О людях и зверях
Шрифт:
Мне показалось, что дверца разделяет двух людей и свору тасманийских дьяволов в период полового созревания. Сарайчик затрясся, задребезжал сеткой; не хватало только куриных лап, вылезших из-под песка, после чего сарай в панике убежал бы в сторону леса.
Игорь не спешил снимать замок.
– Она долго так будет? – спросил я.
– Нет, не долго… не долго. – Игорь почесал затылок, улыбнулся – нелепо получилось. – Но лучше сейчас ее не трогать. Давай закрою.
– Погоди, а как я к ней заходить буду? Через дыры в сетке корм проталкивать
– Она не укусит, – Игорь вдруг посерьезнел. – Она хочет на волю и радуется тому, что к ней пришли. Думает, мы выпустим.
Он достал пачку сигарет. Закурил. Пустил дым снова в сторону, подальше от меня и собаки, но ветер все равно по-своему решил. В который раз я заметил, что сигаретный дым, куда бы он не выдыхался, с явным удовольствием возвращается к некурящему. Мол, зачем тебе, зожнику, здоровье беречь, если каждый день легкие разъедает городской воздух?
– Это будет штурмовая собака, – невзначай сказал Игорь, потягивая черную смерть через белый фильтр.
– Это какая?
– Готовая убивать. В любое время. В любых условиях. И в воду и в огонь. На пули, на взрывы – плевать.
– Безмозглая машина для убийств?
– Абсолютно. Но с мозгами.
Игорь затянулся в последний раз и потушил окурок, втаптывая его в доску. Быстро же скурил. Нервничает, что ли? Почему?..
– Я точно не стану ее первым… ну…
Смеясь, Игорь похлопал меня по плечу.
– Расслабься. Убивать она будет только по команде. А пока – она белая и пушистая.
– Черная и пушистая, – уточнил я.
Игорь не ответил.
Псина попытала удачу на прочность, всем телом набрасываясь на сетку, но та, к счастью, выдержала. Вернее, замочек спас. Небольшой, хиленький, но спас.
Пока Игорь обматывал замок проволокой, я внимательно слушал его инструкции по уходу. Их было немного.
– Чтобы ты не заморачивался, корм бросай в миску с водой. И попьет, и поест – она не привередливая. В другую миску, ту, что поменьше, нальешь воды и пусть она там и стоит. Выгуливай по возможности. – Заметив мой вопросительный взгляд, добавил: – Поводок и ошейник у меня в тумбочке в преподавательской.
– А где выгуливать?
Игорь махнул рукой за пятиэтажку.
– Можешь возле озера или в лесу, сбоку от территории лесхоза. Разберешься. Вопросы есть?
Я закатил глаза.
– Больше не спрашивай, хорошо? На кого не плюнь, все только это и спрашивают. Звучит так, будто еврей говорит: вы добавку будете?
– Значит, вопросов нет. Пошли.
Через пять минут из-за поворота выплыл бежевый в синюю полоску бусик. Игорь махнул ему рукой. Бусик начал притормаживать метров за пятьдесят. Неудивительно: тормоза его скрежетали так неистово, словно вместо колодок под каждым колесом спрятался маленький азиат, тормозящий ладонями по асфальту.
И тут я вспомнил.
– Погоди, а свои ключи когда ты сможешь отдать? – доводилось говорить громче из-за вопящих под колесами буса азиатов.
– Видел, как я открывал? Ну вот. Дерзай.
Бус наконец-то остановился прямо напротив Игоря. Тот хмыкнул, пожал мне руку, уже глядя в салон, и нырнул внутрь. Только тогда до меня дошло, что спросить самое главное я-то забыл.
– Как ее зовут?! – крикнул в автоматически закрывающуюся дверь.
Игорь что-то сказал водителю и тот одним нажатием отвел между нами стеклянную ширму.
– Сирена, – ответил он, собирая на себе любопытные взгляды пассажиров. – Давай там. Держись.
Бусик одарил меня выхлопами, набирая скорость. Азиаты больше не визжали, уносясь вдаль прямой ухабистой дорогой, ведущей к цивилизации – во Львов. По крайней мере, в том направлении.
– Сирена… – я повертел кличку на языке: есть что-то притягательное в ней, необычное. Спасибо за то, что это не Рисса какая-нибудь. Или Лаки; с кличкой Лаки вообще отдельная тема. Работая в ветеринарной клинике я заметил, что псы – а называли так именно собак, к котам эта кличка не клеилась – стабильно поступали к нам с переломами, травмами и болезнями, требующими немалого времени лечения и, соответственно, финансовых затрат. Определенно "счастливая" кличка приносила хозяевам сплошные неудачи. Хоть вешай табличку на рецепшне: "Уважаемые хозяева! Называя питомца Лаки, вы обрекаете его на тяжелую судьбу. Одумайтесь!".
– Надеюсь, выть как сирена она не будет.
Легкий послерабочий ветерок подгонял меня домой. Проходя мимо сарайчиков, где от меня зависело живое существо, а другое было "героически" спасено еще утром, телефон тренькнул смской.
"Где ты пропал"?
Рина.
Пятиэтажка стала проноситься быстрее и быстрее. Дыхание и ноги задали свой ритм. Я и не заметил, как лицо растянулось в улыбке, предвкушая радостную встречу после дурацкого рабочего дня. Не о наряде сейчас думалось; отказ в отпуске не терзал, пока что, душу.
Жена встретила меня на пожелтевшем крыльце через три минуты. Запыхавшегося и взъерошенного как воробей. "Капитан Джек Воробей" – подумал я. "Лейтенант Кирилл Домс" – подумала про себя Рина.
– Пахнет неповторимо, – сказал я, обнимая ее.
– Тебе понравится, – пробурчала она в китель.
Ее темно-каштановые волосы щекотали мне нос, приятно и породному. Запах древесных духов – стойкий, но не приторный – витал вокруг нас, от чего реальность превращалась в вымысел, а все, что действительно существовало в данный момент – это моя жена, я и аромат духов.
"Пусть вечер будет только наш" – решил я.
Спустя десять минут я выключил телефонный разговор, отказав Саше в помощи нелепой ложью.
Не сегодня, товарищ. Не сегодня.
***
– Все взял?
– Кажется, да.
– Точно? Бутерброды, чашку, чай, ложку…
– Не пересчитывай. Точно взял.
– А лоток?
– Он на самом дне. Лежит приятной тяжестью. Спасибо тебе.
– Ой, я тебя прошу, – отмахнулась Рина и обняла меня. – Надеюсь, с голоду не подохнешь.