О пользе размышлений

Alex 2011

Виктор Крам, еще два месяца назад блиставший на кубке мира, сразу же отвлек своей скромной персоной все внимание от остальной делегации Дурмстранга. А там, кроме него, был еще один интересный человек — директор школы Игорь Каркаров. Как рассказала Тонкс, этот тип был бывшим упиванцем, избежавшим Азкабан благодаря тому, что добровольно дал показания против своих бывших дружков. Аврор цинично заметила, что на месте этого педагога она не спешила бы выходить за пределы Хогвартса, особенно в связи с последними событиями в жизни магической Англии.

В делегации Шармбатона глаза первым делом останавливались на их директоре, мадам Максим. Если кто-то видел Хагрида, а в магической Англии лесничего Хогвартса знали практически

все, то он сразу бы понял, что это идеальная пара для него. Огромного роста мощная женщина с необычайно красивыми чертами лица и изысканными манерами поражала воображение. Но если восхищенным зрителям удавалось перевести взгляд на остальных делегатов прекрасной Франции, то они не могли не заметить рядом с этой валькирией очаровательную девушку, сияющую ослепительной красотой. Как выяснил Гарри, эту прелестную лилию звали Флер Делакур. Дафна, неплохо знавшая французскую знать, предупредила ребят, что эта девушка на четверть вейла, и им стоит остерегаться слишком сильно засматриваться на нее.

Праздничный ужин, в ходе которого иностранные гости имели счастье убедиться в отсутствии хороших манер у большинства британских школьников, и нудная речь Дамблдора положили конец этому воскресному вечеру. Кубок огня — волшебный артефакт, предназначенный для определения чемпионов от каждой школы, был зажжен на сутки, чтобы желающие могли опустить в него записки со своими именами. Гарри подобный метод определения достойных кандидатов показался крайне сомнительным, но, в конце концов, его это не касалось — во-первых, в турнире могли принять участие только совершеннолетние волшебники, а во-вторых, он вообще не имел желания участвовать в этом представлении.

Поскольку главным организатором турнира был Дамблдор, скорее всего, это мероприятие получится скучным, отнимающим массу времени и абсолютно бесполезным с практической точки зрения. Сумма в тысячу галлеонов, естественно, никогда не была бы лишней, но Гарри сильно подозревал, что существует масса намного более безопасных способов заработать эти деньги. А уж славы ему с избытком хватало и так. Так что рисковать своей жизнью на потеху толпе с точки зрения мистера Поттера было верхом глупости.

К его некоторому удивлению, на открытие турнира вместе с организаторами прибыла и мадам Боунс. Как прошептала ребятам стоявшая рядом Тонкс, глава ДМП очень сильно хотела, чтобы хоть этот турнир обошелся без скандалов, и предпочла лично присутствовать на церемонии, чтобы по возможности держать ситуацию под контролем.

На следующее утро школьники могли испытать сомнительное удовольствие от наблюдения за тем, как кандидаты в чемпионы бросают листочки со своими именами в этот непонятный артефакт. Некоторое разнообразие внесли близнецы Уизли, которые с помощью зелья старения попытались пройти через защиту, установленную вокруг кубка и призванную не допустить опускания в него своих имен несовершеннолетними магами. Защита явно была настроена человеком, имеющим некоторое чувство юмора, так что она обратила излишне оптимистичных подростков в стариков и отшвырнула их подальше от кубка. Как и следовало ожидать, чуда не произошло, и Гарри вдоволь посмеялся, глядя на бородатые физиономии двух заядлых шутников. Впрочем, те не особенно расстроились, объявив, что они должны были хотя бы попытаться.

Друзья согласились, что близнецы были единственным достойным пунктом шоу, и отправились на занятия. Но спокойно учиться в этот день было, мягко говоря, сложно. Школьники не слушали преподавателей, обсуждая, кого же выберет кубок, и потихоньку делая ставки. Причем буйная фантазия отдельных учеников могла вызвать улыбку даже у завхоза Филча. Так близнецы Уизли, вернувшие к обеду свой привычный облик, втайне сообщили Поттеру, что члены его фан-клуба, возглавляемого Джинни Уизли и Колином Криви, дружно скинулись и поставили два десятка галлеонов на

то, что одним из чемпионов будет их кумир. Гарри имел неосторожность поделиться этой забавной новостью с друзьями, и те теперь подкалывали его, требуя, чтобы он срочно придумал способ войти в историю, оправдав надежды своих фанов.

После обеда Гарри вышел из зала вместе с мисс Тонкс, после чего на пару часов покинул Хогвартс. Проходил в школе турнир или нет, он не собирался изменять традиции навещать в этот день могилу родителей. Пусть ненадолго, но он хотел побыть вместе с ними.

И вот, наконец, торжественный миг настал. Все ученики сидели за своими столами в большом зале и с нетерпением смотрели на древний артефакт, ровное пламя которого начало разгораться все сильнее и сильнее. Наконец последовала вспышка, и кубок выплюнул первый листок. Дамблдор подхватил его заклинанием и, развернув, торжественно прочел.

— Виктор Крам, Дурмстранг! — гром аплодисментов обрушился на большой зал. Звезда квиддича встал из-за стола и, провожаемый восторженными взглядами, направился в комнату, предназначенную для чемпионов. В это время кубок вспыхнул вновь.

— Флер Делакур, Шармбатон! — аристократка приветливо улыбнулась всем, чем повергла мужскую половину зала в состояние легкого экстаза, и направилась вслед за болгарином.

— Седрик Диггори, Хогвартс! — восторженные крики, раздавшиеся из-за стола Хаффлпаффа, могли бы оглушить дракона. Обычно пребывавший в тени остальных факультетов, Хаффлпафф наконец-то получил свою долю почестей. Впрочем, Седрику аплодировали и все остальные, пусть и не так неистово. Диггори пользовался заслуженной славой хорошего ученика, надежного товарища, умелого игрока в квиддич, да и просто симпатичного парня. Гарри обратил внимание, что в оценивающем взгляде Дафны, брошенном на чемпиона Хогвартса, зажглись огоньки одобрения. Для друзей не было секретом, что мисс Гринграсс с начала этого года с большой симпатией поглядывает на Седрика, и втайне спорили, как скоро этот герой падет к ногам очаровательной рейвенкловки. В том, что Диггори обречен, сомневаться не приходилось, учитывая таланты Дафны. Внезапно в зале раздались удивленные крики. Гарри огляделся и увидел, что кубок не потух, как ему было положено, а вспыхнул еще раз, и из него вылетел новый листок. В зале повисла тишина, когда Дамблдор развернул бумагу.

— Рональд Уизли, Гриффиндор… — зал взорвался криками, в которых слышались восторг, удивление, недовольство. Последнее сильнее всего звучало от стола Хаффлпаффа, а восторг исходил исключительно от Гриффиндора. Гарри смотрел на ошалевшее лицо Рона, которого его соседи дружно заставили встать, и абсолютно четко понял, что этот идиот не бросал свою фамилию в кубок. Дамблдор уже собрался что-то сказать, как артефакт вспыхнул еще раз.

— Драко Малфой, Слизерин… — глаза директора стали в два раза больше. Теперь крики сменились шепотом, так как все уже поняли, что происходит что-то странное. По плотно сжатым губам младшего Малфоя чувствовалось, что он с трудом сдерживает себя, чтобы не прокомментировать весь этот фарс. А кубок все не успокаивался.

— Сьюзен Боунс, Хаффлпафф, — теперь в зале воцарилась мертвая тишина. Все взгляды были обращены на кубок, никак не желавший затухать. Гарри обратил внимание на внезапно посеревшие лица близнецов Уизли и нервно сглотнул. До него начало доходить.

— Интересно, по какому курсу Уизли приняли ставку от Джинни и Колина? — голос мистера Поттера был образцово бесстрастен.

— Двадцать пять к одному, — немного нервно ответил Невилл, не поленившийся подойти к рыжим гриффиндорцам и узнать подробности проявления бесконечного оптимизма фанатов его друга. Гарри спокойно кивнул, и тут кубок вспыхнул вновь, а затем наконец-то погас, напоследок выплюнув еще один лист. Почему-то Гарри совсем не удивился, когда Дамблдор назвал имя седьмого чемпиона.