О мстительных некромантах и запрещенных артефактах
Шрифт:
Норт прищурился, сделал знак некромантам, и те остались стоять на месте, когда сам Дастел решительно направился ко мне, подошел вплотную, оглядел с головы до ног, чуть пригнулся, и я вдруг совершенно неожиданно оказалась перекинутой через его плечо.
— Дастел! — мой визг разнесся по территории Некроса.
— Как твой жених, — шлепок прозвучал звонко, — я имею полное право носить свою невесту на руках.
Недобро это прозвучало.
Стремительно сбежав по ступеням, Норт направился в третий корпус, где традиционно встречались все факультеты, так как именно в третьем корпусе находились аудитории по общим предметам.
— Ты
— Вот лучше не зли меня, — прошипел в ответ Дастел.
Я сочла наиболее благоразумным промолчать. Тем более что ни в какие злачные места меня не тащили пока что…
Стоило все же повозмущаться, пока была возможность, потому что когда Дастел приволок меня в фойе и поставил на ноги у стенда «Победители Мертвых игр Некроса», первое, что я увидела, был ректор, второе — рыдающая куратор Тейша, третье — три уже мокрых листка в ее руках, четвертое — смущенного господина Дайлера, нашего мага-техника, который виновато и, видимо, не в первый раз произнес:
— Срок защиты задан на двадцать семь часов, я ничего не могу сделать, это весьма дорогое и самообновляющееся заклинание…
А причем тут я? Вот хотелось бы спросить, но хорошо, что не спросила, потому что увидела жирным шрифтом:
«Биография Норта Дастела в переводе гоблина».
И вспомнилась мне пантомима Пауля, и написание, и хихиканье умертвий ночью, и сочувствие саламандрочки…
— Как ты могла, Риа?! — взвыла неожиданно куратор.
Норт же молча подошел к ней, забрал листки, вернулся ко мне, сунул с таким видом, что не взять было невозможно. Взяла, читаю первое предложение с листка:
«Капитан команды Некроса, Нортаэш Эгар Дастел Веридан, родился в семье лорда Ингормаша Дастела Веридана и был долгожданным сыном и наследником уважаемого рода темных магов».
Все цивилизованно. Перевожу взгляд на стенд, вижу яркую, чуть мерцающую первую строку другой биографии и с ужасом читаю:
«Кэпа нашего, Нортика Доставучего по кличке Глазюшка, папаша ждал с нетерпением. И как тот на свет вылез, взялся от радости пеленки сам стирать, подгузники сам вязать. Обрадовался, в общем».
— Мама, — только и сказала я.
— Читай дальше! — прошипел надо мной Нортик Доставучий, в смысле… ой.
Это ж оно сразу с первого прочтения на язык легло, это ж как все теперь Норта называть будут? Вот Тьма!
Читаю дальше с листка:
«Первые победы Норт Дастел одерживал еще в юном возрасте, став победителем Мертвых игр провинции Каеша и региональных игр. В Некросе победы талантливого игрока множились».
Перевод гоблина:
«Задирать нос Нортик Доставучий начал рано, слишком рано, но успешно. Вскоре нос Нортика Доставучего был самым гордым везде, куда только совался, получив в данном учебном заведении почетное звание Некро-Носа!»
Я не смеялась, я очень старательно не смеялась, стараясь скрыть все за приступом сухого и неуместного кашля. Глаза у Норта стали такие выразительные. Молча протянула ему его биографию и почему-то взялась читать вторую.
На листочке: «Данниас Шей Бакарри — потомственный некромант знаменитого южного рода Бакарри — впервые ощутил призыв темного источника в возрасте трех лет и в том же году получил десятую степень Некромантии. С годами дар Данниаса развивался, и в семь лет он уже был подающим надежды участником детской команды по играм Тьмы. Но Данниас никогда не был согласен на роль „подающего надежды“ и в возрасте
Интересная биография, кстати, хорошо написанная, вот только почему-то так и хочется на стенд посмотреть. Я и глянула.
«А не повезло нашему Рыжику!» — гласила первая строчка.
Я едва в голос не рассмеялась, и пришлось, кусая губы, делать вид, что внимательно читаю дальше.
«В возрасте трех лет Данюшик Шебуршной осерчал по страшной силе, отказываясь молочную кашку вкушать на завтрак, и проснулся в нем темный источник. А кашу он все равно съел, у мамани темный источник куда раньше проснулся, а потому спорить с ней было бесполезно, вследствие чего в семь лет Рыжулик свалил из рода Бакарри, где все с источником, туда, где его почти ни у кого не было. Чтоб быть самым рыжим в стае, если кто не понял. Не срослось…»
У меня дрожит живот, и плечи вздрагивают, необходимость при этом делать серьезное лицо добивает. Дан сердито сопит, видимо, я плохо скрываю эмоции.
Читаю дальше!
«Не срослось… в играх Тьмы у всех темный источник имеется! Три года страдал от несправедливости наш Шебуршунчик, да только так и не стал самым рыжим. И решил Рыжулик в Мертвые игры податься, там, мол, все брюнеты, один я рыжеморденький буду. И пришло оно — рыжее счастье».
У меня появилось странное ощущение близости смерти. Думаю, с чего бы, потом поняла — Дан обиженно сопеть перестал и теперь смотрит на меня взглядом опытного палача, планирующего смерть с особой жестокостью. В смысле, что смерть будет особо жестокая, ну и планы тоже.
Решила разрядить обстановку, сказав: «Дан, это не я писала». Но почему-то глянула на ректора — лорд Гаэр-аш смотрел на стенд, дочитывая, судя по направленности взгляда, биографию Норта, и у него тоже плечи вздрагивали. Едва заметно, и лицо хранило хмурую невозмутимость, но плечи… Ректор повернул голову, я мгновенно отвела взгляд и произнесла:
— Рыжуль…
Запнулась. И хотела же сказать «Дан»… Молча взялась смотреть следующую биографию.
На листке: «Эдвин Харн».
Я вот даже удивилась, получается род не дворянский. Так и оказалось, потому как далее значилось: «Ярчайший представитель военного рода Харн, владеющий не только Боевой магией высочайшего двенадцатого уровня, но также Магией смерти, доведенной путем долгих тренировок и обучения до шестого уровня. В двенадцать лет награжден Кубком Огня, и стал первым столь юным победителем состязаний боевых магов. В возрасте пятнадцати лет участвовал в боях под Карваром, награжден орденом Мужества первой степени, а также титулом лорд Таррака за заслуги перед королевством».
С искренним уважением посмотрела на носатого. Надо же! В пятнадцать лет получить орден Мужества и дворянский титул. Поневоле зауважаешь. А потом я еще подумала, что все трое, они же умертвий подбирали себе, ориентируясь на собственные силы — у носатого орк-воитель, то есть воин, как и он, у Дастела — гештьяра, редкое существо, выживающее среди гигантов и выживающее успешно, насколько я знаю гештьяры теснят даже драконов, у рыжего вот дракон, а драконы — это сила, неограниченная почти ничем. Показательно, да. Но от рассуждений о бытие некромантском меня отвлекла подленькая мысль — глянуть, чего там Гобби написал. Да, понимаю, что Эдвин заслуживает только уважения, но почитать же хочется.