, он может объединиться и с боевиками, чтобы создать мощный удар, — рассуждала Меган, — и с программерами, и с чтецами. Так?
— Примерно, — кивнул Лиам.
— Плохи наши дела, — она поёжилась. — Нужно что-то вроде полиции организовывать, чтобы с такими бороться.
— Об этом тоже Роман говорил. Но пока добровольно никто на Ирею не сунется, слишком опасно.
В порту их встречал Роман — из-за небольшой задержки лайнера телепаты сразу отправились в здание правительства, где и проходила пресс-конференция по важным для всех менталистов вопросам.
— Меган, я беседовал с несколькими эмпатами по твоему делу, — сказал Роман. — Думаю, мы сможем найти нужное количество за полгода. Только медкапсулу с мальчиком придётся транспортировать на Старую Землю.
— С этим проблем не будет, — кивнула она: слова программера обнадёжили.
На пресс-конференции присутствовало множество журналистов. Выступали Меган, Лиам и ещё несколько незнакомых им бывших офицеров Консорциума. Их представили прессе как менталистов, полностью адаптировавшихся в человеческом обществе — как в профессиональной сфере, так и в личной жизни. Рядом со многими сидели их партнёры, которым также можно было поделиться своим опытом.
— Мистер Олдридж, расскажите, верны ли слухи, что вы метите на место в парламенте от первого ранга?
— Всё верно, — смущённо кивнул Лиам. — Правда, я не уверен, что мой возраст и жизненный опыт позволят мне действовать максимально взвешенно и дальновидно.
— Зато мистер Олдридж личным примером показывает, как нужно жить менталистам, — отметил другой журналист.
— Миссис Уиллиамс, скажите, у вас как у члена сопротивления не было никаких проблем с действующей властью?
— Совершенно никаких. Я полностью поддерживаю курс правительства.
— Лиам, Меган, ваши спутники — обычные люди, сложно ли было наладить взаимодействие с ними после жизни в условиях Консорциума?
— Лиам воспитывался в обычной семье, — взяла на себя удар Меган. — Что касается меня, то я была в отношениях и с менталистами, и с обычными людьми, но когда я встретила своего человека, то сразу это поняла, выделив его среди других. И то, что он не псионик, не имеет никакого существенного значения — обычно мы не выбираем, кого любить. Чувства нам неподвластны. И я рада, что после подписания Соглашения я могу быть рядом с тем, кого люблю.
Меган улыбалась, произнося последние слова — да, в голове всё наконец сложилось: она правда любит Итана. Говорила совершенно искренне даже не публике — себе. Порыв позвонить мужу она подавила: такое лучше сказать лично. К тому же хотелось услышать эмоции Итана в ответ на её слова.
Остаток пресс-конференции прошёл ровно — другие телепаты и их вторые половинки делились своими историями, но, конечно, больше всего доставалось Лиаму, который, то краснея, то бледнея, рассказывал о себе. Выдающимся оратором он не являлся, но скрывать Лиамубыло абсолютно нечего — вся жизнь действительно служила положительным примером для других.
— Ты в порт? — спросила его Меган после окончания собрания.
— Нет, к Агнес, побуду до завтра. Знаешь, почему я согласился? Чтобы чаще её видеть, — задумчиво произнёс Лиам. — А ты?