О носах и замка?х
Шрифт:
Джордж бросил быстрый взгляд на тетушку, пытаясь скрыть жалость к этому человеку, но тем не менее похвалил:
— Неплохо-неплохо. Главное, чтобы не заявился Бикни с очередной жалобной историей и маячащими за его спиной громилами, которым он задолжал.
Это была правда: Артуру частенько приходилось решать затруднения своего закадычного друга, а тот раз за разом попадал в них, никогда не учась на своих ошибках. Порой случалось так, что бедному продавцу шестеренок приходилось отдавать все, что он заработал за неделю, только
— Джордж! — укоризненно воскликнула мадам По, посчитавшая, что слова племянника могли оскорбить мистера Клокворка.
— Но ведь это правда! — возмутился Джордж. — Из-за Бикни Артур так никогда и не осуществит свою мечту «Мистер Клокворк и К°. Почтовая рассылка шестеренок»!
Как бы ни хотелось с этим спорить, Джордж был прав. Артур только-только начинал копить на то, чтобы организовать неимоверное, инновационное дело, подобного которому в Габене еще не видывали, как являлся Бикни и опустошал его карманы. А идея действительно была хоть и дерзкой, но весьма перспективной.
Он уже даже отыскал подходящее место для своей конторы — мансарду в доме, выходящем на Угольный проход. К этой мансарде была подведена труба пневмопочты, и старуха, которая там хозяйничала, сказала, что не станет брать с него больше, чем два фунта в неделю. Затруднение заключалось лишь в том, что труба не работала больше двадцати лет, и, чтобы ее подключить, нужно было заплатить три сотни фунтов в конторе Управления Пневматической Паровой Почты Габена и к тому же купить новую капсулу, а она тоже стоила недешево — целую сотню. Помимо этого, требовался также небольшой стартовый капитал, чтобы дать рекламное объявление в «Сплетне», купить бумагу, чернила, конверты, ну и на прочие расходы.
Пока что для Артура это были неподъемные траты, и ближе всего к подключению трубы он был, когда накопил пятьдесят семь фунтов шестьдесят пять пенсов — тогда, помнится, Бикни, убегая по крышам от разгневанных хозяев того, что он там пытался безуспешно украсть, провалился на какой-то чердак и сломал себе обе ноги. Целых два месяца к Артуру не являлись никакие злобные здоровяки, держащие за шкирку болтающегося, как мешок с тряпьем, Бикни. Что ж, кости имеют свойство срастаться, а за Бикни водится привычка танцевать степ на граблях.
— Уверен, все скоро наладится! — невозмутимо улыбнулся Артур Клокворк. — Кажется, я понял, что мне делать…
— И что же?
— Мне нужно где-то найти денег на стартовый капитал, так? — спросил продавец шестеренок. Кухарка и ее племянник согласно кивнули. — И идея у меня хорошая, верно? — Мадам По и Джордж и сейчас ответили утвердительно. — А учитывая, что дело, скорее всего, выгорит, то и риск минимален! Я просто пойду в «Ригсберг-банк» и возьму у них ссуду!
— Нет!!! — в одних голос возопили мадам По и Джордж.
— Почему? — удивленно спросил Артур.
— Банк Ригсбергов —
— Да, мышеловка, — подтвердил ее племянник.
— Они отлавливают отчаявшихся, — продолжила мадам По. — Горемык, утративших надежду. И обвивают своими щупальцами… Есть мнение, что банк Ригсбергов изобрели в, — она понизила голос до шепота, — в Ворбурге. Говорят, у них там под землей стоят жуткие машины, выжимающие из людей все соки. А по коридорам черного здания на площади Неми-Дрё блуждают голодные твари, питающиеся отчаянием и безысходностью…
— Ну, это просто страшилки, — покачал головой Джордж. — Машин-давилок бояться не стоит. Стоит бояться угодить в трясину бюрократии и паутину займов. У них все продумано — почти никто не отделывается от Ригсбергов, а те редкие счастливчики, которым это все же удалось, до конца жизни жалеют, что вообще с ними связались.
— Но я ведь открою свое дело! — огорченно ответил мистер Клокворк. — Оно станет успешным, и я все возмещу! Что может пойти не так?
— С этого вопроса все беды и начинаются, — авторитетно заявила кухарка. — Но говорят, что должники банка вовсе не отсиживаются в уютненьких камерах долговой тюрьмы Браммл, говорят, что их судьба куда менее приятная.
— И какая же у них судьба?
— Этого никто не знает, — зловещим шепотом проговорила мадам По и, спохватившись, вернулась к своим казанкам — суп выкипал, она совсем заболталась.
— Никогда и ни за что не берите у них ссуду, — заключил Джордж и вернулся на свой стульчик у дверей кухни — он и не заметил, как в волнении вскочил с него на ноги.
— Но ведь есть же и те, кому повезло, — из последних сил продолжал спорить Артур Клокворк. — Мистер Фоуви с улицы Сквозняков, например.
— Мистера Фоуви давно никто не видел, — мрачно сказал Джордж. Я живу поблизости, раньше он каждое утро проезжал мимо моих окон на своем скрипучем велосипеде, но теперь никто не знает, куда он делся. Миссис Кори, его соседка, сказала, что он перебрался к сестре, в Уиллабет. Быть может, и так, но съезжал он глубокой ночью, его сопровождали три хмурых неразговорчивых джентльмена, а внизу ожидал серый «Трудс». История с мистером Фоуви весьма неоднозначная, и, признаюсь, меня всего бросает в дрожь, когда я о нем задумываюсь.
— Ладно-ладно, не буду я брать никакую ссуду, — печально сказал мистер Клокворк и, почувствовав, что его начинает поглощать опасная тоска, попытался сменить тему: — А какие новости в Окнах? Что сегодня здесь было?
Мадам По пропыхтела из облака пара:
— Ой, да много чего! Миссис Торн вернула миссис Гейл клок ее волос, вырванный в памятной драке, и они помирились. Приходил дворник мистер Тоббс. Он сказал, что ему удалось увидеть краешком глаза внука, пока его дочь Мэри не задернула занавески. Что еще было? Ах да, Рыжий нашелся! Представляете, Артур?!