О русском пьянстве, лени, дорогах и дураках
Шрифт:
В русских народных сказках эти черты характера усилены и переданы художественными средствами, свойственными этому жанру. Всему свое время и для отваги, и для труда, и для покоя. Такой Илья Муромец, Алеша Попович и Микула Селянинович. В спокойном состоянии эти богатыри — вялые, им нужно время для раскачки, для собирания сил. Но, мобилизовавшись, русский богатырь проявлял волю, ум, смекалку в труднейшей борьбе. Недаром мы говорим «русский долго запрягает, но быстро едет».
Запрягает — готовится к работе в зимний период, чтобы в хороших летних условиях быстро управиться с хозяйством. Мы с добротой и уважением относимся к этим героям.
С
Поразительная скромность русского героя не может не удивлять. Только негативное, поверхностное прочтение народных притч может быть истолковано в качестве исторического эпоса «ленивых дураков ». Для русского естественно быть героем, а кичиться этим негоже.
В западных преданиях герои обязательно дерзкие, заявляющие сами о себе громко, и народ их славит так же.
Поистине — проявление характера западного человека — сделал что-то, заяви о себе! Это и Робин Гуд, и Айвенго, и Зигфрид, и Сид.
Г.Доре «Кот в сапогах».
Образец эффективного пиарщика:«Это поле маркиза Карабаса!»
Да ведь и в «Коте в сапогах» Кот — это не только свершитель подвигов, но и главный «пиарщик» хозяина. Парню остается только слушаться.
Нельзя сказать, чтобы подобное поведение было чем-то неприличным. Вовсе нет. Слава совсем не дым, и по заслугам получить чрезвычайно приятно. Однако не в русской традиции самореклама, даже будь герой сто раз молодец. У нас принято дождаться похвалы от «обчества», чтобы другие тебя отметили и возвысили. Более того, награду принимать надо тоже правильно, с соблюдением отечественного политеса: сначала отказываться от чести, как бы не видя в своих делах ничего особенного, а уж потом, если люди настаивают... Не обижать же народ!
У нас даже цари, по некой традиции, что ли, любили периодически публично отказаться от власти, ждали, чтобы их еще «поуговаривали» взять на себя монаршье бремя. От власти демонстративно отказывался — и не раз — Иван Грозный, а потом Борис Годунов.
Михаила Романова было не так легко возвести на престол — похоже, он отказывался совершенно серьезно.
Трудно сказать, действительно ли ушел из дворца, сбежал Александр I, чтобы сделаться в Сибири смиренным старцем Федором Кузьмичом[80].
Есть сторонники и той версии, что реальный старец Федор Кузьмич не был в своей прошлой жизни царем Александром. Он просто ловко сыграл на внешнем сходстве и на ожиданиях людей.
Но были и те, кто верил, что действительно царь Александр I Павлович ушел в старцы, в отшельники от колоссальной власти, богатства и роскошной жизни. Многие в это верили и при жизни старца приезжали к нему посмотреть — «на бывшего императора».
Настоятель Новосибирского собора святого Александра Невского протоиерей Александр Новопашин вспоминал: «В 1999 году волею Божией я оказался в Париже 6 соборе Александра Невского на рю Да Рю, где познакомился с двумя монахинями: Екатериной и Агнией. Они спросили меня, как я отношусь к тому, что Феодор Томский мог быть императором Александром, победителем Наполеона? На мой достаточно двусмысленный ответ они поведали мне такую историю. Они-де — внучки министра иностранных дел Николая Карловича Тирса, служившего при дворе Александра III. Дед им рассказывал, что он однажды прямо спросил у императора про слухи о Феодоре Кузьмиче. В ответ государь пригласил его в кабинет, где на стенах были развешаны портреты членов царской фамилии и, указав на портрет Феодора Кузьмича, расположенный посреди них, спросил: "Теперь вам все понятно, Николай Карлович?"»
Разумеется, эта история не доказывает, что Федор Кузьмич был «настоящим» царем. Это говорит только о том, что в «подлинность» перевоплощения Александра I в старцы верили и в царском дворце[81].
Сказание о царе, ушедшем из дворца в отшельники, чем-то очень задевало людские умы, тревожило какие— то важнейшие струны народного характера. Люди хотели в это верить.
В Европе воспевались короли, тайком уходившие петь и плясать со своим народом, заводившие любовниц помимо официальных династических браков. Развлеклись, попировали... и обратно. Но образ короля, добровольно уходящего от власти, совершенно чужд европейскому народному сознанию.
Поведение такого короля покажется европейцу странным, «чудным» и даже неприятным. У европейца сразу возникнет подозрение, что этот царь какой— то «ненастоящий».
У нас наоборот — только умение отказываться от власти, показать, что она тебе в тягость, делают монарха «настоящим» в народном сознании.
Чтобы отрекаться от власти, не нужно быть венценосной особой. У нас так же ведут себя и диктаторы, и президенты, и министры. Все знают — при назначении на должность кандидата полагается поуго— варивать!
«Я не искал этой должности», — сказал Лавр Корнилов, возглавляя Белое движение в конце 1917 года.
Прошел всего год, и то же самое произнес адмирал А. В. Колчак. По его словам, власти он не ищет и готов сложить полномочия диктатора буквально назавтра после победы[82].
А как «уговаривали» Сталина соратники остаться у руля страны, когда он начинал угрожать отставкой! Говорят, Владимир Путин дважды отказывался от лестного предложения Б. Н. Ельцина стать преемником: «Да, в тягость мне это. Лучше бы вот на "Газпром" пойти».
П. Заболоцкий «Император Александр III 1889 г. Один из немногих самодержцев российских, умудрившийся за годы царствования вообще ни с кем не воевать
В России всегда получается, что и добившись славы, и злата-серебра, и прочих благ, нехорошо застывать в своем геройстве, задирать нос и возвышаться над остальными. Вроде бы и заслуженно, но получается — нехорошо. Будь проще — тут к тебе люди и потянутся. Такая, без «пиара» и бахвальства мораль бытовала в обществе.