О нас с улыбкой
Шрифт:
Товарищ четвертый: «В связи с тем, что мы работаем до глубокой ночи, возникают проблемы. Например, что покушать дома или, как ехать на работу на грязной машине. Я не открою секрета, что этим, поневоле, приходится заниматься в рабочее время. А про ремонт одежды или техники я вообще не говорю. Как можно попасть на работу, если у вас сломана машина и в чем – если костюм грязный или тем более порвался. Как мы будем выглядеть перед народом?».
Председатель собрания: «Очень дельные предложения. Я рад, что вы очень активно участвуете
Товарищ пятый: «Я предлагаю убрать все стулья и вообще всю мебель из коридоров, улучшиться качество уборки. Можно взять более мощные пылесосы и тогда можно сократить несколько уборщиц.
Председатель собрания: «Я думаю, это можно отнести к сокращению штатов за счет внедрения новых технологий и использования нового оборудования. Я думаю нужно послать делегацию на всемирную выставку для заключения договора на поставку высокорентабельного оборудования с обязательным послепродажным обслуживанием.
Это нужно в отчете написать первым, что бы наверху точно знали, о чем мы думаем в первую очередь».
Товарищ шестой: «Все вы бываете в туалете. Вы же видите, что после них творится. Я предлагаю врезать замки и ключи раздать только сотрудникам. А эти пусть терпят. Они что сюда приходят вопросы решать или в туалеты бегать? И туалеты можно будет реже убирать, нас же меньше будет, значит, и туалеты чище. А уборщице, за уменьшение площади уборки, зарплату снизить».
Председатель собрания: «Очень правильное решение. Я думаю мы все его поддержим. Отнесем это в отчете пунктом два, в раздел сокращение зарплаты коллектива».
Товарищ седьмой: «Нужно навести рабочий порядок в самом здании. А то ходят, кто ни попадя, во все двери стучатся, работать не дают – пыль столбом, не продохнуть. Пусть зарегистрируются и ждут своего часа на улице. Кстати, и машины с площади, перед администрацией убрать, чтобы им было где стоять.
Для этого требуется установить зону выдачи пропусков, где-нибудь на улице, чтобы подальше от парадного крыльца. А в здании установить контрольно – пропускной пункт, как у военных, с полицией и рамкой. И принимать только тех, кого ты вызываешь, а не тех, кому, что-то надо».
Председатель собрания: «Ну ты наговорил, не успеваешь записывать. Голова. И все правильно, даже зацепиться не за что. Мне кажется предложений больше, чем достаточно. На этом можно и остановиться. Я уверен, многие наши предложения найдут поддержку наверху. Всех, кто выступал, я попрошу грамотно оформить все предложения и подать их мне с обязательной отметкой юридического отдела – будем просить премии в размере трех годовых окладов, а некоторые тянут ну если не на медаль, то уж на изобретения точно:
– В Мире Такого Нигде Нет.
Теперь, я хотел бы предугадать будущие проблемы по финансам – а если нас попросят изыскать собственные средства, что будем делать? Предприятия лежат, а откуда деньги брать?»
Товарищ восьмой: «Источник известный – торговля. А устроить им, под видом заботы о городе, одну общую проблему, а пока они расчухаются – оштрафовать всех. Вот и деньги. Например, сделать фасады магазинов абсолютно одинаковыми».
Председатель собрания: «Ну ты даешь. Это уж чересчур. Каждый магазин, наоборот, выделяться должен от других, что бы его издалека было видно и народ туда шел. Как цветы на поляне, где ярче цвет – туда и пчела летит. А ты про какую то потемкинскую деревню».
Товарищ восьмой: «Ну мы же убрали все автоматы для уличной торговли, хотя они были сделаны для удобства покупателей и ничего. Покрутили пальцем у виска и успокоились. А нам то что, главное деньги будут».
Председатель собрания: «Да, придется идти на непопулярные меры. А что делать? Все же это делается во благо народа.
Благодарю всех за проявленную активную жизненную позицию. Объявляю собрание закрытым».
Представление
В театре собрался весь наш городок.
Администрация собрала нас на расширенное собрание. Тема: «Как хорошо мы будем жить завтра». Все это мы поняли, как-то буквально, и с воодушевлением ждали начало.
Председатель комиссии попросил слово. Его речь была не спешной, она четко и ясно определяла нашу жизнь завтра.
Пошли прения. Многие задавали вопросы и получали на них ответы. На некоторые вопросы ответов не было, но вновь образованная комиссия обещала их оперативно решить. Оказалось, что для более успешной работы требовались комиссии по каждому направлению.
Перерывов не было.
Каждый мог выходить спокойно, через открытые двери, но народ уходить не желал, ожидая пламенного призыва начать работу и показать этим Кузькину мать, тем, кто находился за открытыми дверями.
Но призывов не было, как и отчетов бесчисленных комиссий о том, по каким правилам надо работать.
По тем, что существовали сегодня – можно было только выживать.
Зал ждал и пристально вглядывался в лица президиума. Когда кто – то не выдерживал взглядов из зала, то он вставал и своим выступлением заполнял вынужденную затянувшуюся паузу.
Кто пел, таким плохим голосом, что было смешно, кто профессионально ходил на руках, кто начинал ругаться между собой.
Заполнять паузу становилось труднее и труднее. Они строили рожи и вместе танцевали «летку – енку» – старый танец, когда все становились друг за другом, клали руки на бедра впереди стоящего и под музыку, все вместе, прыгали или дружно поднимали то левую, то правую ноги.
Народу уже начало все надоедать.
Более молодые и грамотные ушли в открытые двери, там где уже люди работали и зарабатывали. Но многие остались – прошел слух, что сейчас начнется.