О с Г 2

Дроздов Анатолий Федорович

— Идем! — перебил Сергей.

Он слез с кровати и потянулся к перевязи, висевшей на крюке. Внезапно его шатнуло. «Господи, да он пьян! — догадалась Флоранс. — Причем, мертвецки. Как же он разговаривал?»

Трясущимися руками Сергей кое-как нацепил перевязь и повернулся к ней.

— Это все самогон! — сказал хрипло. — Язык ворочается, голова соображает, а руки и ноги не слушаются.

— Обопрись на меня! — сказала Флоранс. — Не бойся! Я сильная…

Жиль, притаившись за стойкой, с изумлением наблюдал за парой, спускавшейся по лестнице. Мужчина, цепляясь за перила, ступал тяжело и неуверенно. Кончик его длинной рапиры, гремел, ударяя по ступенькам. Женщина поддерживала мужчину за талию, другой рукой он опирался

на ее плечо. Ковыляя, парочка пересекла зал и выбралась наружу. Жиль метнулся к окошку. Подскочившие гвардейцы, приняли от принцессы графа, и погрузили его в карету. Принцесса забралась следом. Кучер взмахнул кнутом, карета, окруженная всадниками, тронулась и укатила. Следом ушли и серые.

«Святые угодники! — перекрестился Жиль. — Не вспомнили о кошельке. Я пожертвую церкви дукат!»

Он вернулся к стойке, взял бутылку и отхлебнул из горлышка. Когда бутылка опустела, Жиль пришел к выводу, что дукат — это слишком много. Хватит и одного су.

Глава 9

Проснулся Сергей поздно. Некоторое время он лежал, прислушиваясь к ощущениям. Голова не болела, лишь в теле ощущалась легкая разбитость, обычная для похмелья. Не страшно. Он поудобнее устроился на мягкой перине и стал вспоминать события вчерашнего дня. Флоранс, доставив его во дворец, отдала распоряжения слугам и ушла. Сергея отвели в покои, где выкупали в ванной, побрили, переодели и сытно накормили. Он выпил крепкого бульона, поел горячего мяса, после чего отправился спать. Более его не беспокоили. Если не считать, что ночью возле его постели неслышно возникла смутная тень, кто-то ласково погладил его по волосам, а теплые губы коснулись его лба и что-то прошептали. Только было ли это в самом деле? Может быть, привиделось? Подумав, Сергей решил, что мысль не заслуживает внимания, и, стащив укрывавшую его перину, встал.

Одежда обнаружилась в тяжелом, резном шкафу, развешенная на крючках. «Идею им, что ли, подать? — подумал Сергей, снимая свой повседневный камзол и кюлоты. — Мебель делать научились, а вот такую вещь, как вешалка… Обычные плечики, которые на коленке слепить легко. Да на этом озолотиться можно…»

Вещи его оказались чистыми и выглаженными, поэтому далее развивать мысль Сергей не стал. Быстро одевшись, встал перед зеркалом. Мастерская «Мориц и сыновья», принадлежащая Ордену просветителей, снабжала продукцией империю и соседние страны, на чем имела солидный доход, позволявший землянам не думать о хлебе насущном. Первый Киеннский банк тоже принадлежал Ордену, как ряд других успешных и прибыльных предприятий. Из казны ведомство Хорхе финансировалась скудно; без подпитки со стороны даже гвардию канцлера содержать не получалось, что говорить об агентурной работе? Информация в любом мире стоит дорого.

Изделие Морица отразило молодого человека с бледным лицом и легкими припухлостями под глазами. Потребление виноградного самогона в убойных количествах, да еще в течение нескольких дней подряд, не прошло бесследно. Сергей взял с полки под зеркалом колокольчик и позвонил.

— Кофе! — приказал заглянувшему в дверь лакею. — Крепкий, без молока и в большой чашке.

— Что-нибудь еще, ваше сиятельство? — спросил лакей.

— Печенье.

Лакей поклонился, убежал и явился с подносом. Отхлебывая горячий кофе и заедая его свежим, теплым печевом, Сергей размышлял о происшедших переменах. Как теперь держаться с Флоранс? А с Хорхе? Зачем тот вообще влез в их отношения? Сам ведь предупреждал об опасности сближения с принцессой! А тут…

Додумать он не успел — в дверь постучали. Это оказался Антуан.

— Ваше сиятельство! — выпалил тот с порога. — Милорд лорд-канцлер просит вас к себе. Просил передать, чтоб не медлили.

— Что-то случилось?

— Не знаю, — Антуан облизал губы. — Но милорд очень встревожен.

— Идем!

Сергей накинул

перевязь с рапирой и заспешил за Антуаном. По коридору помощник шагал быстро, почти бежал, распугивая встречных придворных. Те косились на дерзкого простолюдина, но, завидев, Сергея, отступали к стене и сгибались в поклонах. «Знают, где я ночевал, — догадался Сергей. — Приветствуют фаворита. Ладно, об этом потом. А вот у Хорхе, похоже, неприятности — Антуан прямо летит. Не удивительно. Меня не было пять дней, за это время могло случиться, что угодно». Он почувствовал укол совести. Нельзя позволять чувствам брать над собой верх. На Гею он спустился не за тем, чтобы романы крутить. Что если мятежники уже выступили? Но почему сейчас?»

С этой мыслью он и ворвался в кабинет канцлера.

— На орбитальной станции — экипаж! — удивил его Хорхе, отпустив Антуана.

— Давно?

— Не знаю. Со мной связались только что.

— Что сказали?

— Требуют тебя. Со мной не захотели разговаривать.

— Вот как…

Сергей задумался, а затем решительно направился в комнату, где у Хорхе был оборудован пункт связи. Канцлер устремился следом. Оказавшись внутри, он задвинул панель, скрывавшую вход и коснулся пальцем браслета на руке. Виртуальный экран, вспыхнув на противоположной стене, несколько раз моргнул, затем на нем возникло женское лицо — молодое и симпатичное.

— Добрый день, граф! — сказала женщина и улыбнулась, показав ровные белые зубы. — Рада видеть вас, маркиз. Меня зовут Джейн. Я новый руководитель группы кураторов на Гее.

— Давно прилетели? — спросил Сергей.

— Вчера. Перетащили вещи, затем стали знакомиться с делами. Многое непонятно. Требуется ваша помощь, граф.

— К вашим услугам! — поклонился Сергей.

— Мы пришлем бот.

— А отсюда нельзя?

— Много вопросов. После отлета спасательной экспедиции наблюдатели не присылали отчетов, вы последний, кто работал на станции. Нужно разобраться в обстановке, наметить пути сотрудничества. По дальней связи заниматься этим долго и нерационально.

— Вы англичанка? — внезапно спросил Сергей.

— Как вы догадались? — удивилась Джейн.

— Американцы произносят слова иначе. К тому же американец, увидев меня, сказал бы: «Хай, Серж!»

Джейн засмеялась.

— Меня предупреждали быть с вами острожной, граф! Вы правы: я подданная Его Величества. США потеряли интерес к Миссии, и Британия выкупила их долю.

— А Россия?

— Она осталась. Эндрю!

Рядом с Джейн возникла коротко стриженая голова, посаженная на мощную, бычью шею. Черты лица у Эндрю были грубоваты, но не лишены приятности.

— Здравствуйте, Сергей Александрович! — сказал он по-русски. — Меня зовут Андрей. Я историк, учился в Московском государственном университете.

— Как там профессор Байнев? — спросил Сергей. — Еще преподает?

— Давно не видел Семена Евлампиевича, — сообщил Андрей. — Был на стажировке в Европе.

— На Гею как занесло?

— Я медиевист, — пояснил Андрей. — А здесь реальное Средневековье. Это интересно.

— Мы сейчас посовещаемся с Георгием Степановичем, — сказал Сергей, — и определимся с местом и временем. До связи!

— Ну? — спросил Хорхе, когда они вернулись в кабинет.

— Подстава! — ответил Сергей. — Они не кураторы.

— Обоснуй! — потребовал Хорхе.

— Женщина разговаривает, как офицер. Лаконично, четко, недвусмысленно. Это раз. Второе. Для британских военных обращение по титулу — наибольшее уважение, которое они могут высказать собеседнику. А вот в ученой среде титулы совершенно не ценят, здесь важно, что ты представляешь собой как специалист. Ученый мог сказать мне «граф» только в насмешку, как делал это Ник из прошлого состава кураторов. К тому же Джейн не сообщила, где училась и работала, видимо, опасаясь неудачно соврать. Обычно куратор начинает с этого, давая понять, кто он, и что собой представляет.