О чем весь город говорит
Шрифт:
– Правда.
– Значит, вы останетесь?
Катрина хотела ответить, но тут ее кольнуло виной. Он-то честен перед ней. Надо ему все сказать.
– Прежде чем я отвечу, Лордор, вы должны кое-что обо мне узнать. О чем я умолчала.
Он вроде как удивился:
– Что же это?
Закусив губу, Катрина раскрыла сумочку и что-то оттуда достала.
– Дело в том, что у меня неважное зрение… и лучше, если об этом вы узнаете сейчас. – Из бархатного очечника она достала очки в круглой черной оправе и, надев их, повернулась к Лордору. – Я ношу очки…
Катрина смолкла, ожидая отклика. Лордор сморгнул, разглядывая ее.
– Нет, Катрина, вы не правы, – сказал он. – Вам очень идут очки… вы в них красивая. Мне нравится. – Лордор улыбнулся. – Очень-очень.
– Вы не огорчены?
– Ничуть. Хорошо, когда у мужчины красивая жена.
– Простите, что не сказала вам раньше, но Анна Ли…
– Катрина, скажите одно… – перебил Лордор.
– Да?
– Вы остаетесь?
– Да.
– Насовсем?
– Да, да.
Лордор улыбнулся:
– Хорошо.
Они поехали дальше, оба сияя улыбками. В тот день Катрина впервые увидела Лордора отчетливо, и он оказался еще красивее, чем она думала.
С той поры Катрина носила очки, а Лордор просто заговорил ее, рассказывая о будущем города и их собственном. Квартируя у Свенсенов, Катрина примкнула к кружку вязания, организованному Бёрди. Она оказалась способной ученицей и вскоре сравнялась с лучшими вязальщицами.
Когда истек приличный срок в три месяца, Свенсены сопроводили жениха и невесту в большую лютеранскую церковь в Спрингфилде, где их обвенчали. По завершении обряда Бёрди всплакнула, а молодые облегченно выдохнули. После столь долгого ожидания им не терпелось очутиться дома и наконец-то начать свою новую супружескую жизнь. Однако не всегда все идет по намеченному плану.
К вечеру новобрачные вернулись домой и увидели, что во дворе сгрудились повозки, запряженные мулами и лошадьми, а окна полыхают светом. Поселковые женщины приготовили большой сюрприз – свадебный ужин, которого достало бы на целое войско. Веселье с музыкой и танцами длилось до четырех утра. Уже светало, когда ушел последний засидевшийся гость. Скрипач перебрал домашнего пива Ноттов и обеспамятел. Лордор с Ларсом оттащили его в повозку. Наконец молодые смогли приступить к таинству первой брачной ночи.
Они взошли наверх. В спальне Катрина сняла подвенечное платье и облачилась в ночную сорочку. В соседней комнате Лордор избавился от черного костюма и бархатной бабочки, которые убрал в шкаф, и надел новую ночную рубаху в синюю полоску. Перед зеркалом причесался и стал ждать приглашения Катрины. Через минуту-другую она позвала:
– Можно войти.
Лордор вышел на площадку и открыл дверь спальни. Катрина сидела в кровати, от ее красоты захватывало дух. Оба изо всех сил старались сохранить спокойствие. Но все равно волновались.
Едва Лордор забрался на толстую перину, как снизу раздался оглушительный треск, говоривший о том, что входную дверь сорвали с петель. Затем по дому протопали скорые тяжелые шаги, загрохотали опрокинутые столы и стулья, зазвенело разбитое стекло, загремели сброшенные на пол горшки и кастрюли. Какой-то неведомый безумец громил кухню.
Готовый защитить возлюбленную от банды головорезов или кого похуже, Лордор цапнул дробовик, который держал в изголовье кровати. Несмотря на приказ запереться в спальне, Катрина нацепила очки и, вооружившись зеркальцем в серебряной оправе, следом за мужем выскочила на лестницу.
Внизу Лордор, изготовившись к стрельбе, ногой распахнул кухонную дверь. Однако глазам его предстала не шайка бандитов и даже не грабитель-одиночка. Посреди бедлама возлежала свинья по кличке Сладкая Картофелина – свадебный подарок весом в триста пятьдесят фунтов от Генри и Нэнси Нотт. Она сумела выбраться из загона, влезть на крыльцо и проникнуть в дом. Сладкая Картофелина явно не боялась людей и ружей – равнодушно глянув на молодоженов, она продолжила угощаться объедками с праздничного стола. Похоже, остатки свадебного торта особенно пришлись ей по вкусу, о чем свидетельствовало измазанное глазурью рыло.
Царил страшный кавардак. В поисках съестного Картофелина свалила все что можно. Повсюду битая посуда, сломанные стулья. Фарфоровый сервиз, белоснежные простыни, стеганые ватные одеяла и прочие замечательные свадебные подарки, в кухне выставленные напоказ, теперь вперемешку с объедками валялись на полу и несли на себе отпечатки свиных копытцев. Чтобы выдворить Картофелину из дома, спустить с крыльца и отправить в загон, ушло более получаса.
Когда свинью благополучно заточили в хлеву, уже взошло солнце. После всей этой мороки новобрачные, так усердно наводившие красоту к своей первой брачной ночи, были грязные как черти. Это их так развеселило, что от смеха они не могли стоять и плюхнулись на землю. Только один успокоится, как другой опять начинал хохотать.
Вскоре эту пару в ночных сорочках, расположившуюся в палисаде и буквально умиравшую со смеху, увидал батрак Олли Бергсен, поспешавший на работу. Он ничего не сказал, посчитав это милым последствием брачной ночи.
Видимо, молодые его не заметили, потому что Лордор вдруг наклонился и поцеловал жену прямо в губы. Похоже, новобрачной это понравилось, ибо она обвила супруга руками и ответила ему горячим поцелуем. С виду все было хорошо, и даже настолько хорошо, что Олли обеспокоился, смутившись вероятным продолжением сцены.
Но человек слаб, и на входе в амбар Олли, не сдержавшись, обернулся. Он увидел, как Лордор поднимает Катрину с земли и на руках вносит в дом. Боже милостивый! Видать, на хозяйстве Лордор появится не скоро. Уж точно, не сегодня.
Сладкая Картофелина чуть не погубила брачную ночь, но вместе с тем преподала ценный урок. Свинью сколько ни толкай и улещивай, ни пихай и упрашивай, ни пинай и умоляй, она не двинется с места. Особенно если дожирает остатки свадебного торта. И еще: супружество лучше всего начинать безудержным смехом. Особенно если хочешь зачать детей.