Оазис
Шрифт:
Я подавленно молчала. Да, разумеется, до меня уже давно дошло, что этот мир то ещё местечко, и здесь далеко не всем бывает хорошо, но продажа и покупка людей – такого я всё-таки не ожидала. А эта красивая и располагающая к себе женщина говорит об этом, словно о самом обычном деле.
Ирэн смотрела на меня и постепенно взгляд её смягчался.
– Девочка, – наконец сказала она. – Я понимаю, что тебе нелегко принять всё, как есть, но ты постарайся. Так получилось, и уже ничего не изменить.
Я и сама понимала, что распускать сейчас нюни – не лучший вариант, но вдруг сделалось очень
– Мне можно подумать? – только и спросила я наконец.
– Нет, – по-прежнему мягко, но твёрдо ответила Ирэн. – Давай-ка решать всё прямо здесь и сейчас.
– А если, – мне всё-таки хотелось потянуть время, – если мы откажемся, куда нас продадут?
– Мы? – удивилась Ирэн. – Я думала, речь идёт только о тебе. Яринка согласилась остаться почти сразу, ещё по дороге в Оазис.
Я слегка ощетинилась.
– Она согласилась только потому, что боялась за меня!
– Конечно, – Ирэн не выглядела смущённой. – И это было очень благоразумно. Да и какая разница, по какой причине было принято решение? Ярина согласилась, и она остаётся здесь.
– Если я откажусь, она откажется тоже, – против воли в моём голосе зазвучало превосходство – осталось у меня ещё что-то, над чем другие не властны. – Мы везде только вместе.
Но Ирэн и на этот раз осталась невозмутима, в её глазах даже мелькнуло мимолётное торжество.
– В таком случае, – почти промурлыкала она, – тебе тоже стоит остаться в Оазисе, ведь, если вы обе откажетесь сотрудничать с нами, то отправитесь отсюда в разные места.
Я сжала зубы. Ах, вот как? И это у них называется правом выбора?
Ирэн подняла перед собой ладонь.
– Нет, нет, я не стану вам мстить и разлучать специально, не настолько я мелочна. Просто ты и Ярина… вы сейчас находитесь в разных ценовых категориях. Она очень красива, а станет ещё красивее, это трудно не увидеть. А ты, к сожалению, поправишься ещё не скоро, и даже когда поправишься, – взгляд Ирэн упал на перебинтованную сторону моего лица, – в общем, приобретут вас, скорее всего, в заведения разного уровня.
Ну ладно. С волками жить – по-волчьи выть. Я спрятала руки под одеяло, сложила пальцы замочком и сказала, глядя Ирэн в переносицу:
– Хорошо. Я остаюсь здесь, с Яринкой.
Хозяйка улыбнулась.
– Отлично. Я, конечно, прекрасно понимаю, что ты сказала это не искренне. Но пока достаточно и такой формальной договорённости между нами. Вопросы есть?
Вопросов у меня был миллион, но задать я их собиралась не Ирэн. Кроме одного.
– Я уже могу ходить. Можно Яринка поможет мне выйти на улицу? Я поправлюсь быстрее, если не стану сидеть взаперти.
– О, это сколько угодно, – Ирэн загадочно улыбнулась. – Думаю, чем раньше ты ознакомишься с окружающим, тем будет лучше.
Она поднялась, небрежным движением оправила брюки.
– Когда осмотришься и обвыкнешься, мы с тобой ещё вернёмся к сегодняшнему разговору. А пока отдыхай, гуляй, поправляйся. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли что-нибудь из одежды.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я, мысль о скорой прогулке моментально подняла мне настроение. Пальмы! Песок! Павлины!
Ирэн ушла, а я, слишком возбуждённая для того, чтобы оставаться в кровати, дохромала до окна и забралась на подоконник с ногами, совсем как в приюте, хоть сейчас это и стоило мне немалых усилий.
До земли было недалеко, палата, в которой меня разместили, находилась на втором этаже, и, высунув голову наружу, я не видела ничего дальше других таких же невысоких зданий вокруг. Они стояли почти бок о бок, разделённые лишь узкими дорожками, посыпанными всё тем же вездесущим песком. Выглядело это уютно и по-домашнему, но столь близко расположенные друг к другу дома ограничивали обзор, и, как я ни оглядывалась, ничего нового заметить не смогла. Только верхушки пальм, тут и там возвышающиеся над покатыми крышами. Так что, не сумев ничем удовлетворить своё любопытство, я осталась сидеть на подоконнике, ожидая Яринку и с удовольствием подставляя лицо утреннему солнцу.
Подруга появилась быстро. Весёлая, такая же яркая, как вчера, она держала охапку разноцветной одежды и радостно сообщила, едва переступив порог:
– Вот! Ирэн разрешила выбрать тебе вещи на первое время. Я взяла что получше.
Она вывалила свою ношу на постель, и там словно распустился букет диковинных цветов, настолько яркими были краски. Я сама не заметила, как оказалась рядом с кроватью, не почувствовав уже привычной боли, возникающей при любых движениях.
– Ух ты! – первым, на что упал мой взгляд и что я стремительно выхватила из общей кучи, были, конечно же, джинсы. Чудесно-синие, с блестящей молнией и клёпками, с замечательными карманами спереди и сзади, с петельками для ремня. Вот только…
– Ой, Ярин, они порваны!
– Да нет же, глупая, – снисходительно успокоила подруга, – это так носят. Видишь швы? Они специально сделаны как рваные, чтобы коленки торчали. Я видела, девчонки здесь в таких ходят, очень классно.
Лично я не находила тут ничего классного. Джинсы тем и хороши, что это очень прочные брюки, годящиеся для любого экстрима, будь то бросок через крапивные заросли или лазание по деревьям. Это я и сказала Яринке, недоумённо разглядывая искусственные дыры.
– Ну какая тебе здесь крапива? – с лёгким стоном спросила она. – А деревья? На пальму, что ли, полезешь?
Я невольно глянула в окно на покачивающиеся под лёгким ветерком верхушки пальм. Представила себя на одной из них и, хихикнув, согласилась с подругой. И то верно – джинсы здесь если и пригодятся, то совсем для других целей. И всё равно они были чудесные!
Но дальше меня ждало разочарование. Натянуть джинсы на мои многострадальные, во многих местах перебинтованные ноги мы так и не смогли, даже совместными усилиями. Добились только того, что, привлечённый моими хныканьем и взвизгиваниями, в дверь заглянул доктор Ватсон и устроил нам разнос. После чего я, под угрозой немедленного изымания джинсов, пообещала ему до снятия повязок носить только свободную одежду. Из свободной выбор оказался невелик, но в итоге мы с Яринкой всё же остались довольны, нарядив меня в ярко-красные лёгкие шорты на резинке и салатово-зелёную маечку.