О жизни и чудесах Блаженной Матроны. Акафист
Шрифт:
Когда моей дочери исполнилось двадцать лет, она тоже заболела туберкулезом. Она лежала в больнице в Сокольниках, а Матрона тогда тоже жила в Сокольниках. Однажды дочь отпросилась из больницы – захотела пойти со мной к блаженной Матроне. Пришли мы к ней; дочь осталась за дверью, а я зашла, поговорила. Потом осмелела и говорю: «А дочь-то со мной». Матрона улыбнулась: «Вы не можете ходить по одной, обязательно чтобы хоровод с вами был». Вдруг говорит: «Да, да». Я спросила, к кому же она обращается – в комнате никого, кроме нас, не было. «Это тебе не нужно знать», – отвечает. Наверное, она с Ангелами говорила.
Потом дочь положили в больницу в Звенигороде; у нее уже начался распад легких. Предложили операцию. Приехала я ее навестить, она плачет: «Боюсь, умру».
Пошла я к Матушке, рассказываю, что дочери предлагают операцию. «А какую?» – «Легких». – «А я не разрешаю! – постучала кулаком о кулак. – Пусть выписывается, если будет стоять вопрос о выписке, а от операции отказывается».
Вскоре после этого дочери стало намного легче, настолько, что она собралась замуж. Пришла она к Матроне: «Матронушка, я хочу замуж выходить». – «Куда собралась постом-то? Я тебя после выдам за хорошего». А она вышла постом за своего жениха и родила девочку. Вскоре у моей дочери повторился сильный туберкулез с кровохарканьем и распадом легких. Это было зимой. Предложили операцию. Врачи сказали: «Если согласишься –
Матрона тогда жила на Сходне или на Арбате, не помню. Приехала я за советом. «Что делать? И так и так – смерть». Она опять постучала кулаком о кулак: «А я не разрешаю. А если вы, родители, разрешите, она умрет под ножом. А сколько Бог нарек – столько проживет». Дочь отказалась от операции, и процесс в легких закрылся, все прошло. Она сейчас легкими здорова, даже с учета сняли.
Детей мужа, от первого брака, двух девочек, я растила как своих, переживала за них. Перед войной родила сына и семнадцать лет не работала, Матронушка мне запрещала: «Ты дома работаешь, будь хозяйкой». А когда сын закончил десять классов, я пошла работать. Перед этим вижу сон. Иду я, впереди деревенский заборчик, там вырезано окошечко, вроде как Матушка принимает в этом окошечке. Думаю: «Сейчас я про сына спрошу». Вдруг навстречу ее послушница Татьяна; «Ксень, ты далеко?» – «Татьяна Петровна, я к Матушке. Ты-то к ней пойдешь?» – «Я пойду, но попозже».
Я что-то забыла, вернулась, бегу обратно, а окошечко уже закрылось. Я умоляю загробную послушницу: «Скажите, что Ксения Гавриловна пришла, она меня хорошо принимала, она меня обязательно примет». А та ведет просфорочкой по бумаге, и на бумажке появляется надпись: «С † В †††». Четыре креста мне показала и ушла к Матроне спрашивать (это, может быть, семейная жизнь – крест, а сын Владимир – втрое больший крест). Так потом по жизни и получилось. Выходит послушница и говорит: «Она велела тебе поступать на работу». Я насупилась (она мне раньше все время запрещала). «А то муж будет серчать за деньги».
Что делать, думаю, ведь семнадцать лет не работала. Пошла я к Матроне на могилу, встала на колени, прошу помочь мне найти работу.
Вскоре встретилась неожиданно в очереди с заведующей инструментальной мастерской на «Красном пролетарии», и она взяла меня к себе на работу. Препятствий нигде не было, хотя я закончила четыре класса, а брали туда только с десятилеткой.
Перед смертью Матроны, на Страстной, я пришла к ней. Она жила на Сходне. Народ сидит на терраске. Выходит Даша, послушница, говорит: «Матронушка очень плохо себя чувствует». Матушка Даше сказала: «Всех-то провожай, а ей скажи, чтобы она подождала».
Постучала Матронушка мне по голове: «Ты меня слушайся, слушайся!»
Марья Ивановна, которая работала в храме Ризоположения, к ней ходила и рассказывала, что Матрона ей говорила: «Я в вашей церкви все иконы знаю, какая где стоит».
Рядом с блаженной Матроной, на кладбище, в одной ограде лежит Прасковья, которая работала в храме Ризоположения на Донской, за ящиком. Прасковья и дала Матроне место для захоронения рядом со своей матерью.
Марья Ивановна рассказывала, что как-то пришла к Матроне, а на столе селедка разрезанная. «Матронушка! Что-то мы ели-ели, а селедка все целая». – «А ты ешь, не обращай внимания».
Еще Матрона не велела никаких венков и пластмассовых цветов приносить на похороны.
Матрона лечила порченых. Когда она жила в Царицыне, к ней подошла одна порченая. Матрона схватила ее за шею. Женщина закричала: «Матушка Матронушка, брось, я умираю». – «Нет, не брошу, выйдешь». Та просто по полу каталась, а потом заснула.
Однажды идем с сестрой к Матроне для разговора. Сестра говорит: «Сколько я к Матронушке хожу, я бы за это время у любого врача вылечилась». Пришли, а Матрона говорит: «Что ж, Матронушка сидит в окне и зовет – идите ко мне? Сколько врачей-то в Москве, идите к ним». – «Матронушка, простите!» – «Вот ходите, а обо мне не разговаривайте».
Рассказ Прасковьи Сергеевны Аносовой
Я в молодости была сильно порченая, меня как при эпилепсии било, припадки были. Матрона дала мне свою водичку и сказала: «Все пройдет». И в шестнадцать лет поставила меня на ноги.
И еще помню, Матрона мне сказала: «У тебя будет тернистый путь, Прасковья, все переживешь».
К ней много ходило народу. Но принимала она не всех: кого примет, а кого нет. Много молодых к ней ходило. Однажды был такой случай. У меня брат работал на золотых приисках. И вот как-то везли они морем золото сдавать в государственный фонд, и по дороге на них напали и стали топить. Моего брата ударили веслом по голове, золото отобрали. Брат с этого времени стал глупым, и его положили в психиатрическую больницу. Однажды, когда мы с матерью ехали к нему в больницу, с нами ехал молодой мужчина с женой – дочь из больницы выписывать. Обратно мы опять ехали вместе. Вдруг эта девушка начала лаять. Ей лет восемнадцать было. Я маме говорю: «Жалко, мы мимо Царицыно едем, давай завезем ее к Матронушке». (Матрона тогда в Царицыно жила.) Отец этой девушки, генерал, сначала и слышать не хотел, говорил, что все это выдумки. Но жена его настояла, и мы заехали к Матронушке. Приехали, а Матронушка меня первым делом отругала, что мы против воли заставили генерала сюда свою дочь везти. И вот стали ее подводить к Матронушке, а она сделалась как кол, руки-ноги как палки, на Матушку плевала, вырывалась. Матрона говорит: «Бросьте, она теперь уже ничего не сделает». Ее отпустили. Она упала и стала биться и кружиться по полу, и ее стало рвать кровью. Матронушка говорит: «Возьмите все это, уберите и заройте в землю». Так и сделали. Потом эта девушка уснула и проспала трое суток. За ней там ухаживали. Когда она очнулась, увидела мать и спросила: «Мама, а где мы находимся?» Та ей отвечает: «Мы, дочка, находимся у прозорливого человека…» И все ей рассказала, что с ней было. И с этого времени девушка перестала лаять. Генерал поразился и говорит: «Чем нам отплатить? Я вам могу дачу построить, денег дать…» А Матронушка говорит: «Ничего мне не надо, идите с Богом».
Еще был такой случай. Дочке моей, Гале, хотели делать операцию в горле. Матрона еще была жива. А Гале моей годика три было. Мы посоветовались с Матушкой, а она сказала: «Никакой операции не нужно, все пройдет и так». И все прошло.
Еще у одной моей дочки, Натальи, была сильная пупковая грыжа, величиной с кулак. Матрона тоже сказала, что все пройдет. Дала воды, читала молитвы над ее головой, и все прошло.
Еще Матрона как-то сказала мне и всем, кто стоял рядом (а это было в тридцать девятом или сороковом году): «Ну что, вот сейчас вы все ругаетесь, делите, а ведь война накануне. Конечно, много народу погибнет, но наш русский народ победит».
Я, бывало, прибегу к ней, вся дрожу. А она говорит: «Ну что ты дрожишь? От Бога ведь никуда не убежишь».
Приходило к ней много народа: у кого развод или еще в семье что не ладится. А одна женщина пришла и говорит: «От меня муж ушел. Я ему порчу сделаю». А Матрона отвечает: «Не надо ничего делать, он сам к тебе вернется». Лично мне она сказала, что будет у нас много детей и что муж мой умрет, и я останусь одна с детьми. А он в то время был еще здоровый. Народилось у нас с ним шестеро детей. И вот у мужа нашли рак желудка, и 28 марта 1961 года он умер. Когда у меня родился седьмой мальчик, Юрочка, Матрона мне сказала: «Он у тебя жить не будет. Бог возьмет его к Себе». А мальчик был удивительный, не по возрасту разумный. Умер он в год с месяцем.
Однажды сказала она Пашиному (своей послушницы) брату: «Пойди, простись с Никитушкой, ты ведь его больше не увидишь». Он посмеялся: «Как же это не увижу?» А того на следующий день хулиганы в деревне убили и бросили в колодец.
Про девушек, которые уверовали в Бога, Матрона говорила: «Вам, девицам, Бог все простит, если будете преданы Богу. Кто себя обрекает не выходить замуж, та должна держаться до конца. Господь за это венец даст. Дотерпишь до конца – венец получишь, Божий венец». Вот ее слова были.
Еще говорила Матронушка: «Враг подступает – надо обязательно молиться. Внезапная смерть бывает, если без молитвы. Враг у нас на левом плече сидит, а на правом – Ангел, и у каждого своя книга: в одну записываются наши грехи, а в другую – добрые дела. Чаще креститесь: крест – такой же замок, как на двери».
Еще говорила: «Если вам что-нибудь будут неприятное или обидное говорить старые, больные или кто из ума выжил, то не слушайте, а просто им помогите. Помогать больным надо со всем усердием и прощать им надо, что бы они ни сказали и ни сделали».
Еще давно, когда Матронушку крестили, отец Василий, блаженный батюшка, взял ее на руки и сказал три раза: «Православные, вы меня слушаете?» А сам все выше и выше поднимает Матронушку. «Господи! Кого Бог послал нам! Это дитя от Бога. Она встанет на мое место и предскажет даже, когда я умру». Так потом и вышло. Однажды ночью Матронушка вдруг сказала матери, что отец Василий умер. Родители удивились, испугались, побежали в дом священника. Когда они пришли, то оказалось, что он действительно умер, перед этим постелив на постель чистый холст, чтобы умереть на чистом холсте.Рассказ Прасковьи Сергеевны, хозяйки домика в Царицыно
Было на Матрону гонение после ареста Зинаиды Ждановой и Екатерины Жаворонковой. У Зинаиды Матронушка жила на Арбате, а у родителей Екатерины – на Ульяновской улице. Я у себя тогда прописала ее. А она мне говорит: «Ты меня прописала в Царицыно, а я тебя буду везде прописывать».
Много народа к ней ходило. Кто может, сам идет, а кто не может, на подводах везут.
Спала Матронушка на голом кутничке [15] с маленькой подушечкой. Она была мученица. И спала очень мало. Как-то раз ко мне приехал отец с Колымы. Мы пришли с ним к Матроне и остались там ночевать. Я думаю: дай-ка я послежу, что Матушка делает. Я следила до утра: до утра она била поклоны и молилась.
А утром пришли две женщины из Бирюлева, а одна была хулиганка и стала Матрону щипать. А Матушка говорит: «Зачем вы меня щиплете? Я не ваша, я от Бога». А потом поворачивается к нам и говорит: «Ну что они пришли? Одна мочевым пузырем страдает, а почему? Она хочет у четверых детей отца отбить, читает о нем молитвы за упокой».
Приходило к Матроне много девушек. Одна пришла и говорит: «Я не могу завлечь одного парня». Плакала: «Я его люблю!» А Матушка ей отвечает: «Это не любовь, а насмешка. А того парня вообще гони от себя, он не твой».
Одна женщина ходила несколько раз к Матроне: ей очень хотелось съездить в монастырь, а денег не было. И вот как-то раз опять пришла она к Матроне, а та, прочитав ее мысли, говорит ей: «Ну что, я вижу, тебе хочется съездить в монастырь? Ну ничего, съездишь, и деньги у тебя будут». А через несколько дней пришла незнакомая женщина и принесла сто рублей. Дает деньги и говорит: «Ты хочешь съездить в монастырь, вот тебе сто рублей». Та женщина очень удивилась и обрадовалась: она и не надеялась, что так скоро ее желание исполнится. Съездила в монастырь, а обратно ехала без билета. Вещей у нее было много, а тут контролеры идут. «Билета нет? Выходи!» Хватают за рукав, а рядом сидит какой-то военный. И вдруг он говорит: «Я корреспондент. Если вы сейчас же не оставите эту женщину, то я в Москве до высших инстанций дойду!» И они ушли. Доехала эта женщина благополучно до дома и думает: «Надо ехать к Матроне поблагодарить». Взяла сумку с луком, огурцами и еще какими-то подарками и поехала.
А у Матронушки в это время варили обед, и луку у них не было. А Матронушка говорит: «Сейчас, сейчас, через двадцать минут я схожу на базар и принесу вам луку». А через двадцать минут приехала эта женщина с луком. Матрона довольна: «Ну, вот видите, я вам луку и принесла! Видите, как быстро!»
Я всю жизнь жила по ее совету. Бывало, приду к ней, спрашиваю: «Я собираюсь пойти туда-то. Можно? Ничего мне не будет?» А она: «Иди, иди! Ничего тебе не будет». Она спасла мою родную мать. Когда отца забрали на Колыму, мать была очень больна. А Матронушка мне сказала: «Не волнуйтесь, отец еще вернется, будете вместе жить. А маме воды дай попить». И дала своей водички. «Мама поправится, все будет хорошо». Так все потом и было.
А послушнице своей Матрона как-то раз сказала: «Таня! Поди сюда, Петровна! Ты Пане телеграмму сразу же дай, как я умру!» Когда Матрона умерла, я эту телеграмму и получила.На могиле матушки
Свидетельства о посмертных чудотворениях блаженной Матроны
Ниже приводятся записи о чудотворениях последних лет начиная с 1994 года, собранные на могиле Матушки Антониной Борисовной МАЛАХОВОЙ. В каждом из приведенных свидетельств указан полный адрес или номер телефона.
С 24 по 26 июня 1994 года на могилку блаженной Матроны ходил диакон из деревни Корениченко Старицкого района Тверской области отец Александр Скочков. Четыре года у него была парализована нога, поэтому он не служил, а только помогал пономарю в своем храме. Получив отпуск на четыре месяца, он поехал в Оптину пустынь приложиться к мощам преподобного Амвросия Оптинского и помолиться. Там от монаха он услышал о блаженной Матроне и через некоторое время выехал в Москву. Приехав утром 24 июня, он молился о своем исцелении у могилки блаженной Матронушки. 26 июня, придя на могилку, полностью исцелился от своего недуга. Он оставил на месте исцеления костыли и пошел, слегка опираясь на палку, благодаря блаженную Матрону за чудо.
Иерей Сергий вместе с прихожанами храма в честь Казанской Божией Матери в Коломенском (Москва) приезжал помолиться и отслужить панихиду на могиле блаженной Матронушки в начале весны 1994 года, Великим постом. Они просили о помощи: баптисты собирались построить свой центр близ Коломенского, на месте, где православные воздвигли крест, а в дальнейшем должна быть построена часовня. Батюшка уехал с могилки с песочком от Матронушки. С молитвой посыпал вокруг креста, а также обошел вокруг храмов Вознесенского и Георгиевского, которые никак не возвращал верующим музей. После этого вопрос о передаче храмов решился в течение недели, а отец Сергий получил облегчение от простудных заболеваний, которые его мучили все время.
Прихожане храма