О евреях
Шрифт:
В 1879 г. был введён в действие закон, разрешавший повсеместное жительство евреям, окончившим высшие учебные заведения, а также среднему медицинскому персоналу (помощникам аптекарей, дантистам, фельдшерам, акушеркам). Такое решение не было принято на основе гуманных соображений. Это была "победа либералов", осознававших серьёзную отсталость существующей системы здравоохранения, над консерваторами, пренебрегавшими интересами народов России.
В целях ограждения русского народа "от вредного влияния коварного еврея" "либеральный" военный министр Д. Милютин в 1875 г. поддержал ходатайство правления Войска Донского о "воспрещении евреям иметь жительство и приобретать недвижимую собственность в пределах донской территории", как единственном и верном способе "спасти хозяйство казаков и только начавшие водворяться в области промыслы и торговлю от разорения". Результатом пятилетних дебатов стало,
В 1872 г. при Министерстве иностранных дел (?) была организована межведомственная Комиссия по устройству быта евреев, просуществовавшая до 1881 г.
Одним из первых в комиссию обратился А. Дундуков-Корсаков (чей предок, по словам А.С. Пушкина, "заседал" в Академии наук). Ходатайствовал генерал-губернатор Западного края всё о том же - о запрещении евреям (ввиду их неуклонно усилившегося "пагубного" влияния) арендовать помещичьи земли в юго-западных губерниях. Хотя ходатайство сопровождалось сочувственным комментарием "императора-освободителя", комиссия только приняла его к сведению. Комиссия резюмировала, что евреи-арендаторы земель несравненно менее вредны для поселения, чем евреи-пролетарии, что интересы арендаторов совпадают с интересами других землевладельцев. А также, что есть много примеров тому, что евреи ведут совершенно правильное хозяйство и достигают "блистательных результатов". Стесняя и ограничивая евреев, говорилось в заключении комиссии, правительство только создаёт себе врагов, где спокойствие наиболее необходимо.
В начале 1880 г. Комиссия решила вернуться к вопросу "о месте жительства евреев вообще", и доклад по данному вопросу было поручено составить В. Карпову и Н. Неклюдову. В марте доклад был представлен. О его содержании видно из его названия - "О равноправии евреев". Авторы доклада В. Карпов и Н. Неклюдов заслуживают того, чтобы их портреты были найдены, размножены и вывешены во всех еврейских культурных центрах и синагогах России, Украины и Белоруссии. Эти два высокоблагородных господина заявили во всеуслышание, что существенное отличие еврейского вопроса от других актуальных социальных вопросов заключается в том, что он возник и развился не на почве материальных и экономических отношений, а на почве "чисто нравственной" и, что эмансипация евреев нисколько не ущемляет права прочих подданных Империи. Но и это ещё не всё. Формально соглашаясь с требованием императора о "постепенности реформ", авторы доклада дают следующую трактовку этого положения: это "условие не должно иметь никакого другого значения, кроме того, что реформа еврейского быта "должна заключаться в постепенном... уничтожении отдельных групп и категорий ограничительных законов относительно всего еврейского народа вообще, а отнюдь не в создании льгот и привилегий для отдельных личностей этого населения". Авторы доклада отвергли и распространённый в России (до настоящего времени) взгляд на традиционные занятия евреев как на "непроизводительные": "Большинство экономистов новейшего времени признаёт производительным (полезным) всякий труд, который удовлетворяет какой-нибудь потребности". Поэтому "при свете этих элементарных политико-экономических истин становится очевидным, что торговая, промышленная, ремесленная и посредническая деятельность евреев, как подобная же деятельность других национальностей и самих русских, бесспорно должна быть отнесена сама по себе к области труда производительного".
Доклад Карпова и Неклюдова не имел, к сожалению, юридических последствий. Однако 3 апреля 1880 г. министр внутренних дел Л. Маков запросил у губернаторов сведения о евреях-ремесленниках. Губернаторы поняли этот запрос как повод к высылке из губерний евреев, не отвечающих требованиям закона. Но сменивший Л. Макова на посту министра внутренних дел М. Лорис-Меликов - сторонник либеральных реформ - приглушил рвение ретивых губернаторов.
Но именно в эти годы - годы Великих реформ - отмена ряда запретов и ограничений привела к заметному изменению качества жизни евреев. Достаточно сказать, что министр народного просвещения Е. Ковалевский свою образовательную программу сформулировал следующим образом: "... как можно меньше вмешиваться в религиозное обучение [еврейских] детей, а предоставить его более попечению родителей, не стесняя никакими ограничениями и руководствами со стороны правительства".
В 1861
В 1862 г. было разрешено назначать евреев смотрителями еврейских казённых училищ.
В 1864 г. была запрещена выдача вознаграждений нижним чинам, принявшим православие.
В 1866 г. правительство прекратило практику смягчений уголовного наказания представителям нехристианских конфессий, которые во время суда или следствия приняли христианство.
Новые законы, устанавливавшие зависимость между продолжительностью службы в армии для всех категорий населения и уровнем образования (лица, окончившие начальную школу, служили 4 года, гимназию - 1,5 года, университет - полгода) и представлявшие право жительства вне черты оседлости евреям-выпускникам университетов, служили немым стимулом евреям поступать в общеобразовательные гимназии, а затем в университеты.
13 января 1863 г. по предложению Еврейского комитета были учреждены стипендии для поощрения евреев, обучающихся в университетах (24 тыс. рублей ежегодно, отчислявшиеся из налогов и сборов, взимаемых с евреев).
В 1873 г. была проведена реформа еврейских казённых училищ, в результате который казённые училища второго разряда были преобразованы в четырёхгодичные еврейские учительские институты, в которых преподавание велось на русском языке.
Начиная с середины 1860-х гг. стремительными темпами росло число евреев-гимназистов: в 1856 г. их было немногим более 900 (3,3% всех учащихся); в 1870 г.
– 2045 (5,6%); в 1880 г.
– 7004 (12%). По отдельным округам это соотношение было заметно выше: в Виленском округе в 1873 г. обучался 541 еврей (17,6% всех учащихся); в 1881 г.
– 909 (23,4%); в Одесском учебном округе в 1873 г. в гимназиях обучалось 508 евреев (28,5%), а в 1881 г.
– 1041 (36,5%).
В отдельных учебных заведениях процент евреев-учащихся был ещё выше. Например, во 2-й Одесской гимназии в 1878 г. евреи составляли 75% всех учеников; в Одесском коммерческом училище в 1881 г.
– 76,6%.
В 1865 г. во всех российских университетах обучалось 129 евреев (3,2% всех студентов), в 1881 г.
– 783 (8,8%).
В 1880 г. в европейской части России из 49555 учащихся женских гимназий и прогимназий Министерства народного просвещения и ведомства императрицы Марии 3772 гимназистки были еврейками. Это - 7,6% от всех учащихся-девушек. По отношению к учащимся городских сословий еврейки составляли 18,9%. А в Одесском округе это соотношение равнялось 24,6% и 47,9% соответственно.
Начиная с 1860-х годов, весьма заметным становится появление девушек-евреек в российских студенческих колониях европейских университетов.
К сожалению, выше шла речь не о серьёзном повороте в культурном развитии еврейского народа, а лишь о явлении, затронувшем немногочисленную часть обеспеченных евреев. Однако значение этого явления было в создании примера, которому практически сразу же последовала огромная часть еврейского народа, народа, всегда верившего в то, что "знания дороже денег". Одним из немногих русских общественных деятелей, который понимал психологию евреев, был выдающийся хирург Н. Пирогов. Ещё в 1858 г., будучи попечителем Одесского учебного округа, он после посещения одесской религиозной еврейской школы опубликовал в местной газете статью. В ней, в частности, утверждалось: "Еврей считает священнейшей обязанностью научить грамоте своего сына, едва научившегося лепетать. У него нет ни споров, ни журнальной полемики о том, нужна ли его народу грамотность. В его мыслях тот, кто отвергает грамотность, отвергает и закон... И эта тождественность, в глазах многих, есть самая высокая сторона еврея".
Выступление Н. Пирогова содержало фактически восторженную похвалу традиционному еврейскому воспитанию, считавшемуся консерваторами основой их "фанатизма". В ответ некто Н. Герсеванов опубликовал в "Санкт-Петербургских ведомостях", а затем и в "Северной пчеле" полемические заметки, в которых отчётливо проступали ещё мало знакомые русскому читателю расистские мотивы ("Протоколы сионских мудрецов" ещё не были написаны). Однако авторы большинства откликов поддерживали Пирогова и критиковали Герсеванова. Один из авторов "Русского вестника" утверждал: "Нападать на евреев прошла пора, и прошла навеки". Редактор Петербургского журнала "Иллюстрация" В. Зотов, раздражённый неожиданными проявлениями симпатии к евреям, а также сочувствуя Герсеванову, начал регулярно публиковать заметки антиеврейского содержания. Это, в свою очередь, вызвало ответную реакцию русских и еврейских авторов, материалы которых появились в широко известных изданиях. С осуждением выступили 99 писателей, учёных и журналистов, в том числе К. Кавелин, Н. Чернышевский, А. Краевский, И. Тургенев, П. Анненков, А. Хомяков, С. Соловьев, Н. Костомаров и др.