Оберег для огненного мага
Шрифт:
Она шла по коридору, чувствуя, что идет несколько комично, потому что две ипостаси заставляли тело то двигаться быстро, чуть ли не бегом, то останавливая или замедляя шаг. Коридор оказался длинным, а в конце сворачивал налево, и там тоже был коридор. В его начале Алекса остановилась, охваченная беспокойством. Дежавю. Она здесь уже была. Но в доме Тиарнаков она впервые. Может, это из-за того, что она очень внимательно изучала снимки внутренних помещений замка?
«Меня туда зовут», — неуверенно сообщила Алекса-влюбленная.
«Пойдем, — согласилась Алекса-наблюдатель. — Только осторожно».
Этот коридор отличался от предыдущего тем, что портретов Тиарнаков здесь не было. Обычный коридор, если можно назвать обычным коридор, в котором на подставках стояли или огромные расписные вазы, или скульптуры.
«Еще один, — совсем растерянно сказала Алекса-влюбленная. Наверное, она оказалась трусихой, потому что робко предложила: — Может, не ходить туда?»
«Прислушайся, — посоветовала Алекса-наблюдатель. — Если любовный приворот тебя больше не тянет, мы можем вернуться в тот коридор, с портретами».
«Тянет, но…»
Алекса застыла на месте, глядя на коридор без особых изысков. Он был все так же ярко освещен, но казался бесконечным. Пожала плечами. Однажды это придется сделать, хотя бы для того, чтобы узнать, что происходит. И она шагнула вперед. И подпрыгнула на месте от сухого стука за спиной.
Двери в этот коридор закрылись. Плотно. Не поверившая своим глазам, Алекса подошла к дверям и потрогала их. Потом толкнула. Заперто.
Снова обернулась и пошла вперед. «Если мне предлагают идти до конца, что ж, посмотрим, что меня там, в конце, ожидает».
Для храбрости девушка начала считать шаги. Остановилась.
«Я боюсь», — прошептала Алекса-влюбленная.
«Исчезни! — велела Алекса-наблюдатель. — Теперь мы вляпались. И ты не нужна».
И мысленно закрыла плетение любовного приворота на том самом месте, где был выход для влюбленности. Теперь Алекса была сильной и хладнокровной, какой ей приходилось быть в жизни.
Снова шаг вперед. И снова застыла.
На нее стремительно наступала тьма. Светильники наверху гасли один за другим. Алекса было рванула назад, но вспомнила, что двери коридора закрыты. Прижав руку к сердцу, девушка снова повернулась навстречу темноте и вскоре оказалась внутри нее. Мрак был настолько густой, что поглощал все чувственные ощущения физического тела. Он будто растворял тело, заставляя то и дело притрагиваться пальцами к себе, проверяя, есть ли она на самом деле… И только сейчас Алекса поняла, что она видела сон об этом. Видела галерею с портретами. Коридор, который сворачивал и не один раз. И видела эту несущуюся на нее тьму.
Но для чего все это?
Она попыталась шагнуть в сторону, чтобы нащупать стену и хоть так вернуть уверенность в ощущениях. Но, кажется, потеряла ориентиры, пока топталась на месте. И теперь стена оказалась очень далеко.
Но ведь если ее заманили сюда, то не просто так? Кто-то же должен появиться, чтобы объяснить, что происходит, или начать то, ради чего ее сюда заманили. Не глупая же шутка это, в конце концов! Слишком уж злая… Или Алекса еще не добралась до самого настоящего зла?
Внезапно она похолодела. Мрак задвигался, сгущаясь все больше…
— Алекса…
Шепот раздался чуть не над самой головой.
— Кто здесь? — звенящим от страха голосом спросила девушка.
— Тот, кого ты ждала… Сейчас я возьму тебя за руку и поведу. Не бойся.
Теплая рука и в самом деле быстро нашла ее руку, и девушка растерянно поспешила, спотыкаясь в темноте, за человеком, тщетно пытаясь сообразить, не Карей ли это. Он казался высоким. Очень высоким. Как Карей.
— Сейчас ты повернешься — и будет порог, — прошептали над головой. — Входи.
— Кто ты? Пока не скажешь — я не войду!
— Ты войдешь… Ты же очень хочешь войти, Алекса. Ты же так хочешь быть со мной, моя девочка… Входи.
Если сначала реплика шелестела уговаривающими нотками, то последнее короткое слово прозвучало выстрелом-приказом, а следом Алексу дернули за руку так, что она чуть не упала. Что-то коротко грохнуло — что-то, что она, даже перепуганная, определила как хлопок закрывшейся двери.
— Отстань! Отстань от меня! Я не хочу! Не хочу входить!
Девушку схватили за плечи — и она поняла, что человек, который втащил ее в эту тоже абсолютно темную комнату, ее видит отчетливо, в отличие от нее — совершенно слепой в темноте.
— Не бойся, — торопливо шептал человек. — Ничего не бойся.
Его руки, только что бывшие на ее плечах, быстро съехали к бедрам, а затем, помешкав, вернулись наверх и быстро погладили грудь, отчего Алекса снова рванула от невидимки. Она попыталась махать руками, чтобы кулачишками отбиться от этого человека, — руки перехватили в жесткий и болезненный захват.
— Если не отпустишь, я буду кричать!
— Что ты, девочка, что ты… Тебе понравится быть со мной, — сбивчиво зашептал невидимка, — ты же просто обязана быть со мной. Ты полюбишь меня, и я…
Алекса завизжала во всю силу своих легких:
— Отпусти-и!!
И замычала, когда огромная по ощущениям ладонь закрыла ей рот. Слезы брызнули сами по себе. Она дергалась, прижатая сильными руками к жесткому телу, и яростно мечтала дотянуться ногами в туфлях хоть до какой-нибудь части этого жуткого невидимки, чтобы лягнуть его.
Снова короткий стук.
— Ферди, отпусти ее!
Невидимка замер.
Алекса некоторое время по инерции мычала и билась в его руках, железных и неумолимых. Но затихла, когда узнала голос. Карей!
— Ее обещали мне! — прорычал невидимка над головой Алексы. — Уходи!
— Отпусти ее, Ферди, и мы уйдем!
Невидимка хрипло выпалил короткую фразу, полную грязных слов. И застыл в ожидании. А Алекса все ждала, что Карей вот-вот включит свет…
— Ферди, — монотонно сказал Карей. — Отпусти ее.