Оазис
Шрифт:
Я вернулся к своим.
— Едут. Бой начинайте по моему сигналу. Не торопитесь. Они должны втянуться как можно глубже между холмами.
— А какой сигнал? — клацая зубами, спросила Эрика.
— Выстрел из ружья.
— А… поняла.
Прячась за деревьями, я спустился чуть ниже по склону холма и пристроился за густым кустарником. Расстояние позволяет бить по крупным целям. Даже с разлетом картечь гарантированно поразит врагов. Не отпущу никого. Всех надо валить. Иначе потом за нами устроят погоню,
Колонна поравнялась со мной. Богун, кажется, торопился. Он гнал своих людей, а мои товарищи выглядели уже запыхавшимися. Вскидываю ружье и выбираю первую цель. Вот он, кособокий. Винчестер лежит поперек седла. Ну, получай.
Приклад мягко толкнул в плечо. Грохот выстрела оказался неожиданным среди утренней тишины. С пронзительным криком взлетела стая ворон, сидевшая на другой стороне дороги на ветках деревьев. Кособокий клюнул носом вперед, а из шеи хлестнула кровь. Картечь прошлась еще и по ехавшим рядом с ним всадникам. Досталось и лошадкам. Поднялся хаос. Пока все соображали, что произошло, я с поразительной быстротой выстрелил еще дважды и переменил позицию. Кого-то достал. Вопят раненые, ржут лошади, откуда-то кричит Богун. По старой засаде хлестнули выстрелы. Ага, сообразили, где я сидел. А я уже в другом месте.
Канадец и Артишок молодцы — шлепнулись вниз, несмотря на то, что привязанные к лошадям, они серьезно рисковали пораниться. Их куда-то потянули по колючкам и мелким камням. Крики уже переходят в истеричный вой. Слышу щелканье спускового механизма. Эрика начала свою охоту.
Парочка ретивых ребят ломанулись по склону, особо не таясь. С арбалетами собрались обойти со стороны. Встречаю их чуть ли не в упор, встав из-за валуна. Кажется, одному серьезно досталось. Завалился на спину, забрызгивая кровью траву вокруг себя. Второй тоже надломился и притворился убитым. Черт с ним, нет времени проверять. Пусть живет. Я бегу обратно к монаху и Эрике. Девчонка увлечена. Садит в белый свет как в копеечку. Но свое дело она сделала. Лошади обезумели от попаданий болтов. Скатываюсь вниз под прикрытием деревьев, заметив, что на дороге лежит четыре неподвижных тела и Канадец. Его лошадь остановилась без седока. Артишока продолжают тащить. Эх, была не была! Пользуясь суматохой, вылетаю на открытое пространство. Где мой винчестер? Ага, вижу. Быстрее к нему! По пути уклоняюсь от обезумевшего хермита с болтом в бедре. Надо же, Эрика не совсем слепая! Бью прикладом по лбу, опрокидываю врага на спину и ныряю на землю.
Иди ко мне, родной мой! Винчестер лег в руки. Без промедления бью в спину всаднику, чья лошадь утаскивает Артишока куда-то за поворот. Попал. Перекатываюсь, вскакиваю, и огромными прыжками, как заяц, подбегаю к Канадцу.
— Лежи пока! — ору я и выдергиваю из-за пояса штанов нож, который одолжил у монаха. Взмах, и Канадец свободен.
Над головой свистнул болт. Не знаю, Эрика косит, или по нам целенаправленно стреляют. Хреново. Человек семь еще живы и начинают садить по нам. Богун среди них, что-то орет, руками машет, руководя атакой. Полководец хренов.
Все неожиданное происходит внезапно. Какая-то черная тень накрыла поле боя и мгновенно по ушам ударила звуковая волна, от которой захотелось завыть и схватиться за голову. Жестокая, выламывающая боль в глазницах, в висках — но не только мы получили такую пилюлю. Все катались по земле, вопя от ужаса.
— Акустический удар! — сообразил я. Монах постарался. Молодец, чего там. Как теперь мужиков тащить? — Фил, ты жив?
— А-аа! Твою мать, монах хренов! — тоже сообразил Канадец. Но встал, пошатываясь. Я, сжав зубы, пошел доделывать грязную работу. Пока хермиты очухиваются… Дьявол, Эрика мне не простит.
Я просто стрелял в голову каждому из этих уродов. Четыре оставшихся выстрела — четыре трупа. Потом схватил чей-то револьвер и продолжил казнь. Оставлять в живых козлов? Да ну! Потом за нами увяжутся, и не успокоятся, пока головы не отрежут. Нет, надо закончить.
К чести Канадца и Артишока, они оправились от удара и помогли мне с грязным делом. Богуна мы успокоили последним. Его прирезал Артишок. Бля… Это… Это было избиение младенцев. Но кто бы поступил по другому? Разве что монах Симон со своими принципами человеколюбия. А нам нужно было выжить и продолжить путь.
Все закончилось. Мы поймали здоровых, не раненых лошадей, собрали трофеи. К радости Канадца его "питоны" оказались в перебитой группе, да еще "кольт" Богуна пошел в общий арсенал. Конечно, наших лошадок-недомерок было жаль. Но, ладно. Пусть служат жителям озерного городка.
— Только ничего не говори, — вяло произнес я, встретившись взглядом с монахом, в котором, как всегда, ни одной эмоции. Но где-то в глубине зрачков таится приговор или осуждение моих действий. — Все потом. Давайте уже сваливать отсюда.
Эрика, к моему удивлению, горячо обняла Канадца и Артишока, а потом ткнулась в мою грудь. Я погладил ее слежавшиеся от пота волосы.
— Ты все видела? — спросил я.
Она молча кивнула.
— Не осуждай меня, лапочка, хорошо?
— Ты все правильно сделал, — тихо сказала она, отпрянув от меня и поглядела своими глазищами. — Пусть Симон хоть что говорит, я не буду в тебя камни кидать. Мы же не обычных жителей убили…
— Эй, молодежь! — Канадец уже вскочил в седло и крутился на лошади вокруг нас. — Хватит языками трепать! Пора ехать и искать этот чертов Оазис!
Конец первой книги