Об истине и зверях
Шрифт:
Винн снова опустилась на колени.
— Давай просто двигаться вперед, — уклончиво сказала она. — Я думаю, мы должны как можно скорее вытащить тебя с этой земли. Все пойдёт лучше, придёт в норму, после этого.
Это было не так. В его голове творился бардак. И зверь начал рычать и скулить в нем. Он обеими руками откинул волосы назад и сжал голову от обострившейся боли. Глянув на сумку Вельстила в углу комнаты, он подумал о том, в чем нуждается. Но в данный момент у него была ещё одна забота.
— Ты узнала место? — спросил он.
— Не
Винн связала то, что Врейвилия сказала ей, и свои собственные предположения. Когда она упомянула царапающий «хор крыльев-листьев» Стихийных Духов в ее голове, Чейн не знал, что и думать. Она действительно слышала этих духов природы, или, возможно, вообразила это?
— Если гномы приходили в Лхоинна в древние времена, — продолжала она, — тогда проход Скользнувшего Зуба будет самой короткой дорогой. Мы направимся на юг вниз по проходу до того места, где его пересекает хребет Резака Неба. Я полагаю, что ситт находится на его дальней южной стороне, ближе к пустыне, но если мы будем путешествовать по прямой из конца прохода, то у нас будет лучшая возможность найти любую «упавшую гору». На данный момент, это — самый разумный способ начать.
— Что заставляет тебя думать, что он на южной стороне?
— Когда-то домин Иль'Шанк рассказывал мне. В суманском «Балаал» звучит как «мин'балаале» и означает хвалебную песню вождя пустынного племени. Это подразумевает, что ситт был рядом с пустыней. Возможно, древние гномы дружили с каким-то племенем или народом пустыни.
Смотря в овальное, оливково-смуглое лицо Винн, Чейн видел намёк на ее старое, слепое доверие. Но он обдумывал странную двойственность того, что, как она сказала, она услышала от Духов. Каково было различие между «павшими мертвыми Земли» и «теми из Земли?» Что такое «раб раба», и какое отношение это имеет ко всему этому?
Но это ничего не значило по сравнению с растущей угрозой для нее. Это выбивало Чейна из колеи каждый раз, когда ей удавалось получить достаточно информации, чтобы направиться в предполагаемо правильном направлении.
— Мы должны пополнить запасы, — сказала она, — и подготовиться к месяцу путешествия, если не больше. Я не знаю, есть ли по пути селения. Конечно, наверняка есть, но не в горах.
Это означало, что у нее не было намерения возвращаться.
Чейн с трудом сглотнул, хотя его горло совсем пересохло. По крайней мере, ее планы предлагали два непосредственных решения.
— Ты… — начал он и поколебался. — Есть ли ещё что-нибудь, в чём ты нуждаешься здесь, в Гильдии?
Она в замешательстве посмотрела на него.
— Я так не думаю. Но может потребоваться несколько дней, чтобы подготовиться к отъезду.
— Тогда мы должны устроиться в другом месте в городе — найти гостиницу. Самостоятельно.
Прежде чем он закончил, он увидел, как на её лице отразилось полное согласие и даже облегчение. Он не удивился бы, узнав, что
— Да, — сказала Винн, кивнув. — Самостоятельно снова.
Тень вскинула голову, её уши встали торчком в полном внимании. Она спрыгнула с кровати и кинулась к двери, опустив нос к щели у пола.
Чейн резко встал, сжав зубы от вернувшейся боли:
— Подержи ее.
Винн начала было отвечать на его слова, но потом увидела, что делает Тень. Она схватила собаку за загривок, а Чейн резко распахнул дверь.
Он посмотрел в обе стороны по коридору и никого не нашёл. Но кто-то точно был там. Даже с кольцом на пальце, голодающий зверь в нем ощутил это так же, как унюхала Тень. Он ощутил даже кое-что большее.
Тонкий и странный аромат висел в коридоре. Корица, но с другой специей или двумя, которых он не узнал.
Чейн отступил в комнату и закрыл дверь.
— Возьми Тень и найди Красную Руду, — сказал он. — Убедись, что он собрал вещи. Мы уходим немедленно.
Винн внимательно смотрела на него несколько секунд и повернулась к двери. Ее глаза сузились перед тем, как она кивнула. Без слов она встала, проведя своими тонкими пальцами по голове Тени, и они обе ушли. Как только дверь закрылась, Чейн кинулся к углу.
Он прислонился к стене, неистово роясь в сумке Вельстила, и наконец вытащил коричневую стеклянную бутылку, завёрнутую в кусок войлока. Долго провозившись от истощения, он с трудом открыл её и опрокинул содержимое себе в глотку. От торопливости одна капля скатилась от уголка его губ к подбородку. Жидкость была настолько темно-красная, это казалась почти черной.
Украденная жизнь, взятая отвратительной чашей Вельстила, обожгла горло Чейна и его живот. Он дрожал, сжавшись в комок и чувствуя, как волна жизни пронизывает его мертвую плоть.
Это полностью иссушило его и заставило страдать ещё больше. Это излечит его, хотя и не вернёт воспоминаний о том, что произошло на прогалине.
И это заставило Чейна почувствовать себя более бессильным чем когда-либо.
Гассан Иль'Шанк сидел в своём небольшом лагере среди тонких пальм побережья. Ему требовалось время, чтобы подумать. Его инстинкты когда-то сказали ему, что нужно заставить Винн замолчать навсегда. Он поступил иначе, и даже помог ей в переводе части древнего свитка, ссылающегося на место под названием Балаал-Ситт.
Он сделал неправильный выбор? Он не мог так считать, сколько бы раз не пересматривал это решение, как и когда он в последний раз получил известие от Моджахеда.
Медальон на его груди потеплел.
Гассан поднял его за цепочку, сжал в руке, и голос Моджахеда заполнил его ум.
«Домин?»
«Да, я здесь.»
«Она скоро уезжает, через несколько дней. Я сожалею, что не узнал больше. Я был возле ее комнаты, и их голоса были не слишком слышны. Я разобрал только несколько слов.»