Оазис
Шрифт:
Так вот, стоило только подумать, что до темноты нам предпочтительнее оказаться в Гранд-Каньоне — прилетело! Да так смачно, что половина из нас, едущих в «адской Мэри», едва зубов не лишились.
Дилижанс налетел на приличную яму, вырытую посреди дороги. Дожди ли тому виной, или звери, резко поумневшие — но одно из задних колес влетело именно туда, куда не стоило. Хрясь! Карета жутко накренилась, и мы полетели друг на друга, прикованные одной рукой к штанге. До сих удивляюсь, как не получил травму. Запросто можно было вывихнуть запястье
— Ты, кусок дерьма ослицы! — орал шериф, носясь вокруг покореженного дилижанса. — Куда ехал, не смотрел, что ли? Успел виски нахлебаться, урод? Я сейчас самолично тебе в башке дырку двенадцатого калибра проделаю! Живо починил! Тебе час на исправление!
— Шериф, это невозможно! — заныл возница. — Задняя ступица сломана! Где я найду ось и насажу колесо?
— Ты у меня вместо оси пойдешь! Насажу тебя на кое-что! — не унимался Хартинг. — Ларс! Гарри! Живо на коней и проверьте, нет ли здесь поблизости поселения? Нужно на всякий случай подготовиться к ночевке!
— Влипли мы, парни! — оскалился Большой Тунец. — Скоро стемнеет. Если мы не уберемся с дороги — все попадем в желудок пустынным волкам!
В накренившемся дилижансе стояла унылая тишина. Мы кое-как смогли рассесться по местам, хотя, скажу вам, в позиции «однокрылого орла», да еще вися на штанге, хорошего было мало. Лицо Линды Джессики в наступающих сумерках казалось нереально бледным. Но девчонка не унывала. Она то и дело пинала Малыша Никки, чтобы тот не слишком на нее наваливался своей тушей. Бандюк что-то ворчал, но ответных действий не совершал. Ему тоже было несладко, находясь в висячем положении со своими восемьюдесятью килограммами. Или больше?
— Эй! — заорал Щеголь Дэн и зазвенел браслетами. — Шериф! Может, выпустишь нас наружу? Мы здесь как протухшая рыба на веревках! Будь человеком!
— Заткнись, потрошитель! — заглянул в покореженный дилижанс один из рейнджеров. — Как шериф скажет, так и будет. Захочет, оставит вас здесь на ночь! Ха-ха!
— Хартинг всегда был шутником, — сказал я, глядя на девушку. — Но сегодня он превзошел самого себя.
— Клянусь памятью моего первого мужа, я грохну шерифа при первой же возможности! — пообещала Линда Джессика.
— И кто это говорит? — захохотал Щеголь Дэн, дергаясь на штанге. — Святая Мария, угробившая больше мужиков, чем «божий суд»!
— Закрой пасть! — зашипела Милашка Солли. — Он был святым человеком, не чета тебе, кретин!
Нас все-таки освободили из висячего плена. Двое рейнджеров осторожно залезли в покосившуюся коробку, а один стоял на стрёме с дробовиком, готовый в любой момент нашпиговать нас свинцом. Отстегивали каждого по одиночке и выводили на улицу, где заставляли садиться на землю, после чего прицепляли браслеты к ступицам переднего и среднего колес.
Я заметил, что часть охранников рассыпалась по холмам, зорко посматривая за окрестностями. Их фигуры на лошадях четко просматривались на фоне сереющего неба, подсвеченного последними лучами солнца. Нас же караулили пять рейнджеров. Шериф Хартинг и монах стояли поодаль и о чем-то разговаривали. Судя по озабоченным лицам — не анекдоты травили.
— Полагаю, нам нужно разбить лагерь, если рейнджеры не найдут подходящее место или людское поселение, — расслышал я голос святоши. — Я, конечно, смогу обеспечить некоторую степень безопасности с помощью крепостной стены», но надолго камня не хватит.
— Каков его ресурс? — почесывая затылок, спросил Хартинг.
— Два часа обещаю, — твердо сказал монах.
— Тогда я пошлю еще людей, чтобы наверняка что-то обнаружить.
Большой Тунец, сидя рядом со мной, встрепенулся.
— Вдоль дороги до Колорадо нет ни одной зачуханной деревушки, где можно спрятаться, — с видом знатока сказал он, поглядев на меня. — А если отойти подальше, миль так на пять, можно наткнуться на отшельников.
— Что за отшельники? — я призадумался.
— Да адепты «Потерянной церкви», — хмыкнул контрабандист. — Поклоняются до сих пор старику Христу, чтят его заповеди.
— Несчастные люди, — пробормотала Милашка Солли, сидящая за Большим Тунцом. — Они до сих пор не поняли, что произошло? Бог умер.
— Он помер уже давно, — охотно откликнулся Тунец. — Еще до катастрофы. А людям надо за что-то держаться на грешной землице. Вот и цепляются за божьи изречения. Но мне плевать, кто предоставит мне ночлег. Что-то не прикалывает меня сидеть на жопе и ждать мета-волков. Рейнджерам похрен, они с оружием, будут спасать только себя. А кто мою шкуру обережет?
— Я гляжу, ты разговорился, — Хартинг проявил любопытство, глядя на нашу оживленную беседу. — Откуда ты знаешь, что на этом перегоне есть поселения отщепенцев?
— Я же контрабандист, шериф, — пожал плечами Тунец. — Мне положено знать то, о чем не догадывается правительство конгломерата.
— Бывал здесь?
— В этих местах — точно нет. А вот южнее есть ветка, ведущая к мексиканцам. Но доподлинно известно, что ближе к границам европейского сектора находятся поселки христиан. Но до них добраться тяжеловато. Овраги, осыпи, опасность наткнуться на бандитов…
— Бандиты? — засмеялся шериф. — Почему же они сектантов не трогают? Что-то с логикой у тебя непорядок, Тунец!
— Откуда мне знать? — пожал плечами контрабандист. — Так говорят, а я не проверял. Может, откупаются ценными вещами…
Я обратил внимание на монаха, во все уши слушавшего этот разговор. За все время не задал ни одного вопроса, чертов святоша. Наслышан о непримиримых отношениях между Орденом Избранных и церковной верхушкой, пытающейся зацепить разбегающуюся по различным закоулкам паству. Что они не поделили — одному дьяволу известно. Стараюсь не влезать в религиозные и магические распри. Себе дороже выйдет.