О понимании
Шрифт:
В Сенате воцарилось молчание. Сенаторы не могли понять, что же это за человек — Авраам Линкольн. Он говорил о ремесле сапожника как об искусстве, творчестве. И Линкольн гордился отцом, поскольку тот так хорошо делал свою работу, что на него никто никогда не жаловался. И хоть Линкольн уже стал президентом, если бы были жалобы, он был готов сшить еще одну пару обуви. Тот человек сам оказался в дураках.
Линкольн настаивал: «Вы должны что-то сказать! Почему вы онемели? Вы хотели выставить меня дураком, а теперь поглядите: вы сами стали посмешищем».
Не важно, чем ты занимаешься. Важно то, как ты это делаешь — в согласии с собой, со своим собственным видением, вкладывая душу. Тогда все, к чему
Глава 4
Совесть versus сознание
Развивать в себе совестливость не надо: в этом нет никакой необходимости. Нужна не совесть, а сознание. Совесть — это что-то ненастоящее. Ее тебе дает общество, это утонченный способ порабощения. Общество внушает тебе представления о том, что хорошо и что плохо. Оно начинает поучать ребенка еще до того, как ему удается в чем-то разобраться, до того, как он в состоянии сам решить, что хорошо и что плохо, когда еще толком не понимает, что с ним происходит. Мы программируем его в соответствии с нашими представлениями, которые позаимствовали у родителей, священников, учителей, политиков и святых. Все эти идеи перемешиваются в голове ребенка и становятся его «совестью».
Из-за этой самой совести ребенок никогда не сможет развить свое сознание. Совесть — это суррогат, искусственный заменитель сознания, и, если тебе нравятся суррогаты, ты никогда не станешь думать о чем-то настоящем.
Это просто обман, наш способ воспитания детей — одурачивание. Наше воспитание просто отвратительно, его можно назвать преступлением против человечества. Вот почему миллионы людей живут без всякого сознания. Еще до того, как оно начинает проявляться, мы даем людям поиграть с плохими игрушками. Всю свою жизнь они думают, будто для того, чтобы достойно прожить на этом свете, им достаточно одного. Они твердо верят, что если будут слушать свою совесть, то будут вознаграждены, а если нет — их ждет наказание. И наказание, и награда придут к ним извне, но, кроме того, они и сами будут выставлять себе оценки. Что бы ты ни сделал, если твоя совесть скажет «Это плохо», ты будешь испытывать чувство вины. Ты страдаешь, тебе больно, страшно, ты дрожишь, возникает какая-то тревога. Ты боишься, что можешь упустить возможность попасть в рай, боишься, что попадешь в ад. Ведь твои святые с такой изобретательностью расписывали тебе красоты райской жизни и муки ада!
Совесть. Штука капризная и противоестественная. Вместо того чтобы сделать тебя умнее, она дает тебе жесткие правила поведения: «Делай это и не делай того».
В тот день, когда человечество откажется от всей этой совестливой чепухи, когда оно станет помогать детям в расширении их сознания, только тогда человечество и родится по-настоящему, родится новый человек и новая планета Земля. Тогда мы поможем детям стать умнее. И с какой бы проблемой ребенок ни столкнулся, у него хватит ума, чтобы достойно ее встретить, посмотреть ей в лицо и правильно ее решить.
И помни, разум — это не процесс мышления. На самом деле, ты слишком много думаешь. Вопрос в том, как перестать думать и открыто рассмотреть любую ситуацию, с которой ты столкнулся. Когда нет мысли, то отсутствуют преграды, твои глаза не зашорены; ты все четко видишь.
Когда есть такая ясность, тебе не нужно выбирать между «хорошо» и «плохо». Эта ясность дает тебе понимание, по-другому не бывает. Ты просто делаешь то, что хорошо, не прикладывая к этому никаких усилий. Это легко и свободно получается у человека осознающего — обладающего сознанием и способного на осознание. Он просто не может придумать ничего плохого и злого. Все твое осознание ведет тебя по дороге добра.
Представление о добре — это не часть ума. Если тебе знаком только лишь разум, у тебя нет ясности видения. В твоей голове постоянно проносятся сотни мыслей; это похоже на круглосуточный «час пик»; толпы мыслей бродят у тебя в мозгу, это облака, которые так быстро летают, что тебя за ними совершенно не видно. Твои глаза почти слепы. Твоя внутренняя восприимчивость совершенно заслонена твоими мыслями.
Ты не сможешь при помощи своего ума понять, что «хорошо», а что «плохо». Тебе приходится зависеть от других. Эта зависимость совершенно естественна, ведь ум — не самостоятельное явление; он зависит от других, все его знания заимствованы. Разум живет благодаря знаниям, которые он заимствовал. В любой ситуации он хочет, чтобы кто-то его направлял.
Всю твою жизнь тебя ведут другие. В самом начале что «хорошо», а что «плохо» тебе объясняют родители. Потом учителя, священники, потом за дело берутся соседи. И не потому, что они «знают», нет, они тоже взяли свои знания взаймы у других. Это заимствование продолжается из века в век, из поколения в поколение. Так и живут старые болезни, ведь их наследуют все новые поколения людей. Каждое поколение — это просто копия своих предшественников, их отображение, тень — в нем нет ничего оригинального.
Это происходит оттого, что тебе нужен Бог, твой самый главный поводырь. Ты не можешь зависеть от своих родителей: ведь когда ты становишься старше, то начинаешь видеть всю их ложь и фальшь. Ты вдруг понимаешь, что их советы далеко не безупречны; что они — просто люди, которые могут ошибаться. Но маленький ребенок верит в своих родителей и в их непогрешимость. Родители в этом не виноваты, тут дело в наивности маленького ребенка; он доверяет отцу, матери, которые любят своих детей. Но в конце концов, когда ребенок немного подрастает, он начинает понимать, что слова его родителей не обязательно истинны. В глубине души он с ними не соглашается. Где-то очень глубоко внутри у него появляется сомнение.
В глубинах твоего существа есть понимание того, что «добро» в одном случае может стать «злом» в другом. Иногда даже яд может быть лекарством, а лекарство может превратиться в яд — нужно чувствовать постоянно изменяющийся поток жизни.
Так что мышление не может определять твоих действий. Тебе нужен разум, свободный от мыслей. Иными словами, чтобы ты мог увидеть суть вещей, тебе необходимо состояние не-ума, просто полная тишина. Благодаря такой ясности решение придет само собой; ты не будешь выбирать. Ты будешь поступать так, как это делает будда. В твоих действиях будет красота, в них будет истина и аромат Божественного. Тебе не нужно будет делать выбор.
Тебе приходится искать поводырей, потому что ты не знаешь, что твой настоящий наставник прячется внутри тебя. Тебе нужно его отыскать, и это то, что я называю твоим свидетелем. Это то, что называется внутренним буддой. Ты должен разбудить будду, который спит внутри тебя, и твоя жизнь наполнится блаженством и будет благословенна. Она будет полна добра и благочестия — ив гораздо большей степени, чем ты себе можешь представить.
Это похоже на свет. В твоей комнате темно, просто внеси сюда свет. Достаточно будет и маленькой свечки, и темнота вдруг исчезнет. А когда у тебя есть свеча, ты знаешь, где находится дверь. Тебе не нужно думать: «А где же дверь?» Только слепцы думают об этом. Если есть свет, то люди, у которых зрение нормальное, дверь не ищут. Ты когда-нибудь думал: «Где дверь?» Ты просто встаешь и выходишь. Тебе даже не приходило в голову задуматься над вопросом, а где же эта дверь. Ты не станешь искать дверь наощупь или биться головой о стену. Ты просто видишь, и у тебя не возникает ни одной мысли о двери. Ты просто выходишь.