Обагренное божество
Шрифт:
— Даже сейчас, твой персональный крейсер избегает полукровок, чтоб транспорт смог достичь этой планеты.
Он указал изогнутым пальцем на горизонт.
— Возвратись к своему телепортационному маяку и приготовься к эвакуации.
— Мой господин… — Начал Апостол в последней, умоляющей просьбе.
— Сейчас же, — добавил запоздалую мысль голос.
Затем так же внезапно, как и появилась, фигура растворилась во мраке, оставив илотов–псайкеров дрожащими. Испорченных рабов на краткий миг посетил фрагмент сущности магистра войны. И этого чувственного контакта хватило, чтоб деформировать их в месиво обожженной плоти. Искаван взорвался от ярости и взревел,
— Танкред! — С огнем в глаза заорал он. — Собирай людей! Как приказал магистр войны… — он сделал паузу, делая ядовитый акцент на звании Гаранда, — мы покидаем это проклятое место.
И КОГДА рассвет полз по лесу сломанных монументов, Кибела еще раз стала владением Империума человечества; но разрушение от отвратительного прикосновения Несущих Слово были повсюду, от земли и до перекрещенных шрамов оранжево–пурпурного неба. Рафен с Алактусом вернулись из зачистки порта, застав Сахиила в заботах об Аркио. Он благословлял работу Люцио, когда Технодесантник латал выдолбленные кратеры в кермите брони.
Жрец закончил литанию, прошептав имя примарха, и развернулся, как будто то в первый раз видя Рафена.
— Брат, — начал он, — что с врагом?
На мгновение Рафен не нашелся что сказать. Он распростер руки, чтоб показать замолчавшее поле брани вокруг них.
— Ушли, — наконец умудрился сказать он.
Аркио усмехнулся, на его заляпанном грязью лице показались превосходные белые зубы.
— Я знал, что это так и будет! Костьми клянусь, я чувствовал это!
— Никого не осталось, кроме мертвых и умирающих… и нас, — отметил Алактус, — мы нашли тут и там несколько илотов и без проблем отправили их на тот свет. Они, кажется, делали за нас нашу работу, убивая друг друга.
Сахиил кивнул.
— У меня есть послание с "Беллуса". Инквизитор Штель достигнет орбиты в течение нескольких часов.
— Они выжили? Хвала Императору!
— Воистину, — продолжил Сахиил, — друг Инквизитор информировал меня, что их сканеры дальнего слежения обнаружили "Вечную Панихиду" на курсе отлета. Кажется, мы так двинули по носам сынам Лоргара, что они несутся обратно в мальстрем!
Рафен покачал головой.
— Этого… не может быть. Несущие Слово не отступают. Они не так воюют… — его челюсти сжались, — возможно, это уловка, достопочтенный жрец. Они могут закидать Кибелу снарядами или какое–нибудь оружие замедленного действия…
Сахиил скривил губы.
— Рафен Готовый всегда готов найти изъян, а?
Он подошел на шаг ближе.
— Может быть, ты согласишься с тем, что силы нашего оружия хватило, чтоб отбить их? Разве обязательно преуменьшать нашу победу, даже когда она у нас в руках?
— Силы нашего оружия? — Он не смог подавить недоверие в голосе. — Скажи мне, Сахиил, ты принимал участие в каких–то других битвах вчера ночью, где бы нас вчетверо не превосходили силы Предателей? Они подвели нас к краю и оставили в живых! Тебе не интересно почему?
Сангвинарный жрец покачал головой.
— Нет, не интересно, потому что для меня на эти вопросы отвечает моя вера. Почему мы победили?
Он положил руку на наплечник Аркио.
— Победа досталась благодаря личному вдохновению Лорда Сангвиния. — Он отвернулся от Рафена, без слов заканчивая разговор, и обратился к остальной потрепанной группе воинов. — Слушайте меня, воины Ваала, сыны по крови! В этот день вы можете с гордостью и честью встречать рассвет солнца, и мы пьем до дна поминая павших! Знайте это.
Он сделал
— В соответствии с символом веры жития, Сангвиний наблюдает за нами, направляет нашу руку.
Пока Сахиил говорил, Аркио поднялся на ноги, бросил снисходительный и обеспокоенный взгляд на своего родного брата, а потом присоединился к остальным в коленопреклонении.
— Примарх идет среди нас, — нараспев произнес Сахиил, изучая лицо Аркио, — он проявляется нашими действиями.
Долгий, тяжелый миг Рафен рассматривал Аркио; это было неуловимо и почти незаметно, но Десантник увидел, что что–то в поведении его младшего брата изменилось. Дело было не в уверенности или в силе, которую он обрел, повзрослев, но в его глазах что–то непостижимо изменилось. Это была глубокая озабоченность каким–то внутренним конфликтом, о котором он мог только гадать. Над их головами по небесам медленно двигались газовые хвосты от обломков, их похожие на перья края расплывались в белые клинки.
Глава шестая
"Вечная Панихида" стонала. Повсюду на палубах крейсера, рабы экипажа и Несущие слово чувствовали плач судна. Настроение корабля было отражением разумов на борту. Когда они приближались к Кибеле, они были жизнерадостны и свирепели от жестокости, но теперь они покидали мир под ними подавленными и удрученными. Их миссия была провалена и не было Десантника-Предателя на "Вечной Панихиде", который бы не горел от стыда и бессильного гнева. В какой-то момент, в глазах этих бывших людей вспыхнул бунт. Когда Искаван вновь появился на трансматериальной площадке и когда распинал искореженные останки Штурмовых Десантников, которых деформировал телепорт, он мрачным голосом, не терпящим возражений, отдал приказ отступать. Несущие Слово ошеломленно замерли, когда услышали слетающие с его языка слова, и только ужасающее выражение его лица остановило их от нападок и взаимных обвинений.
Отступление.Кораблю поплохело от такого приказа, высказанного у него на борту.
На нижних палубах, где совращенные занимались нечестивым освящением своего боевого снаряжения или молились о богохульных наставлениях своих богов, распространялся слух о событиях на Кибеле. Экипаж "Панихиды" собственными глазами видел смерть "Лорда Огра", но никто из них не ожидал, что она будет стоить им победы.
Некоторые наиболее наглые раскольники вслух интересовались, а не соврал ли Искаван насчет приказов магистра войны Гаранда; они высказали мнение, что Темный Апостол струсил и с позором скрылся с поля боя. Теперь эти Десантники были мертвы; доверенные агенты Танкреда устроили, что каждый из них был изолирован и убит максимально мучительной смертью. Чтоб умиротворить своего хозяина, мучитель сохранил живыми двоих и учинил изощренные пытки, в качестве развлечения для Искавана — но даже это увеселение не подбодрило его, и Апостол желал запереться в своей келье и упиваться своим гневом.
Один или два раза за последние несколько часов Танкреда посещала мысль устроить побег или соорудить какой-то план, чтоб оттянуть конец, который он предсказал на планете, но любая хилая мысль меркла по сравнения с непреклонной неотвратимостью всего этого. Он может отложить или избежать своей судьбы, но Танкред знал, что пролитая кровь никогда не лгала ему. Не то чтобы мучитель был фаталистом — он просто пришел к осознанию, что ему некуда бежать.
Сейчас крейсер был по другую сторону гравитационного поля газового гиганта Кибелы, в свободном космосе между внутренней орбитой и астероидным поясом.