О чём молчит снег
Шрифт:
Училась и работала одновременно, выбивалась из сил, старалась, верила, что рано или поздно станет востребованным специалистом. В итоге упёрлась в то, откуда начинала свой путь – отсутствие денег.
Дорога в узкие специалисты была заказана, в районную поликлинику терапевтом устроиться не удалось, единственной зарплаты мужа после рождения ребёнка стало критически не хватать даже на покрытие основных нужд, плюс съём жилья. Пришлось отдавать дочку Василису в ясли в каких-то полтора годика и выходить в линейную бригаду скорой помощи.
Легче не становилось, наоборот, прибавилось проблем, болезней
В полном отчаянии она поговорила с подругой, бывшей одногруппницей из медицинского колледжа, попросила устроить в косметологическую клинику, в которой работал её гражданский муж. Врачом, медсестрой, хоть чёртом в ступе, готова была в уборщицы пойти, лишь бы график и зарплата подходили.
На чудо не надеялась, не была Кристина тем человеком, кто безвозмездно протягивает руку помощи, с Ани же, кроме долгов, взять было нечего. Каково же было удивление, когда не прошло и недели, как из клиники позвонили, пригласили на собеседование.
Аня не побежала, она полетела. Хорошо, что сообразила одеться прилично, нанести макияж, не вваливаться в отдел кадров в спецовке.
К неимоверной, на грани обморока, радости, Аню взяли терапевтом. Пришлось пройти обучение, повысить баллы НМО, как следует попотеть, но главное – она была трудоустроена на хорошее место, с приличной зарплатой, удобным графиком и понимающим начальством.
Требования были, иногда совершенно идиотские, частенько Аня считала, что то, что делает она – лишено всякого смысла и не приносит никакой пользы. Часто выписываемые ею капельницы красоты и программы детокса были бесполезной тратой денег и времени, но как эти мысли приходили, так и уходили под спудом понимания, что жизнь – не фильм про врачей-энтузиастов. Ей нужны деньги и нормальные условия труда, пациенткам – вера в панацею от старости.
В плане свободного времени легче не стало, но нормированные рабочие часы, не сутками, давали огромное преимущество. Про зарплату упоминать грешно, наконец-то они с Олегом смогли залатать главные дыры, покрывали основные нужды и даже задумались о своём жилье, последнее всегда казалось чем-то нереальным.
Не говоря о такой приятной малости, как покупка вещей не только первой необходимости, но и по случаю, настроению, просто так, потому что понравилось. Новые платья, несколько пар обуви на сезон, фирменная, качественная одежда дочери.
Что ещё для счастья надо? Если только отношение Олега к новой работе Ани, её успехам, своему здоровью, к собственным вредным привычкам, которые, кажется, одерживали победу, если так можно сказать.
Победа – это когда человек борется, Олег же плыл по течению.
Но ведь в любой семьи бывают кризисы, правильно? Все проходят через трудности, непонимание, проблемы роста и они обязательно пройдут и справятся. Они так давно с мужем вместе, аж с первого курса колледжа, что по-другому и быть не может. Они обязательно пройдут через этот период и забудут, как страшный сон.
Аня съела спринг-ролл,
– Милые дамы, с праздником!
На пороге появился Сабуров Георгий Давидович – ведущий пластический хирург клиники, по слухам – владелец, наверняка никто сказать не мог. Про себя Аня называла его Егором, по старой памяти.
Егор – тот самый гражданский муж её подруги, который устроил Аню сюда. В молодости они были в одной компании, дружили, весело проводили время, она даже несколько раз была в гостях у Егора, не она лично, естественно, а вся их компания.
Но то время безвозвратно ушло, жизнь всё поставила на свои места. Егор стал Георгием Давидовичем – светом и надеждой эстетической пластической хирургии, более чем обеспеченным человеком, владельцем клиники (по слухам). Аня – рядовым терапевтом в этой клинике, радующаяся тому, что вообще попала сюда.
Егор держал в руках огромную охапку свежих тюльпанов, которые разносили по помещению оглушающий запах весны, надежды на что-то неясное, никак не очерченное, но остро желанное.
– Галина Эдуардовна, золотая моя! – с улыбкой проговорил Егор, протягивая один из букетов своей неизменной операционной сестре с тёплыми пожеланиями и комплиментами, от которых суровая медсестра растеклась в довольной улыбке и даже порозовела от смущения.
Дальше шли остальные дамы, Егор не забыл даже двух приходящих уборщиц из клининговой компании, вручив им букеты прямо на рабочем месте, обязав непременно присоединиться к общему празднованию. Подождут, дескать, полы, нужно обязательно зайти, вкусно поесть, душевно отдохнуть.
Последней была Аня, Егор подошёл к ней сам, произнёс дежурные слова, тёплые, вежливые, никак не переходящие личные границы, но ей отчего-то показалось, что слова не просто нарушали границы, они сметали их. Сносили, как десятибалльные волны утлое судёнышко.
Егор дежурно обнял Аню, не интимней, чем остальных женщин в кабинете, опалил рецепторы обоняния свежим, с морозца, парфюмом. Заставил замереть, как перепуганный кролик, быстро шепнул на ухо, так, чтобы никто не придал значения:
– Всё хорошо, Анют.
Откуда взялось это «Анюта», Аня не понимала. Всегда была для Егора Аней, и вдруг, ни с того, ни с сего, стала Анютой, причём только когда по случайности оставались наедине. В остальное время для Георгия Давидовича она была Анной Викторовной, и никак иначе.
– А теперь танцы! – провозгласил Егор, включил музыку, и галантным жестом пригласил Галину Эдуардовну.
Закружил выверенными движениями в импровизированном вальсе, призывая остальных мужчин последовать его примеру. Постепенно все присутствующие танцевали, кто как мог, у кого с кем получилось. Учитывая, что дам было значительно больше, кавалерам приходилось часто менять партнёрш, чтобы никто не чувствовал себя обделённым в такой-то праздник.