Объединенные разумом
Шрифт:
— В таком случае, есть ли у тебя какие-нибудь идеи?
— Ты можешь попытать счастья выше, в Виксиде или, возможно, в Тиране. Хотя я не знаю тамошних торговцев. И в Ри-о-ди тебе бы, может быть, повезло, если не учитывать то, что ты должен рассчитаться с таким количеством людей, что им можно потерять всякий счет. Лучше, если бы мы смогли найти кого-нибудь на месте.
— А как насчет Боззи? — Кинг Бестер перестал притворяться, что он не подслушивает. — Он самая подходящая кандидатура для таких делишек. И он вроде бы живет поблизости.
— Может быть, стоит попытаться? Хотя я не знаю, чем он располагает. — Тетти повернулась к Мондрайну. — Но сначала нам придется заняться его поисками. Он обитает где-то в Трущобах, так что найти
— Боззи? — Кубо Фламмарион изо всех сил старался уловить непостижимый смысл разговора, но последнее высказывание было слишком уж тяжелым для его понимания. — Найти его в Тру… где?
— Боззи. Герцог Босни. А также виконт Рузвельт, граф Меллон, барон Роквел и граф Потомака. — Лицо Тетти однозначно выражало ее мнение по поводу всех этих титулов. — Выскочки. Все до одного! Но о нем скажу, что он предпочитает называться просто Босни или Боззи. Он уже очень давно не был в столице Босни, хотя заявляет, что родился именно там. Он действительно состоит в родстве со всеми известными королевскими фамилиями на Северо-востоке; он к тому же главный заправила и вымогатель в Трущобах — основании «муравейника» — (Она заметила, что рот Фламмариона снова начинает раскрываться от удивления) — отсюда двести уровней вниз.
Тетти взглянула на Кинга Бестера и заметила в его адрес:
— Места, часто посещаемые вами, а не мной. Думаете, мы сможем найти его сегодня?
— Придется вам поспешить. Вы ни за что не найдете там Боззи после наступления темноты — он будет наверху. Там он со своими Громилами изучает поверхность.
Лютер Брейчис, посмотрев на часы, заметил:
— В таком случае, мы уже опоздали. На поверхности уже стемнело.
Тетти на это лишь покачала головой.
— Темно сейчас там, где вы приземлились, в Африке, но мы прошли по Звену связи далеко не запад, сэкономив шесть часов. Местное время всего лишь два часа по полудню.
— Прошу прощения. — Брейчис выглядел раздосадованным своим промахом. — Я буду держать рот на замке, покуда не буду знать точно, о чем говорить.
— Вы не так уж сильно ошиблись, как вы думаете. Здесь рано темнеет — это еще одно непривычное для вас явление. — Она замолчала на мгновение, производя в уме подсчет. — Думаю, мы сможем это сделать. Точно. Но при условии, что выберем самый короткий путь. Берите свои шляпы, господа, и в путь.
Тетти жила на шестнадцатом подземном уровне. Это было превосходное настоящее поместье в нескольких минутах пути от поверхности и недалеко от входа в Звено связи. Но из-за своего превосходства оно по проекту не имело прямой нисходящей связи с более глубокими и бедными уровнями трущоб. Чтобы спуститься, компании пришлось переместиться далеко не север, а затем снова вернуться. Следуя за Тетти, они пересекли полконтинента в горизонтальном направлении лишь для того чтобы спуститься на пять тысяч километров вертикально вниз. Все перемещения заняли у них тридцать минут. Для гостей из космоса это выглядело как стремительные беспорядочные гонки по сети высокоскоростных скользящих эскалаторов; ныряние по головокружительным спиралям, и, наконец, серия прыжков сквозь черные пучины уходящих вниз шахт.
— С тех пор, как прибыл сюда, я впервые чувствую себя уютно, произнес Фламмарион, смакуя долгие мгновения свободного падения.
Последний спуск по крытому желобу был довольно длинным и выбросил их в сводчатый зал, имевший в поперечнике несколько сот метров. Отполированный каменный потолок был сплошь усеян мощными лампами солнечного света, озарявшими все вокруг. Объем помещения поражал размерами, и все же оно было забито до отказа. Вновь прибывшие были окружены плотным нагромождением ларьков, лабиринтом коридоров, перегородок, палаток и оттяжных канатов. И застройка не ограничивалась двумя измерениями. Тонкие поддерживающие столбы тянулись от пола к потолку на высоту двадцати метров. Их стальные опоры удерживали пластины ветхих многоэтажных платформ, многие из которых не имели стен; с веревочными лестницами, свисающими вниз к земле.
Пол зала был не каменным, а представлял собой первосортный чернозем. Яркие распустившиеся цветы буйно росли по всему помещению, в изобилии обрамляя зигзагообразные дорожки и обвивая гирляндами все стены и столбы.
— Имперский двор Боззи, — пояснила Тетти. — Как видите, он большой любитель цветов. Ладно, держитесь поближе к Кингу. Если вы здесь потеряетесь, сомневаюсь, что вам когда-нибудь удастся самим найти обратную дорогу.
Трущобы были заселены людьми так же плотно, как и растительностью; и одежды людей были не менее цветастыми. Кричащие куртки из шафрана, преимущественно фиолетово-красные и алые, украшенные блестками и отделанные голубыми, серебряными, золотыми кантами. Вся одежда была грязной, а запах, исходивший со всех сторон, ужасным для носов прибывших из космоса людей. Костюм Кинга Бестера, сперва показавшийся им безвкусным, слишком ярким и неряшливым, сейчас казался чистым, модным и довольно консервативным.
Постоянный шум и дисгармония цветов определяли первое впечатление. Но затем проступали скрытые элементы Трущоб: от спокойной полифонии до явно выраженного крика. Смешиваясь с бросавшимися в глаза яркими одеяниями и суетливыми движениями, в толпе были и другие люди. Как бедные лилии прячутся среди орхидей, так и те люди сидели маленькими группками на скамейках или медленно продвигались вдоль аллей. Одеждой им служили просто скроенные, однотонные туники белых или серых тонов. Было не похоже, чтобы они с кем-либо разговаривали (даже друг с другом).
— Простолюдины, — произнесла Тетти. Она проследила взгляд Лютера Брейчиса в сторону группки из трех женщин, одетых в блеклые туники цвета слоновой кости. — Сырой материал для ваших команд преследования, если вы сможете кого-нибудь из них выбрать. У Боззи почти с каждым среди тех, кто одет в белое или серое, как те женщины, заключен письменный договор.
— Но они ведь из этого ничего не имеют? Они никогда не согласятся пойти на то, о чем мы их попросим.
— Они не могут отказаться. У Боззи на руках их договоры. В любом случае, некоторые из них будут просто счастливы покинуть это место, и не важно, насколько плохо то, что вы им предложите. Осмотритесь здесь пока. А я пойду, найду Боззи и приведу его к вам.
Она быстро наклонилась, проскользнув под канатом, окружающим палатку, и устремилась к краю зала. Рост Тетти позволил им проследить ее движение первые тридцать метров, но затем она потерялась из виду в путанице строений и мельтешащих людей.
Брейчис повернулся к Эсро Мондрайну.
— Не желаешь ли изменить свое решение относительно пари? Если нет, то я готов принять твои условия.
— Не знаю, все зависит от того, смогу ли я найти здесь кого-нибудь подходящего.
— Э, да ты попался. Брось ты это дело, Эсро. Ты же знаешь, что никогда не найдешь никого подходящего, так как за последние триста лет с Земли не было ни одного сколь-нибудь стоящего выходца. Все они потерянные люди, каждый слишком упадочный во взглядах и бесхарактерный для того, чтобы хоть что-нибудь сделать, как следует. Сперва ведь ты не говорил о «ком-нибудь подходящем», речь шла о том, что ты сможешь подготовить любого для отбора в члены команды преследования.
— А я и могу. Я заключу пари. Ты только назови ставки. Хоть Брейчис и давил на Мондрайна снова, он был удивлен столь быстрым согласием со стороны последнего. Но Лютер был слишком опытен для того, чтобы позволить удивлению отразиться на его лице.
— Ну, тогда ладно. Сделаем просто. Ты выберешь любую пару кандидатов, которые тебе понравятся. Сделаешь это сегодня, и прямо здесь. Будешь учить их так, как сочтешь нужным. В назначенное время, скажем, месяцев через шесть, ты добиваешься их принятия в члены команды преследования. Сделаешь это — выиграешь. Если по какой-то причине, кроме смерти кандидатов, тебе это не удастся — проиграешь. Достаточно просто?