Оберег от порочной любви
Шрифт:
– А Глеба куда деть? Женька сказала, без него не придет.
– Это я берусь устроить.
Для таких случаев она держала при себе глупую Наташку, через которую запустила утку, будто Глеб приставал к Тори, склонял ее к постели, она, бедная, еле вырвалась.
– Рассказала только мне, тебе ни за что не скажет, – заверяла Наташка, вытаращив глаза от возмущения. – Не хочет тебя расстраивать.
А влюбленные
Все поступили в институты, кроме Лешки. Во ВГИК его не приняли, он страшно переживал, до такой степени, что не сообразил кинуть документы в другой институт. А когда хватился, поступать было уже поздно, Лешка озлобился, считая себя обделенным судьбой, завидовал друзьям. Брасов – вахлак, куда ветер дунет – туда и он, особенно если ветер исходил от Тори.
Подвыпили прилично, Наташка, бросившись во взрослую жизнь, как с самолета парашютист, вообще лыка не вязала. Тори не пила, она же на машине, вышла с ребятами на балкон покурить и предложила:
– А давайте попробуем травку?
– Какую? – спросил Брасов.
– Марихуану. Красиво звучит, а?
– Это сушеная конопля, – заметил изрядно окосевший Лешка.
– Марихуана мне больше нравится. В жизни все надо попробовать.
Покурили мальчики, их повело, со стороны было смешно за ними наблюдать, что и делал Тори, сама-то не затягивалась. Войдя в комнату, она ахнула:
– Наша Наташка сейчас отрубится, мальчики, я отвезу ее домой и вернусь, вы тут без нас. – А Роба увлекла на балкон и сказала: – Женю вам оставляю.
Наташка с трудом переставляла ноги, пришлось помогать ей спускаться по лестнице, в машине ее вообще укачало. Тори остановила машину, подруга долго блевала у дерева, потом упала на сиденье и – надо же! – вспомнила:
– А Женька где?
– Ее отвезут.
– Меня мать убьет, когда увидит.
– Тогда поехали ко мне, от нас и позвонишь матери, а я подтвержу, что ты у меня ночуешь.
В то же время Роберт подсел к Женьке, взял за коленку:
– Какие у тебя коленки... Можно я их поцелую?
– Отстань, Роб. – Женя сбросила его руку.
– Скажи, только честно, ты с Глебом сексом занималась?
Накаченные спиртным и травкой ребята хихикали, забавляясь.
– Что за дурацкие вопросы, Роб? – возмутилась она. – Так, я пошла домой.
– Стой, стой! – забежал вперед Роберт, перегородив собой выход. – Один поцелуй! В губы.
– Да не хочу я с тобой целоваться! – оттолкнула его Женька.
– А что, я хуже других? Нет, скажите, мы хуже?
– Мы лучше! – браво воскликнул Лешка.
– Дай пройти, – потребовала она.
– А че ты, брезгуешь? Ребята, нами брезгуют. Это обидно. Давайте ее пощупаем? Что она там прячет от нас?
– Убери руки, дурак! – пришла она в ярость, отмахиваясь.
Браслетик на ее запястье зацепился за пуговицу Роба, нить порвалась, бусины рассыпались по паркету.
– Смотрите, она кошка. Держи ее. – Роберт толкнул ее к Брасову, тот схватил со спины Женю, она закричала:
– Пусти! Дайте пройти! Ну не надо!
Но Роберт уже расстегнул красную кофточку, поднял бюстгальтер. Обнаженные груди, торчащие, как два яблока, переключили его на одну волну, глаза его помутНелли, остановились. А от того, что Женя отбивалась, проснулись инстинкты дикого и кровожадного зверя, того самого, которого он ощутил в себе при первом половом контакте. Надо ли говорить, что и Лешку с Юркой переклинило? Роберт толкнул Женьку на диван, потребовал, чтоб включили громче музыку и держали кошку. Она отбивалась, как могла, и кричала:
– Пустите, сволочи! Я вас всех засажу! Твари! Подонки! А!
– У, блин, как туго! – входя в нее первым, выговорил Роберт. – Но хорошо!.. Братцы, Женька девочка! Женя, я тебя люблю... а ты... меня...
Когда он встал, его заменил Лешка, потом и Брасова подтолкнули:
– Чего стоишь? Качай!
Чтоб не выглядеть слабаком...
Женьку заперли в комнате Роберта, кинули ей одежду, а опомнились рано утром, когда проснулись. Когда ночью в квартиру звонили, они не слышали, а Женя находилась в тяжелом состоянии, когда вообще ничего не видят и не слышат, потому молчала, хотя звонок в дверь был бы ее спасением. Проснулись рано, жутко хотелось пить, стоило одному зашевелиться, как в кухню потянулись и Роберт с Лешкой.
– Ребята, мы что наделали? – похолодел Брасов. – Нас же посадят!
– И надолго, – подтвердил Лешка. – Припаяют групповщину, а в тюрьме с нами сделают то, что мы с Женькой.
– Не хочу! Не хочу! – забился в истерике Роберт.
– Не истери! – гаркнул Лешка.
– Надо что-то делать... – Брасова била дрожь. – Ребята, она же настучит в милицию. Леха, сходи, поговори с ней... Я не могу. Мне стыдно.