О неповиновении и другие эссе
Шрифт:
Еще одно возражение заключается в следующем. Сделает ли человека в самом деле более свободным исчезновение страха голода, учитывая, что те, кто зарабатывает достаточно, скажем, 15000 долларов в год, так же боятся потерять работу, как и те, для кого безработица означала бы потерю средств существования? Если это возражение основательно, то гарантированный доход увеличит свободу большинства населения, но не среднего и верхнего классов.
Чтобы в полной мере понять это возражение, нужно рассмотреть дух современного индустриального общества. Человек превратился в homo consumens [11] . Он ненасытен, пассивен и старается компенсировать собственную внутреннюю пустоту постоянным и все возрастающим потреблением (существует множество клинических примеров этого механизма: переедание, ненужные покупки, алкоголизм как реакция на депрессию и тревожность) – он потребляет сигареты, спиртные напитки, секс, кинофильмы, путешествия, как и образование, книги, лекции и искусство. Он выглядит активным, «увлеченным», но глубоко внутри он страдает от беспокойства, одиночества, угнетенности, скуки (скука может быть названа состоянием хронической депрессии, которая с успехом компенсируется потреблением). Этот новый психологический тип, homo consumens, порожден индустриализмом XX века в первую очередь по экономическим причинам, то есть потребностью в массовом потреблении, которое стимулируется и направляется рекламой. Однако тип характера, однажды созданный, также влияет на экономику, в результате чего принципы все возрастающего удовлетворения
11
Человек потребляющий. – Примеч. пер.
12
Проблему еще более усложняет тот факт, что по крайней мере 20 % американского населения живет в условиях нехватки, как и население некоторых стран Европы, в особенности социалистических стран, которые еще не достигли удовлетворительного уровня жизни, и что большинство жителей Латинской Америки, Азии и Африки все еще страдает от недоедания. Любой аргумент в пользу ограничения потребления встречает другой аргумент: для большинства человечества требуется увеличение потребления. Это совершенно верно, но существует опасность того, что даже в странах, которые сейчас бедны, идеал максимального потребления будет направлять усилия и формировать мировоззрение и тем самым будет продолжать действовать, даже когда будет достигнут уровень оптимального (а не максимального) потребления.
Современный человек испытывает ненасытное стремление ко все большему и большему потреблению. Поскольку алчности нет предела и в обозримом будущем никакая экономика не сможет произвести продукции в таком количестве, чтобы каждый член общества мог потреблять неограниченно, «изобилие» (в психологическом смысле) недостижимо, пока доминирует структура характера homo consumens. Для алчного человека всегда имеет место нехватка, поскольку ему всегда мало того, что он имеет, как бы богат он ни был. Более того: он завидует и состязается со всеми вокруг; поэтому он чувствует себя изолированным и испуганным. Он не в состоянии по-настоящему наслаждаться искусством и другими культурными ценностями, поскольку в основе своей остается жадным. Это значит, что люди, экономический статус которых остается на уровне гарантированного дохода, будут чувствовать себя разочарованными и не имеющими ценности, а те, кто зарабатывает больше, останутся пленниками обстоятельств, так как будут бояться потерять возможность максимального потребления. По этим причинам я полагаю, что гарантированный доход без изменения принципа максимального потребления разрешит только некоторые экономические и социальные проблемы, но не окажет того радикального воздействия, которое должен был бы произвести.
Что же тогда следует сделать для введения гарантированного дохода? Вообще говоря, мы должны изменить свою систему так, чтобы перейти от максимального к оптимальному потреблению. Это означало бы следующее.
Резкий переход от производства продукции, предназначенной для индивидуального потребления, к производству объектов общественного пользования: школ, театров, библиотек, парков, больниц, общественного транспорта, жилищ; другими словами, упор должен делаться на производство тех предметов, которые служат основой для раскрытия внутренней продуктивности и активности индивида. Можно показать, что алчность homo consumens направлена в основном на индивидуальное потребление того, что он «ест» (поглощает), в то время как пользование бесплатными общественными услугами, позволяющими человеку наслаждаться жизнью, не предполагает жадности и прожорливости. Такой переход от максимального к оптимальному потреблению потребует радикальных изменений в схеме производства, а также резкого сокращения возбуждающей аппетит, промывающей мозги рекламы [13] . Все это должно сопровождаться значительными переменами в культуре: возрождением гуманистического отношения к ценности жизни, продуктивности, индивидуализму и т. д. в противовес материализму «человека организации» и манипулированию обитателями «человеческого муравейника».
13
Необходимые ограничения рекламы, и более того, изменения производства в направлении большего предоставления общественных услуг, на мой взгляд, едва ли мыслимы без значительного вмешательства государства.
Эти соображения ведут к необходимости рассмотрения других проблем: существуют ли объективно валидные критерии для проведения различий между рациональным и иррациональным, между хорошими и плохими потребностями, имеют ли разные субъективно ощущаемые потребности одинаковую ценность? (Под хорошими потребностями здесь понимаются те, которые усиливают живость, бодрость, продуктивность, восприимчивость, а под плохими – ослабляющие или парализующие человеческий потенциал.) Следует помнить, что в случаях наркомании, переедания, алкоголизма все мы проводим такое различение. Изучение указанных проблем привело бы к следующим практическим вопросам: каковы минимальные законные потребности индивида (например, одна комната для одного человека, столько-то одежды, столько-то калорий, столько-то культурно ценных предметов – радио, книг и т. д.)? В обществе относительного изобилия, каким сегодня является общество в Соединенных Штатах, было бы нетрудно подсчитать, какова стоимость существования на минимально достойном уровне и, соответственно, какими должны были бы быть границы максимального потребления. Следует обдумать введение прогрессивного налогообложения потребления, выходящего за определенные границы. Мне представляется важным устранение образа жизни трущоб. Все это означало бы соединение принципов гарантированного дохода и перехода нашего общества от максимального к оптимальному индивидуальному потреблению и резкий поворот от производства товаров для удовлетворения личных потребностей к производству объектов общественного назначения.
Я полагаю важным добавить к идее гарантированного дохода еще одну идею, требующую изучения: концепцию бесплатного получения некоторых товаров. Одним примером такого товара является хлеб, затем молоко и овощи. Представим себе на мгновение, что любой может войти в лавку и взять столько хлеба, сколько ему хочется (государство должно оплачивать пекарне весь произведенный хлеб). Как уже говорилось, жадный человек сначала возьмет больше, чем может потребить, но через короткое время такой «потребитель-жадина» выровняется; люди будут брать только то, что им на самом деле нужно. Такое бесплатное потребление, по-моему, создаст новое измерение в жизни человека (если только не рассматривать это как повторение на более высоком уровне схемы потребления некоторых примитивных обществ). Человек освободится от принципа «Кто не работает, тот не ест». Даже начало бесплатного потребления может вызвать совершенно новое ощущение свободы. Даже для не-экономиста очевидно, что снабжение бесплатным хлебом всех может с легкостью оплачиваться государством, которое покрывало бы эти расходы из соответствующего налога. Впрочем, можно сделать и еще один шаг. Предположим, что не только минимальная потребность в пище – хлебе, молоке, овощах, фруктах – удовлетворяется бесплатно, но и минимальная потребность в одежде (по определенной системе каждый мог бы бесплатно получать один костюм, три рубашки, шесть пар носков в год) и в транспортных услугах (что потребовало бы, конечно, существенного усовершенствования общественного транспорта, а личные автомобили сделались бы более дорогими). С течением времени, как можно предположить, так же могла бы быть решена проблема жилища путем строительства больших жилых зданий со спальнями для подрастающего поколения и небольшими комнатами для людей среднего возраста или семейных пар – бесплатных для всех, кто пожелает
Можно возразить, что этот метод более радикален, а потому менее приемлем, чем то, что предлагают другие авторы. Возможно, это и верно, но не следует забывать, что, с одной стороны, метод бесплатных минимальных услуг мог бы теоретически быть применен в существующей системе, а с другой – идея гарантированного дохода будет неприемлема для многих не потому, что она неосуществима, а в силу психологического сопротивления отказу от принципа «Кто не работает, тот не ест».
Нужно изучить еще одну философскую, политическую и психологическую проблему: проблему свободы. Западная концепция свободы в значительной мере основывалась на свободе владения собственностью и ее эксплуатации при условии, что другие законные интересы не подвергаются угрозе. На самом деле этот принцип во многом нарушается в западном индустриальном обществе налогообложением, которое является формой экспроприации, и государственным вмешательством в сельскохозяйственное производство, торговлю и промышленность. В то же время частная собственность на средства производства все больше замещается полуобщественной собственностью, характерной для гигантских корпораций. Хотя концепция гарантированного дохода означала бы дополнительное государственное регулирование, нужно помнить, что сегодня концепция свободы среднего индивида предполагает не столько свободу владеть и эксплуатировать собственность (капитал), сколько свободу потреблять все, что человек пожелает. Многие сегодня увидели бы ограничение своей свободы, если бы неограниченное потребление оказалось под контролем, хотя на самом деле только верхушка общества может выбирать, что пожелает. Конкуренция между разновидностями одного и того же товара создает иллюзию личной свободы, хотя в действительности индивид хочет того, на что у него выработан условный рефлекс [14] . К проблеме свободы необходим новый подход; лишь с трансформацией homo consumens в продуктивную, активную личность будет человек видеть свободу в истинной независимости, а не в неограниченном потреблении.
14
В этом тоже тоталитарная бюрократизация потребления в странах советского блока сослужила плохую службу любому регулированию потребления.
Полного воздействия принципа гарантированного дохода можно ожидать только при сочетании (1) изменения привычек потребления, трансформации homo consumens в продуктивную, активную личность (в том смысле, как это понимал Спиноза); (2) создания нового – гуманистического (в теистическом и нетеистическом смысле) – духовного отношения; (3) возрождения истинно демократических методов (например, создания новой нижней палаты представителей из принимающих решения сотен тысяч групп населения, образованных из лично знающих друг друга людей, активного участия всех сотрудников предприятия в управлении им) [15] . Опасность того, что государство, которое кормит всех, превратится в богиню-мать с диктаторскими наклонностями, может быть преодолена только немедленным резким увеличением демократических процедур во всех сферах общественной жизни. (Государство даже сегодня излишне могущественно, а преимущества гарантированного дохода отсутствуют).
15
См. Фромм Э. «Здоровое общество».
Суммируя, следует сказать, что наряду с экономическими исследованиями концепции гарантированного дохода следует предпринять изучение психологических, философских, религиозных, образовательных сторон вопроса. Великий шаг – введение гарантированного дохода – может оказаться успешным, на мой взгляд, только если будет сопровождаться переменами в других сферах. Не следует забывать, что гарантированный доход станет возможным, только если мы перестанем тратить 10 % своих ресурсов на экономически бесполезные и опасные вооружения, если мы сможем остановить распространение бессмысленного насилия, систематически помогая развивающимся странам, если мы найдем способ остановить демографический взрыв. Без таких изменений никакие планы на будущее не смогут осуществиться, потому что не будет будущего.
VIII. Доводы в пользу одностороннего разоружения
Не приходится сомневаться в том, что предложение об одностороннем разоружении – в широком смысле как о расформировании военного комплекса страны без предварительных условий – в ближайшем будущем не будет приемлемо ни для Соединенных Штатов, ни для Советского Союза. Поэтому, поскольку данная статья касается практических соображений по сокращению вооружений, в ней содержится другое, очень ограниченное предложение по одностороннему разоружению, которое Чарльзом Осгудом было названо постепенной односторонней акцией (или выходом из боя) и могло бы быть названо односторонней инициативой в практических шагах к разоружению. Главная идея, лежащая в основе этой концепции, заключается в радикальной перемене метода переговоров по взаимному разоружению. Такая перемена предусматривает отказ от существующей практики заключения сделки, при которой каждая уступка, которую мы делаем, зависит от соответствующей гарантированной уступки со стороны русских; вместо этого мы могли бы в одностороннем порядке делать постепенные шаги к разоружению в ожидании, что русские поступят аналогично, и тем самым будет найден выход из тупика на переговорах по всеобщему разоружению.
Говоря о природе этой политики односторонних шагов, я не могу улучшить описание Ч. Осгуда, который, насколько мне известно, первым высказал такую идею в двух блестящих и глубоких статьях [16] . «Чтобы достичь максимальной эффективности, – пишет он, – в побуждении противника к встречным действиям, одностороннее разоружение (1) должно, имея в виду военную агрессию, состоять из шагов явно невыгодных, но не калечащих военный потенциал; (2) должно быть таким, чтобы противник отчетливо видел снижение внешней угрозы; (3) не усиливало угрозы нашей территории [17] ; (4) должно быть таким, чтобы встречное действие противника было явно достижимым и отчетливо видимым; (5) должно быть объявлено заранее, а союзники, нейтральные страны и противник о нем проинформированы – в отношении характера действия, его цели как части последовательной политики и ожидаемых ответных действий, но (6) не требовало бы предварительного обязательства противника принять аналогичные меры как условия одностороннего разоружения» [18] .
16
Осгуд Ч.Э. Предложения о том, как выиграть настоящую войну с коммунизмом (Suggestions for Winning the Real War with Communism // Conflict Resolution, December 1959. V. III, N 4, p, 131); В пользу постепенного одностороннего разоружения (A Case for Graduated Unilateral Disarmament, // Bulletin of Atomic Scientists, V. XVI, N 4, pp. 127 ff).
17
Это условие, на мой взгляд, следует рассматривать только как оптимально желаемое, поскольку любое ослабление агрессивного потенциала одной стороны означает стратегическое увеличение агрессивного потенциала оппонента.
18
Осгуд Ч.Э. Предложения о том, как выиграть настоящую войну с коммунизмом (Suggestions for Winning the Real War with Communism // Conflict Resolution, December 1959. V. III, N 4, p, 316).