О проценте ссудном, подсудном, безрассудном. Хрестоматия современных проблем «денежной цивилизации».

Катасонов Валентин Юрьевич

Доктрина, ориентированная на интересы крупного спекулятивного капитала, игнорирует проблемы подавляющей части населения страны. Аргентинцы были потрясены, когда в печать просочились данные секретного доклада Всемирного Банка «Бедность и распределение доходов в Аргентине».

Оказалось, что доходы 36,1% жителей страны не позволяют приобрести минимальную продовольственную корзину. 8,6% находятся в состоянии медленного умирания, т.к. потребляют калорий меньше физиологического минимума. Ниже порога бедности находятся 40% детей моложе 14 лет. В феврале 2000 г. Фонд в обмен на выделение нового кредита потребовал увеличить пенсионный возраст для женщин с 60 до 65 лет.

Главное же — Аргентина прочно «подсела» на «долговую иглу». Для поддержания паритета песо с долларом власти вынуждены были постоянно прибегать

к крупным заимствованиям. Внешний долг, который сначала снизился благодаря приватизации (что активно использовалось в пропагандистских целях), вскоре стал быстро расти.

В период 1991-1997 гг. он вырос почти на 50 млрд. долл, и достиг величины 110 млрд, долл., а в конце 1998 г. подскочил до 144,2 млрд. долл.

Интересно, что рост внешнего долга шёл быстрее, чем рост ВВП и намного быстрее, чем рост реального сектора экономики. Это означает, что в ходе реформ Кавалло (министр экономики Аргентины в начале 1990-х гг.) хозяйство страны не развивалось, а проедалось, накладывая всё более тяжёлое бремя на следующие поколения.

Блеф чилийского «чуда» [68]

Не менее интересен опыт «реформирования» экономики в другой стране Латинской Америки — Чили, которые многие считают «испытательным полигоном» монетаристов. В послевоенный период американцы сделали большие инвестиции в добывающую промышленность Чили (прежде всего, медную) и владели большей частью предприятий отрасли. В 1970г. к власти пришёл социалист Сальвадор Альенде. Его правительство национализировало не только добывающие предприятия, но также банки и предприятия других отраслей. В сентябре 1973 г. режим Альенде был свергнут при помощи ЦРУ. Генерал Пиночет вернул собственность частным владельцам. Вокруг генерала собралась группа чилийцев-экономистов (около 30 человек), которые в своё время изучали экономику в университете Чикаго и стали ярыми поклонниками Милтона Фридмана — проповедника теории «свободного и саморегулирующегося рынка». В 1970-е — 1980-е гг. команда экономистов-монетаристов проводила эксперимент со страной па основе рецептов монетаризма М. Фридмана.

68

При подготовке данного раздела был использован источник: Валяиский С, Калюжный Д. Понять Россию умом. М: Эксмо, 2002

Программа монетаристов, которая была разработана ещё до того, как на свет появился Вашингтонский консенус, включала в себя: а) дерегуляцию рынка; б) либерализацию внешней торговли; в) резкое сокращение денежной массы; г) экономию (сокращение) правительственных расходов; д) сворачивание профсоюзов; е) приватизацию социальных программ (прежде всего, пенсионного обеспечения); ж) полное переписывание законов и конституции.

В первые два года (первый этап) реформ (которые начались уже через год после прихода к власти Пиночета) проводилось сжатие денежной массы и сокращение правительственных расходов.

Следствием первого этапа стало следующее: безработица возросла вдвое — с 9,1 до 18,7%; производство упало на 12,9%. Это была самая сильная депрессия в стране начиная с 30-х годов.

На втором этапе реформ (с 1976 г.) началось активное привлечение иностранного капитала в страну. Только займы в период 1977-1981 гг. увеличились в три раза. В период 1976-1981 гг. происходило то, что принято называть «экономическим чудом»: среднегодовые темпы прироста общественного продукта равнялись 6,6%. Однако это обман: на самом деле никакого «чуда» не было. В данном случае имело место то, что называется универсальным правилом: «чем глубже депрессия, тем больше последующий рост». Механизм этого «роста» очень прост. В момент депрессии миллионы рабочих теряют работу, заводы простаивают. Во время подъёма рабочие возвращаются на свои места и возникает видимость роста. Такой рост достижим быстро и без особых трудов и жертв. Настоящий рост предполагает не только достижение предкризисной точки, по и дальнейшее наращивание производства с помощью инвестиций и создания новых рабочих мест. При реализации неолиберальных рецептов можно достигать видимости роста, настоящий же рост не возможен. В других странах

также за экономический рост может выдаваться ложный рост. Так, после спада 1980-1982 гг. в американской экономике при Рейгане, который дал толчок развитию неолиберализма как внутри страны, так и в мире, начался подъём, однако его можно назвать «ложным» ростом. При этом надо иметь, что в рамках неолиберальных моделей развития имеет место в основном «дутый» рост, связанный с развитием непроизводительного сектора.

С 1977 по 1981 г. 80% прироста общественного продукта Чили приходилось на финансовый сектор и другие «виртуальные» сектора экономики (реклама, маркетинг и т.д.). В доле прироста общественного продукта была велика доля международных валютных спекулянтов, привлечённых высокими процентными ставками (в 1977 г. они были равны 51%, что было рекордом среди всех стран).

Итак, экономическое чудо в Чили было «дутым», «фиктивным».

Третий этап реформ начался в 1982г., когда в мире началась экономическая депрессия (вызванная отчасти долговым кризисом). Депрессия больно ударила по чилийской экономике, она лежала в руинах.

Максимальное значение безработицы составило 34,6%; промышленное производство в 1982-1983 гг. сократилось на 28%.

Причина такого падения — резкое сокращение притока иностранного капитала, которое совпало с моментом, когда надо было выплачивать космические проценты по ранее полученным кредитам. Крупнейшие финансовые группы страны разорялись, и только массированная помощь со стороны государства не дала им разрушиться полностью.

Четвёртый этап начался в 1984 г., когда страна получила кабальные займы Фонда и экономика начала восстанавливаться. Этот период был сравнительно долгим и продолжался до 1989 г. Однако рост был в значительной степени фиктивным.

В 1989 г. ВВП на душу населения был всё ещё на 6,1% ниже, чем в 1981 г.

В 1988г. на пике экономической стабильности правительство решило провести референдум, подтверждающий полномочия президента Пиночета на следующие восемь лет. Он не получил поддержки. В 1989г. президентом страны стал Патрисио Айлвин, умеренный кандидат от христианско-демократической партии. Эпоха Пиночета закончилась.

Эпоха реформ завершилась большими потерями для народа.

Имущественная дифференциация

Сильно выросла имущественная дифференциация. В 1980 г. самые богатые 10% населения забирали себе 36,5% национального дохода. К 1989 г. эта доля возросла до 46,8%. За период 1970-1989 гг. часть национального дохода, приходящаяся на долю наёмных работников (рабочих), уменьшилась с 52,3 до 30,7%.

Рост нищеты

К 1989 г. 2/5 (точнее 41,2%) населения жили ниже черты бедности, причём 1/3 из них были вообще в отчаянном положении. Вокруг Сантьяго возникли трущобы; жизнь в них поддерживалась с помощью бесплатных суповых кухонь. Число чилийцев, не имеющих нормального жилья, увеличилось с 27% в 1972 г. до 40% в 1988 г. Потребление продуктов питания беднейшими 40% населения страны (среднее количество калорий в расчёте на душу населения в сутки) составило: 1970 г. — 2019; 1980 г. — 1751; 1990 г.-1629.

Разрушение государственной пенсионной системы

В правительстве Пиночета был министр труда Хосе Пинер. Он был инициатором создания частной пенсионной системы. Под нажимом властей 90% населения переключилось на частные программы (многие работодатели просто автоматически переписали своих работников на частные программы). Сегодня выясняется, что более половины из тех, кто в 80-е годы был включён в частные пенсионные программы, перестали делать взносы; значительная часть из тех, кто в настоящее время являются всё ещё участниками частных программ, в прошлом делали взносы с перерывами. Возможно, что к финишу придут немногие; большинство работников но наступлении пенсионного возраста не получат ничего на основании такого формального объяснения, что они «нарушали» правила частных программ по осуществлению взносов. Однако как можно осуществлять регулярные взносы в стране, где в отдельные моменты безработица достигает трети всего экономически активного населения?