Объект насилия
Шрифт:
– Итак, землячок, последний раз спрашиваю: что это за хрень? Хочешь добавки?
Я уже было собирался достойно ответить. И заработать добавки. Но меня на мгновение опередил Антон:
– Дегенераты! Вам крышка!
И только тут я, проморгавшись, увидел его. Всего в нескольких шагах от меня он полусидел на столе и оч-ч-чень недобро улыбался разбитыми в мясо губами. Руки так же, как у меня, были скованы за спиной. Из носа так же, как у меня, текла кровь. Сегодняшние менты, в отличие от ментов обычных, совсем не заботились о том, чтобы не оставлять следов.
Или все-таки не менты?
– Что ты сказал? – повернулся
– Я сказал, что вам крышка, придурки! То, что ты сейчас держишь, – это деталь скрытой камеры. Еще одна камера на мне. Так же несколько спрятано внутри помещения. А все, что здесь происходит, транслируется в прямом эфире в реалити-шоу «Подстава». Слышали о таком?
Антон наслаждался! Антон отводил душу! Что там мой расквашенный шнобель! Мелочь! Вот его разбитые губы точно кое-кому выйдут боком.
Еще каким боком!
– Слышали! – продолжал зловеще улыбаться он. – И смотрели! А кто не смотрел, может сделать это прямо сейчас. – Он кивнул на телевизор, закрепленный на кронштейне над стойкой. – Пульт рядом с кассой. Найдите канал НРТ.
Как стремительно могут меняться лица! Вернее, в данном случае одно лицо – единственное, не спрятанное под маской. Надменно-брезгливое выражение «могу отыметь вас, подонки, как пожелаю», еще секунду назад царившее на физиономии парня в белой рубашке, слетело с нее в мгновение ока, уступив место испуганно-озабоченной мине. Вне сомнения, этот мальчик раньше видел «Подставу». Наверное, ему было известно и о незавидной участи его коллег, попавших в объективы наших камер. Возможно, он даже злорадно прикалывался над этими недоумками, по причине полнейшей безмозглости угодившими в ловушку телевизионщиков, стопроцентно уверенный в том, что уж его-то минует чаша сия.
Ан нет!
Похоже, судьба-злодейка распорядилась иначе. Япона мать!!!
Непонятный прибор, конфискованный у одного из задержанных, был тут же забыт. Был забыт и Антон, которому не помешало бы врезать еще за то, что посмел разговаривать без должного пиетета. Маленький командир в застиранных джинсах ринулся к стойке, возле которой тихо лежал мальчик Леха с крысиной мордочкой. Избежать неприятностей бедняге так и не удалось.
Пульт обнаружился сразу.
На то, чтобы найти НРТ, потребовалось чуть больше усилий, пришлось потасовать программы. И вот наконец…
– …Когда этот безрукий сумеет переключиться на наш канал, – нектаром разлился по залу такой знакомый, такой родной голосок Оли, – я впервые за месяц работы получу возможность взять интервью у одного из наших антигероев прямо по ходу «Подставы». Правда, увы, существует одно неудобство – временной зазор в десять секунд. Именно эту цифирку вы сейчас видите в углу ваших экранов; именно настолько мы преднамеренно отстаем от реального времени, чтобы успевать затирать матерщину, которой так и сыплют наши сегодняшние друзья…
Я поднял взгляд на телевизор.
На экране сосредоточенная рожица паренька в белой рубашке, с пультом в руке – он пока еще не нашел НРТ.
Ага, вот и нашел!
Ага, вот и застыл изваянием, не в силах оторвать взгляд от собственного изображения (десятисекундной давности). На заднем плане его боевики – в черных масках. И мы с Антоном – с разбитыми рожами.
Я забыл
За последний месяц мне не раз доводилось наблюдать одного и того же человека одновременно в двух временных измерениях: в режиме он-лайн (по мониторам) и с отставанием на несколько секунд (по плазменной панели). Поначалу мне это казалось занятным. Но быстро приелось.
И вот я обнаружил, что, оказывается, куда как прикольнее вживую смотреть на кого-то, наблюдающего в этот момент за собой. Короче, подглядывать за подглядывающим – мечта вуайериста.
– Твою мать, – пробормотал ошеломленный маленький командир в застиранных джинсах.
«Хана тебе, парень!» – возликовал я. И продолжал зловеще улыбаться Антон.
– …насколько я могу убедиться, настойчивые попытки отыскать НРТ наконец увенчались успехом, – хмыкнула Ольга. – Мы на связи! Почти в режиме онлайн! Поздравляю, молодой человек! Вы становитесь телезвездой! Так что, когда вас за сегодняшние художества попрут из милиции… или где вы там служите?.. так вот, как только вы останетесь без работы, добро пожаловать к нам. Примем. А поэтому давайте знакомиться. Представьтесь, пожалуйста, нашим дорогим телезрителям. Скажите пару слов о себе. Кто вы, откуда, как докатились до жизни такой?..
– С-с-стервоза! – возмущенно прошипел парень в белой рубашке. Но оторвать от экрана взгляд он был не в силах.
– …чем обязаны такому вниманию мальчиков в масках? Уж кого – кого, а вас в гости не ждали. Тихо – мирно готовили сюжет с другими героями, когда совершенно некстати в эфир влезли вы. Прям через окошко! И с ходу принялись разминать кулаки… Это я-то стервоза?!! – с десятисекундным опозданием отреагировала Ольга. – Милый вы мой! Да вы меня просто не знаете. Я белая и пушистая, скромная и интеллигентная девушка. Которая, кстати, в отличие от некоторых, никогда не ударит по лицу человека, тем более, если он не может дать сдачи. На такое способны лишь позорные трусы. И еще, как мне кажется… – Оленька умело выдержала эффектную паузу и с привычным цинизмом мастерски двинула мальчика в белой рубашке прям промеж ног: – …педики! Не думаю, что вы трус. Так что ничего не поделаешь, остается второе. Очень жаль! Вот так-то: маленькое лирическое отступление в назидание любителям помахать кулаками. А теперь продолжим знакомство. Итак, дорогой вы мой, раз уж ворвались в эфир, еще раз прошу: извольте представиться. Как зовут-величают? Какого звания? И почему, собственно, вашему нападению подверглось именно то кафе, где работали наши…
Терпение командира в застиранных джинсах лопнуло на середине очередной ядовитой Ольгиной фразы. Яростно выплюнув емкое «Сучка!», он надавил на кнопку пульта, выключил телевизор и резко развернулся ко мне.
В этот момент впервые за сегодняшний вечер я ощутил страх.
Выражение искаженного яростью лица этого парня оптимизма совсем не вселяло. Более того, оно вызывало серьезные опасения, что еще секунда, и мне не помогут ни прямой эфир, ни своевременное замечание Ольги о том, как следует относиться к тем, кто готов поднять руку на беззащитного человека. До фонаря сейчас этому обезумевшему дегенерату, что я скован наручниками; по барабану, что все, что сейчас происходит в этом проклятом кафе, показывают по телевизору. Главное, что его – такого разумненького! – взяли и заманили в ловушку, выставили дураком на весь Питер. Мало того, что теперь за подобный провал не погладит по головке начальство (каким бы там оно ни было – ментовским иль воровским), так еще засмеют друзья да подружки.