О смелой мысли
Шрифт:
И везде ему мерещились враждебные тени, крадущиеся этот ручей перекопать, отвести в сторону.
Не соратника увидели в Славянове компаньоны Бенардоса, а соперника и врага.
И они всячески старались принизить работу Славянова, доказать, что она не изобретение вовсе.
А Славянов не мог и не хотел расстаться с работой, в которую внес столько нового.
Завязалась изнурительная тяжба.
Компаньоны заботились лишь о своих карманах, и им дела не было до того, что их происки разъединяли двух больших русских людей, мешали им разглядеть
Изобретателей ссорили между собой, вместо того чтобы помочь им соединить усилия.
Наконец суд при помощи ученых разобрался в деле и, признав самостоятельность изобретения Славянова, разрешил ему продолжать работу, а Бенардосу, наоборот, запретил применять железный электрод.
Но Славянов надорвался.
Многолетние опыты с дугой, когда грудь обжигало дыханием расплавленного металла, а спину леденило сквозняками цехов, погубили его здоровье.
7 октября 1897 года Славянов умер.
В царской России электросварка почти не нашла применения.
Замечательное русское изобретение похитили американцы.
Огненные цветы
Лишь с приходом Великой Октябрьской социалистической революции расцвела в России, на родине дуги Василия Петрова, электросварка.
С легкой руки Яблочкова постоянный ток в проводах электропроводок заменили переменным током.
Однако переменный ток, пришедшийся к месту в большинстве электрических машин, был неудобен для электросварки.
Электрическая дуга горела неустойчиво, и многие изобретатели стали задумываться над тем, как увеличить устойчивость дуги.
Еще Яблочков заметил, что обмазка на его свече повышает устойчивость дуги. И забытая идея Яблочкова подсказала им дорогу.
Изобретатели поставили опыты, и железные электроды стали делать также в обмазке почти того же химического состава, что и в свече.
Обмазка плавилась вместе с электродом, ее пары наэлектризовывали воздушный промежуток, и дуге становилось легче проскакивать через воздух.
Когда свариваешь электродом с обмазкой и отводишь его от металла, то дуга словно прилипает к электроду и растягивается вслед за ним, как резинка.
Железные леса росли на строительных площадках пятилетки.
Дуге было привольно в дремучей чаще железных балок и стропил.
На московских площадях вырастают каркасы высотных зданий строго и правильно, как громадные кристаллы.
Водопады огненных брызг свисают со стальных перекладин, как хвосты огненных павлинов. Ночью кажется, что каркасы высотных зданий — это клетки, где живут жар-птицы.
Словно сказочная жар-птица, перепархивает электрическая дуга с балки на балку, со стропила на стропило, спаивая их в один нерушимый железный скелет, и со сказочных высот осеняет строителей взмахами широких фиолетовых крыльев.
Полтораста лет назад одиноко сияла дуга в лаборатории академика Петрова. Тщетно рвались ее лучи из узких окон лаборатории и запутывались в черной сети теней пустынного академического парка.
А тем временем в темных и чадных кузницах полуголые кузнецы, надсаживаясь из последних сил, тяжкими молотами склепывали раскаленное железо.
Свет науки не достигал их.
В мире, где деньги властвовали над людьми, непрозрачная стена отделяла науку от народа.
Ныне сотни советских изобретателей и научных работников не в одиночку, а дружной семьей, в лабораториях, светлых, как оранжереи, выращивают необыкновенные дуги, словно огненные цветы.
Терпеливо, как садоводы, прививают изобретатели дуге новые качества и свойства.
И немедленно тысячи рабочих рук подхватывают обновленную дугу и несут ее всюду: внутрь цистерн и котлов, на борта пароходов, на вершины водокачек и радиомачт.
Ведь дуга облегчает людям тяжелую работу.
Ведь наука при социализме служит народу.
И не прихотям коварных золотых рек и ручьев подчиняются творческие помыслы советских изобретателей и ученых, а насущным народным нуждам.
Светоч знания никогда не померкнет в руках ученых; и работается ученым радостно и свободно потому, что их во всем поддерживает народ.
Выдающийся ученый профессор Хренов погрузил дугу в подводное царство. Он заставил кипящую сталь ужиться с холодной водой.
Хренов знал, что от жара дуги под водой вздувается газовый пузырь и внутри него, как в хрустальном шаре, сможет мирно гореть электрическая дуга.
Но не просто было получить устойчивый газовый пузырь.
Для работы Хренову построили стальной бак в два человеческих роста высотой, с трубопроводами для быстрой смены воды, мощным подводным освещением и окнами-иллюминаторами, чтобы наблюдать снаружи, что творится внутри.
В этом баке Хренов и его помощники-водолазы отработали специальные обмазки для электродов, пропитанные водонепроницаемым лаком. Результаты сложных исследований были удивительно просты.
Надо было применять такую обмазку, которая плавилась бы немного труднее, чем железный стержень. Тогда на конце электрода остается венчик обмазки, на котором повисает устойчивый газовый пузырь, словно мыльный пузырь на раструбе соломинки.
Во время горения дуги от нее расходится оранжевое облако — это тонкие частицы ржавчины расплываются в воде.
От защитного пузыря фонтаном журчат пузырьки, так что кажется, что вода кипит.
Но дуга горит спокойно и устойчиво и может плавить и резать металл под водой почти так же быстро, как и в воздухе.