О.Генри: Две жизни Уильяма Сидни Портера
Шрифт:
Должность была невелика — он был не начальником, а рядовым сотрудником, чертежником, составителем земельных планов, человеком, который рисовал карты. В процессе их создания он работал в архиве, копировал старые чертежи, готовил необходимые справки, писал пояснительные записки, вносил необходимые изменения, уточнения и поправки в записи прежних лет. Казалось бы, ничего особенного (да и в зарплате не выиграл — получал все те же 100 долларов в месяц).
Но в руках у него была информация, которая могла стоить дорого: ведь на основании архивных документов, результатов топографической съемки он одним из первых узнавал о неточностях, излишках, истинных размерах участков, ошибках в оформлении, правах на собственность и т. п. И это в условиях разразившейся в Техасе «земельной лихорадки» — отчаянных спекуляций на фоне постоянно растущей цены на землю. Конечно, таких, как он, в земельном комиссариате было немало. Но именно ему нередко поручали дела особо деликатного свойства — ведь он был ставленником нового начальника.
Биографы обходят стороной вопрос, как будущий
83
Дж. Лэнгфорд придерживается иной точки зрения, считая, что инициатива трудоустройства в Земельное управление штата исходила от Портера (см.: Langford G. Alias О. Henry. P. 50).
«Люди, живущие в других штатах, не могут себе представить, какая обширная и важная работа производилась в этих стенах, — писал позднее Портер, — и какое значение имеют миллионы описей и дел, составляющие архив этого учреждения. Здесь собраны все акты, свидетельства и документы, относящиеся к каждому футу земли штата Техас. Можно было бы заполнить целые тома отчетами о мошенничествах, ложных свидетельствах, подкупах, обманах, подчистках и исчезновении документов, обо всех тех разнообразных махинациях, которыми, ради всемогущего доллара, запятнаны дела Главной земельной конторы».
Есть ли смысл говорить о масштабах коррупции в заведении Холла? Хотя в том же «Бексарском деле» Портер утверждал, что служащие комиссариата — честные люди: «…трудно найти более верных, компетентных, исполнительных работников». Но когда речь идет о больших деньгах, кто сможет поручиться? В этом смысле Ричард Холл сделал правильный выбор — ни в чем подобном его протеже замечен не был. Во всяком случае, с «земельными акулами» не общался и в «отношения» с ними не вступал. Хотя однажды (об этом Портер вспоминал много лет спустя, уже прославленным писателем) воспользовался «служебным положением» в «целях личного обогащения»: составляя план некоего земельного владения, обнаружил изрядный кусок «ничейной земли», оформил на него заявку, купил у штата Техас землю за 50 долларов (благо что для совершения сделки ему не нужно было даже покидать здание, в котором трудился), а через несколько дней перепродал ее за 900 долларов. Был ли этот случай единичным, как утверждал писатель? Или были другие? Сейчас трудно судить об этом. Но скорее всего, он говорил правду. Ведь эта история относится к тому периоду, когда служба в Земельном управлении подходила к концу (и он знал об этом), у него была семья — жена и ребенок, а денег не хватало.
Таким образом, мы подошли к этапному событию в жизни нашего героя — изменению его матримониального статуса. Понятно, что в жизни любого мужчины создание семьи — важное событие, для многих — этапное. Но для У. С. Портера это был не просто этап, а поворотный пункт в его личной истории — человеческой и творческой. Если бы он не встретил Атоль Эстес, не влюбился в нее, не женился на ней — всё в его судьбе пошло бы по-другому. Не факт, что он не стал бы писателем, как заявляют иные биографы. Скорее всего, стал бы. Но то, что жизнь его, возможно, сложилась бы счастливее и писал бы он по-иному, несомненно. Но сложилось так, как сложилось.
Атоль
С будущей женой писатель познакомился 2 марта 1885 года. День был праздничный — жители Техаса отмечали очередной, сорок девятый День независимости [84] . К событию приурочили и закладку краеугольного камня в основание здания будущего Капитолия штата. Хотя строительство грандиозного сооружения вели уже давно (работы начались в 1882 году), 2 марта 1885 года решили отметить по-особенному — ведь что ни говори, а Капитолий действительно можно считать символом этой независимости [85] .
84
2 марта 1836 года была провозглашена независимость Республики Техас.
85
Кстати, на момент своего открытия Капитолий штата Техас был самым большим в стране. Он был значительно выше и монументальнее Капитолия в Вашингтоне. Этим обстоятельством техасцы очень гордились и гордятся по сей день.
На торжественном мероприятии Атоль [86] Эстес, тогда еще школьница, произносила приветственную речь от своей школы, а У. С. Портер, скорее всего, играл в составе «Хилл-сити квартета». Каким образом произошло их знакомство, установить по прошествии стольких лет уже невозможно. Но достоверно известно, что после официальной части были гулянье и танцы. Так что, вполне вероятно, там они и познакомились.
Глядя на сохранившиеся фотографии миссис Атоль Портер, трудно понять, что в ней смогло привлечь будущего писателя. Едва ли ее можно назвать красавицей. Однако те, кто ее знал (еще школьницей и потом, в замужестве), говорили, что фотографии и не могли дать верного представления — она не была фотогенична. Но была очаровательна. Очарование ее было особого рода. Невысокого роста, худощавая, даже хрупкая, она не могла привлечь фигурой, не было особенной гармонии и в чертах лица. Но у нее были поразительные глаза — глубокие, синие, они как-то по-особенному гармонировали с великолепными, густыми, цвета спелого каштана, волосами (как тут не вспомнить волосы Дэлл из рассказа «Дары волхвов»!), — они словно освещали ее лицо. Она была очень живой и непосредственной, порывистой, немедленно и несколько экзальтированно реагировала на всё, что происходит кругом. А еще, как вспоминала одна из ее одноклассниц, у нее была удивительная кожа — слегка смуглая, очень чистая, и на щеках девушки всегда горел румянец.
86
У мисс Эстес — необычное имя. Во-первых, очень редкое, во-вто-рых, имеет ирландские корни (и там тоже встречается нечасто), в-треть-их, при рождении им обычно наделяют мальчиков, а не девочек. Почему ее родители выбрали такое имя, остается только гадать. Необычно оно и фонетически. Нормативно оно звучит как «Эфел» (с ударением на первый слог), в американском варианте как «Атол» (также с ударением на первый слог и с мягким «л»). Поэтому первую супругу О. Генри мы будем называть Атоль, что, как представляется автору, ближе всего к «фонетической истине».
Взгляд опытного врача-пульмонолога и во внешнем облике, и в поведении девушки (тем более если бы знал о ее наследственности) наверняка обнаружил бы грозные признаки приближающегося туберкулеза. Но глаза молодого художника увидели нечто иное, совершенно неординарное и живописное. Тем более что, как выяснилось вскоре, у них и интересы были общими. Оба любили читать, увлекались музыкой, танцами и пением, играли в любительских спектаклях. Всё это, конечно, сближало. А еще Портера привлекало то, что она была совсем не похожа на других девушек. Совершенно не похожа.
Когда они встретились, Атоль исполнилось семнадцать лет и она училась в школе. Ему было двадцать два, и он недавно приступил к исполнению обязанностей бухгалтера у Мэддокса и Андерсона. Конечно, их отношения были совершенно целомудренными (не забудем об эпохе!), встречались они главным образом при свете дня, и мать девушки знала об этих встречах.
Как и большинство обитателей тогдашнего Остина (да и штата в целом), Атоль Эстес родилась не в Техасе. Она появилась на свет в 1868 году в южной «глубинке» — небольшом городке Кларксвилле (Теннесси), но вскоре очутилась в Нэшвилле, в столице штата. Здесь, когда ей еще не сравнялось и года, от туберкулеза умер отец. Через пять лет мама решила вторично выйти замуж за мистера П. Роча, местного жителя, весьма состоятельного человека и вдовца с двумя девочками-подростками на руках. Накануне бракосочетания Роч внезапно потерял все свои капиталы и потому благородно освободил невесту от данного ему слова и предложил расторгнуть помолвку. Но миссис Эстес с негодованием отвергла предложение и превратилась в миссис Роч. Они жили бедно и трудно, экономя буквально каждый цент в надежде снова начать свое дело. Через несколько лет супруг предложил супруге перебраться в Техас и начать там всё заново. Так семья оказалась в Остине. Они купили ферму, затем открыли лавку и постепенно превратились в зажиточных, уважаемых граждан Остина.
Так что мисс Эстес, приемная дочь мистера Роча, была очень неплохой партией. Но брал ли в расчет данное обстоятельство У. С. Портер? Конечно нет. Он неплохо зарабатывал (сначала в риелторской фирме, а затем в Земельном управлении) и не без оснований считал, что сможет содержать семью. А вот Рочи были против их отношений. Но не потому, что им не нравился Портер. Напротив, молодой человек, ухаживавший за их дочерью, был им симпатичен, но их пугала наследственность. Они знали (он не скрывал этого), что и его мать умерла от туберкулеза. И еще одно обстоятельство настраивало их против: отсутствие у молодого человека амбиций. Он никогда не говорил о своих планах, а когда его спрашивали, он отшучивался, еще чаще говорил, что его и так всё устраивает — и зарплата, и положение в обществе [87] . Особенно их поражало то, что он не мечтал о собственномделе. Настоящие американцы (тем более так много сил положившие на собственный бизнес), они не могли понять человека, который не планирует создать своедело.
87
См.: Langford G. Alias О. Henry. P. 50.