О чем молчит черная маска

Корнеев Александр

Приходят они сюда по разным причинам. Для семейного отдыха, для того, чтобы заглушить одиночество, снять усталость и напряжение, и наконец, люди приходят в аквапарк в поисках острых ощущений, в поисках, кратковременной близости.

Медленно я сканирую аквапарк, а потом перевожу взгляд на соседнюю ветвь: там в чаше мерно плавают старик со старухой. По ним я вижу, что они прожили счастливую жизнь. И даже сейчас в их глазах не потускнела любовь друг к другу. Старик поворачивается в мою сторону, и смотрит на меня. И вдруг улыбается мне. Как я отвык от счастливых улыбок! Я улыбаюсь в ответ. Еще какое-то время продолжаю смотреть на них.

И в первые за многие годы хорошо мне стало. Спокойно. Видимо их безмятежность окутывает всех, кто находится рядом. И я ею заразился. Но потом эту ауру в клочья разорвала парочка, по ошибке спустившаяся к старикам. Старик тут же нырнул в трубу, утащив за собой старушку. А парочке видимо понравилось это место, и не стесняясь меня, они сомкнулись в горячем сплетении: она обхватила его ногами, и начали они судорожно и резко двигаться.

Я переплыл на противоположный борт. В просветах между небоскребами, притаился горизонт: но не был он алым, небо там набухала чернильной тьмой, хаотично пульсирую то там, то здесь, яркими вспышками. Несмотря на то, что приближалась гроза, людей в чашах меньше не стало.

Неужели Ведущий узнал о девочке? Наконец-то я выпустил на волю мысль, саднящая мне нутро все время моего пребывания тут. Не мог он так быстро раскопать про нее всю правду. Если не мог, тогда какой разговор ко мне есть у Ведущего? Хочет услышать в деталях о вчерашней операции? В таком случае я ему скажу все как было, кроме того, что случилось после того как я убил ее отца. А вдруг Аполлон обыскал мою квартиру, пока я пытал в душевой кабинке Шнайдера? Если так, то после разговора с Ведущим меня ждет страшный и бесславный конец.

В подвале здания Аполлона есть печь. В ней сжигают запрещенные анархией документы, найденные масками в рейдах. А еще в ней сжигают заживо своих. За тяжкие проступки перед Аполлоном. И меня в ней сожгут. За ложь Ведущему, за укрывание приговоренного к смерти лица, за отклонения от кодекса.

Углубившись в думки, одновременно я осматривал аквапарк, вторгался взглядом в чужие резервуары, но не реагировал на недовольные лица и выкрики тамошних обитателей в мой адрес, потому что не видел я их, смотрел сквозь, полностью поглощенный мыслями. Мой взгляд отрешенно и бесцельно блуждал по веткам, и зацепился за одну из чаш расположенную чуть ниже моей.

Лежа на надувном матрасе девушка в ярко желтом купальнике, надвинув широкополую элегантную шляпку на глаза, покачивалась на воде. Сверху мне хорошо было видно ее тело: такую фигуру хотела бы иметь каждая женщина на этой планете, а мужчины при виде его, судорожного сглатывали слюну.

И что-то меня в ней привлекло? Я оставил свои думки, переключив все внимание на нее. Тем временем она подносит к губам небольшую стеклянную бутылку, и придерживая ее тонкими пальцами за искривлённое горлышко, через трубочку тянет кислотного цвета коктейль, а потом поправив шляпку, снова замирает.

За моей спиной громко вскрикнула какая-то девка, и раздался многоголосый гогот. Невольно я обернулся назад. К той самой парочке присоединилось еще несколько парней и девушек. Один из парней занес над головой полупустое ведерко со льдом, и прицелившись, отправил содержимое в направлении грудастой девахи. Она снова истошно завопила.

Видимо бабский вопль мешал нежиться на матрасе и портил послевкусие коктейля, ибо когда я вернулся к моему объекту интереса, объект этот, вздернув шляпу чуть вверх, раздраженно смотрел мимо

меня. И тут я вспомнил утро, пробку, блондинку из авто. И это было она.

Я улыбнулся ей во всю ширь. Она заметила это. Но смотрела на меня без эмоций, с оставшимся на лице послевкусием раздражения. Продолжаю улыбаться, и вот, я распознаю тень сдержанной улыбки.

Что-то толкнуло меня внутри, и я решил перебраться к ней. Прыгнул в трубу, перед этим наспех рассчитав по трубам свой маршрут. Труба быстро несет меня вниз и выплевывает в чью-то чашу. Не обращая внимания на ее шумных обитателей с банками пива в руках, которых при приземлении я окатил брызгами, снова спускаюсь дальше. Преодолев несколько резервуаров, я ищу взглядом блондинку. Вот она. И с места не сдвинулась. Снова прыгаю в трубу. Вынесло меня в какую-то компанию. Но вышло так, что влетел я прямо в нее и сразу же оказался в кольце четырех симпатичных девушек. Каждая из них стала обнимать меня руками и прижиматься ко мне. Я старался вырваться, но все сильнее вяз.

Обхватив ногами, одна из девок виснет на мне, а потом ладошками приближает мою голову к своим губам и нагло целует, ввинчивая в меня упругий язык. Я пытаюсь оттолкнуться. С чавканьем она отлепляется от меня, и я вдохнув воздуха всей грудью, ныряю до самого дна. Проскальзываю мимо стройных ножек к круглому провалу трубы, и снова вода несет меня вниз.

Вынырнув, я оказался у ее матраса. Но он был пуст. Её в этой чаше не было, видимо, так же как и утром, она унеслась от меня проч. Я уже собрался ругать себя за свою мимолетную слабость, за совершенную глупость, как неожиданно для меня, за спиной раздался приятный голос.

– Время всегда играет против нас.

Она придерживалась за бортик, на котором был настоящий мини-бар: несколько причудливых бутылок с разноцветным содержимым, необычные фужеры без ножек, повторяющие форму пирамиды, и изобилие фруктов. Странно, что я не заметил этого набора раньше. Я оттолкнул ногами воду, и в момент оказался у бортика, рядом с ней.

– Поэтому я ценю каждый прожитый миг! – выпалил я.

Она подносит к губам пирамиду и перед тем как сделать глоток рубиновой жидкости, замечает:

– И перебрались ко мне…

Я никак не мог правильно распознать интонацию в ее голосе: пренебрежение или хорошо маскируемый интерес?

– И вы тоже цените время. Ведь именно поэтому в пробке вы открывали окно? – Спрашиваю у нее.

–А вы не из робких. Желаете выпить?

– Не откажусь.

Она наливает в пирамиду зеленую жидкость. Ямочки у основания ее хрупкой шеи играют тенями.

– Это должно вам подойти. – Ее голос нежен и строг одновременно. С проскальзывающими нотками надменности. Она протягивает мне фужер. В нем зелень таинственно плещется и обещает развязать мне руки, снять во мне все рамки морали и приличия. Чуть приподняв пирамиду, я собираюсь сказать, что хочу выпить за знакомство, но она опережает меня:

– Астра. – представляется девушка, приподнимает фужер, точь-в-точь как я.

– Евгений.

Наши пирамиды робко прикоснулись друг к другу, и я в один мах опрокинул зеленое в себя. Зелень полынью растеклась внутри, но тут же сладкий и мятный привкус затмил собой горечь. Абсент.

Стало темновато. Вся открывающаяся перспектива города, начала зажигаться огнями. Раскатисто и глухо, загремело небо.

– Как вам? – поинтересовалась блондиночка.

– Хороший вкус. Что это? Амстердам? Зеленый эльф?