О западе, который пыжился, пыжился, а Россия сама по себе
Шрифт:
Допустить повторение подобного развития событий в нашей истории мы, конечно, не можем. Поэтому мы должны сопоставлять наши экономические возможности с нашими потребностями. (Беда только в том, что потребности определяем не мы, а наше внешнее окружение, – Авт.)Именно поэтому мы разработали программу модернизации Вооруженных Сил, её называют ещё военной реформой, рассчитанную на 10 лет. В этой программе значительное внимание уделено и развитию Военно-Морского Флота.
Я могу сказать,
Короче, хорошо быть богатым и здоровым, и плохо – бедным и больным. В устах президента страны это детский лепет. Он вынужден прикидываться деловитым и озабоченным, потому что никаких расчётов и программ на самом деле нет. Зато Путин показал себя прекрасным оратором. В одном абзаце, для патриотов: «Надо укреплять», для «демократов»: «Возврата к старому нет. Будем разоружаться». Это рассчитано на тех, кто им очарован, – они всё ненужное в его речи пропустят, а нужное воспримут, и будут счастливы. А флота как не было, так и не будет.
ВОПРОС: «Господин Президент, полтора года назад я спрашивала в Давосе, кто такой господин Путин, и никто не мог дать ответа. Я до сих пор хочу узнать ответ на свой вопрос. Скажите, пожалуйста, у Вас есть какой-то политический ярлык, которым можете себя описать: социальный демократ, либерал или еще кто-то.
И, во-вторых, какая политическая и экономическая модели наиболее подходят для России? Есть ли особая российская модель, и как она будет выглядеть? И как, по Вашему мнению, будут выглядеть российские экономические и политические институты к тому времени, когда Вы покинете свой нынешний пост?»
ОТВЕТ: Первая часть Вашего вопроса, который Вы задали – кто такой господин Путин? Когда это было, год назад? Всё-таки я бы попросил Вас избавить меня от ответа на этот вопрос. Мне бы не хотелось давать самому себе характеристики и тем более приклеивать, как Вы просили, какие-то ярлыки. Я думаю, вы и ваши коллеги сделаете это блестяще без моего участия. У людей талантливых, какими вы все являетесь, это очень хорошо получается.
А по сути, мне кажется, о человеке нужно судить не по тому, что он сам о себе говорит, а по тому, что он делает. (Золотые слова! Речи вождей надо всё время проверять их делами, – Авт.)Давайте посмотрим и проанализируем, что происходило в сфере политической, экономической, в сфере строительства государства.
У нас федеративное государство, федеративное устройство. В рамках действующей в стране Конституции происходят все процессы по стабилизации российской государственности. И я хочу это подчеркнуть, именно в рамках действующей в России Конституции. Если вы посмотрите в текст Конституции, вы согласитесь со мной в том, что это одна из наиболее демократичных конституций, действующих в цивилизованных странах. (Верно, но устройство государства при этом очень далеко от оптимального, – Авт.)
И мы развиваем свою государственность на этой базе, не изменяя её основных параметров. Совсем недавно, буквально вчера я проводил первое заседание Комиссии по разграничению полномочий между федеральным центром, регионами и местным самоуправлением и ещё раз подчеркнул, что работа Комиссии должна строиться исключительно в рамках Основного закона страны. Это первое. (В рамках этого закона нормального решения нет, см. главу «Национальный вопрос» в первой части книги, – Авт.)
Второе. Ясно, что любое новое молодое государство, а поскольку у нас новая Конституция и совершенно другое устройство, чем было в Советском Союзе, современная Россия является государством новым, несмотря на свою тысячелетнюю историю, любые новые институты нуждаются в совершенствовании. И, разумеется, мы этим и занимаемся».
Можно ли вообще его понять? Либо Россия новое государство, либо старое, «нуждающееся в совершенствовании». Весь пассаж очень показателен: Путин не знает страны, в которой живёт и которой пытается руководить, а мнит себя неким создателем «нового государства». То есть это человек без корней, а значит, и не сделает он ничего хорошего.
«…Мы перешли к реальной модернизации экономики и политической сферы. И, наверное, нет смысла особенно вдаваться в подробности, но я тем не менее напомню.
В политической сфере – это Закон о партиях. Здесь тоже можно поспорить, нужно это было или не нужно. Я убежден, что нужно. Если в развитых цивилизованных странах (а мы – понятное дело, страна нецивилизованная, дикая, – Авт.) де-факто, хочу это подчеркнуть, де-факто функционирует двух-, трех-, четырехпартийная система, почему в России должно быть 350 или пять тысяч? Это вакханалия какая-то, а не демократия. Это ведёт только к тому, что население не может сориентироваться в своих политических симпатиях. Это ведёт к тому, что у нас выбирают не между идеологиями, не между программами, а между лицами, между личностями».
Зря он тут не похвалил хорошую партию «Медведь». Из её членов, кроме трёх первых лиц, накануне выборов в Думу неизвестен был больше ни один. И программы её никто не знал. И самого Путина выбирали в президенты без всякой программы; он сам говорил, что её у него нет. Но когда выбирали медведей в Думу, и Путина в президенты, такая система их устраивала. А как только избрали, им понадобилось её поменять, вот и приняли такой закон о партиях, чтобы политика оказалась обезличенной. На деле же, как раз наоборот, политика должна быть персонифицирована, чтобы знать, с кого спросить. Кого в итоге орденом наградить, кого в тюрьму посадить, а кого и на плаху свести, за антигосударственную деятельность.