О Личности. Книга эго
Шрифт:
Человечеству всегда навязывали подобные утешения. Ведь если ты умираешь, то ты умираешь; даже если кто-то вдруг придет и скажет: «Не бойся, душа бессмертна», это не отодвинет твою смерть.
Я слышал историю об одном еврее, который упал прямо на улице с сердечным приступом. Собралась толпа, и все ждали кого-нибудь от религии – появления какого-нибудь верующего либо священника, – ведь умирал человек. Из толпы вышел католический священник – он не знал, кем является умирающий. Подойдя к нему, он спросил: «Веруешь ли ты? Признаешь ли ты, что веруешь в Святую Троицу – Бога Отца, Сына Его Иисуса Христа и Духа Святого?»
Умирающий
Человек при смерти, а ты утешаешь его мыслью о бессмертии души. Подобные утешения бессмысленны. Кто-то испытывает страдания, а ты говоришь ему: «Не стоит страдать. Это всего лишь состояние твоей психики». Разве это ему поможет? Так ты только причинишь ему еще больше страданий. От всех этих теорий никакого проку. Их придумали, чтобы успокаивать, лгать.
Ты стынешь от холода. Вместо того чтобы выяснять, был ли твой отец белым медведем, подвигайся. Попрыгай, побегай, займись динамической медитацией – и ты не окоченеешь. Я обещаю. Забудь все, что ты знаешь об отце, деде и прадеде. Прислушивайся лишь к своей реальности. Если ты коченеешь – сделай что-нибудь. А сделать всегда что-то можно. Но тебе это не приходит в голову; ты избираешь иной – ошибочный – путь. Ты будешь всех донимать вопросами, а твоя бедная мамочка, разумеется, примется тебя утешать.
Ты задаешь прекрасный вопрос, весьма существенный, колоссально важный.
Вот как выходит, что человечество погрязло в страдании. Прислушайся к страданию. Вглядись в проблему и не пытайся отыскать ее решения вовне. Зри непосредственно в корень проблемы, и ты всегда найдешь выход там. Погрузись в сам вопрос; не ожидай от других ответа.
Например, ты можешь без конца вопрошать: «Кто я?» Пойди с этим вопросом к христианам, и тебе скажут: «Ты – сын Божий, Господь исполнен любви к тебе». И ты почувствуешь растерянность – разве Бог может тебя любить?
Священник говорит Мулле Насреддину: «Бог тебя безмерно любит».
Мулла спрашивает: «Но как же он может меня любить? Он ведь меня даже не знает».
На что священник отвечает: «Потому и любит. Мы тебя знаем и не можем любить – это слишком уж тяжело».
Или обратись к индуистам – те ответят: «Ты сам – Бог». Не сын Божий, а Бог. Но при этом у тебя никак не прекращается головная боль, ты страдаешь мигренью и крепко призадумываешься: разве у Бога может быть мигрень?…и так и не получаешь ответа на свой вопрос.
Если у тебя назрел вопрос «Кто я?» – не стоит ни к кому ходить. Сядь в тишине и обрати вопрос в глубь своего существа. Позволь ему звучать – не вербально. Экзистенциально. Пусть он станет стрелой, пронзающей сердце. «Кто я?» И позволь вопросу слиться с тобой.
Но не торопись получить ответ – он может принадлежать кому-то другому: священнику, политику, какой-либо традиции. Не полагайся в получении ответа на свою память – память полностью заимствована. Твоя память подобна компьютеру – она неживая. У нее нет ничего общего со знанием. Тебя им напичкали. Потому, когда ты спрашиваешь «Кто я?» и твоя память отвечает: «Ты – великая душа», будь осторожен. Не попадись в ловушку. Попросту отбрось весь этот хлам; это все вздор.
Просто не прекращай вопрошать «Кто я?»… «Кто я?»… «Кто я?»… и однажды ты почувствуешь: вопрос тоже исчез. Осталась лишь жажда – «Кто я?». Не сам вопрос, но жажда – все твое существо пульсирует жаждой знать «Кто я?».
Однажды ты увидишь, что даже ты исчез – осталась только жажда. И в этом кипучем, страстном состоянии твоего существа ты вдруг поймешь: произошел некий взрыв. Неожиданно ты столкнулся
Нет смысла спрашивать отца, кто ты. Он не знает, кем является он сам. Нет смысла задавать этот вопрос своему деду или прадеду. Оставь вопросы! Не спрашивай свою мать, не спрашивай общество, не спрашивай культуру, не спрашивай цивилизацию.
Обратись к своему сокровенному центру.
Если действительно хочешь получить ответ, отправляйся внутрь; и из этого внутреннего опыта родится перемена.
Ты спрашиваешь: «Как мне изменить этот порядок вещей?» Ты не можешь ничего изменить. Прежде ты должен встретиться со своей реальностью, и сама эта встреча переменит тебя.
Один журналист пытался раздобыть материал для очерка, обратившись к пожилому, дряхлеющему господину из дома для престарелых, финансируемого государством.
– Отец, – допытывается бойкий журналист, – что бы вы почувствовали, если бы неожиданно получили письмо, где сообщалось бы о пяти миллионах долларов, завещанных вам неким забытым родственником?
– Сынок, – последовал неспешный ответ спустя какое-то время, – я бы чувствовал, что мне по-прежнему девяносто четыре года.
Понимаешь? Старик говорит: «Мне девяносто четыре года. Даже если я получу пять миллионов долларов, что мне с ними делать? Ведь мне так и будет девяносто четыре».
Сказанное Буддой, сказанное Махавирой, сказанное Христом не годится для тебя. Ты замерзаешь – тебе по-прежнему девяносто четыре года. Даже если все знания мира вложить в твою голову, это не поможет: ты так и не согреешься – не станешь моложе своих девяноста четырех. До тех пор пока в тебе не родится некое переживание, некое жизненно важное переживание, способное трансформировать твое существо, сделать тебя вновь молодым, наполнить жизнью, – все бессмысленно.
Потому не спрашивай никого. Это – первый урок, который необходимо усвоить. Обратись к себе. И помни: поскольку ответы уже заложены в тебе – а приходить будут именно они, – игнорируй их. Вопрос задан тобой, поэтому ничей чужой ответ тебе не подойдет.
Вопрос – твой, потому ответ тоже должен быть твоим.
Будда испил воды и удовлетворил жажду. Иисус испил – и испытал экстаз. Я испил – но разве это удовлетворит твою жажду? Тебе придется пить самому.
Случилось так, что император пригласил великого суфийского мистика к себе во дворец, чтобы тот сотворил о нем молитву. Мистик явился, но отказался возносить молитву, сказав: «Сие невозможно. Как я могу молиться за тебя? Существует несколько вещей, которые человек должен делать сам. Например, если ты хочешь заняться любовью с женщиной, тебе придется делать это самому. Я не смогу сделать этого вместо тебя. Если тебе нужно высморкаться – я не сделаю этого за тебя; это ничего не даст. Так же и с молитвой. Разве я могу помолиться вместо тебя? Ты должен молиться сам. Я могу возносить лишь свою молитву». С этим он закрыл глаза и погрузился в глубокую молитву.
Вот что я могу сделать. Для меня эта проблема решена, но она решилась не при помощи чьего-либо ответа. Я ни к кому не обращался с вопросом. В действительности все мои усилия были направлены на то, чтобы отбросить ответы, данные другими, – в избытке.
Люди непрестанно раздают советы. Советы сыплются из них, как из рога изобилия. В других вещах они вовсе не так щедры, но советовать – мастаки, воплощенная щедрость. Не важно, спрашивают их совета или нет, они всегда тут как тут.
Совет – единственная вещь, которую так щедро раздают и которую всегда отвергают. Никто не желает им воспользоваться.