Обещание океана
Шрифт:
– А я нет! – перебила ее Розенн. – Я тащу на себе Артура, который не дает мне двигаться вперед! Послушайте, вы должны выручить меня. Одолжите мне немного денег, я все верну, клянусь.
На лице Маэ мелькнула горькая улыбка.
– Пожалуйста, только не надо клятв.
С каждой минутой она чувствовала себя все более неловко, не находя в себе смелости принять решение. Она снова бросила взгляд в окно и вздрогнула. Мальчик, по-видимому, отчаянно скучая, подошел к дому и теперь стоял, прижавшись лицом к оконному стеклу. Его сходство с Ивоном отозвалось в ней болью. Она отвернулась и стала мысленно прикидывать,
– Я могу дать вам тысячу евро, – решила наконец Маэ.
– Всего-то? – вскрикнула Розенн. – Но это ничего не решит, я задолжала куче народу!
– Это ваша проблема.
– Вы богаты, но вам плевать на меня!
– Слушайте, – возмутилась Маэ, – какое право вы вообще имеете требовать?
Ситуация становилась нелепой. Она вынула из ящика стола чековую книжку, спеша поскорее закончить этот разговор.
– А если я оставлю вам ребенка?
– Что?
Рука Маэ повисла в воздухе, и она с изумлением взглянула на Розенн.
– Вы сумасшедшая…
Бедный мальчик не заслуживал таких слов из уст матери, и Маэ почувствовала к нему острую жалость.
– Вам бы я могла его доверить, – оправдывалась Розенн. – Всего на несколько дней, пока не найду работу получше, чтобы держаться на плаву. Здесь ему будет хорошо.
– Я же для него совсем чужой человек! О чем вы только думаете? Ладно, покончим с этим, я дам вам чек на тысячу пятьсот евро. Что бы вы там ни думали, я не могу дать больше. Если у вас есть совесть, когда-нибудь вернете мне их. Но больше не приходите ко мне за деньгами, у меня нет ни малейшей причины вам помогать, вы мне не подруга, и я не имею никакого отношения к вашему с Ивоном прошлому. Это понятно?
Розенн взяла чек и, угрюмо посмотрев на него, сунула в бумажник. Маэ перевела взгляд на окно. Артур исчез. Маэ встала, торопливо подошла к двери и, распахнув ее, оглядела садик. Сидя на невысокой ограде, ее отец разговаривал с мальчиком.
– А теперь уходите, – сказала она тихо.
Эта сцена сильно взволновала ее, разбудив болезненные воспоминания. Подойдя к мальчику, она заставила себя улыбнуться.
– До свиданья, Артур!
Открыв калитку и выпустив Розенн с сыном, она повернулась к отцу, который с любопытством смотрел им вслед.
– Кто это? – спросил он наконец.
Она ни секунды не думала, что скажет ему правду, и поэтому равнодушно пожала плечами:
– Так, не очень близкая знакомая.
– Красивая женщина, и мальчуган очень славный…
Глаза Эрвана блестели странным блеском. О чем он сейчас думал? Маэ обогнула дом и вошла в его жилую часть. Она не сомневалась, что больше не увидит свои тысячу пятьсот евро, и спрашивала себя, почему так легко отдала их. Розенн действительно была красивой цветущей женщиной и, по всей видимости, справилась бы и с поиском работы, и с воспитанием сына. Действительно ли она была такой безответственной, как показалось Маэ, или просто ломала комедию, чтобы получить деньги, не особенно себя утруждая? Как могло прийти в голову этой женщине просить у нее денег? Она что же, воображала, что для Маэ память об Ивоне священна? Какая, к дьяволу, священная память? Он был лжецом
– Ты что-то очень нервная, – пробормотал Эрван, идя за ней следом.
Маэ схватила кастрюлю и с размаху поставила ее на плиту. Она устала жить с отцом, устала ему готовить, устала от его ревнивого выслеживания. Обернувшись, она холодно посмотрела на него. Сгорбленный, с палкой в руке, Эрван выглядел беспомощным стариком. Он много испытал в своей жизни и показал себя мужественным и упорным бойцом. И только инсульт свалил его, сделав зависимым от других. В данном случае – от дочери, которую он вырастил сам и которая и была его семьей. Смягчившись, Маэ улыбнулась ему.
– Скоро будем есть, – сказала она ласково.
Но визит Розенн лишил ее аппетита, а личико Артура теперь долго не изгладится из ее памяти.
3
В начале ноября резко похолодало. На побережье и в окрестностях свирепствовал ледяной ветер, от чего холод становился невыносимым.
Рано темнело, и люди спешили домой, подняв воротники и вжав головы в плечи. В этот вечер, около семи часов, Алан попрощался со своим последним пациентом. Из-за отсутствия Кристины, прикованной к постели бронхитом, весь его привычный порядок нарушился, и рабочий день закончился позже обычного. Он открыл дверь приемной, чтобы выключить свет, и застыл, увидев Маэ, сидящую в кресле с журналом в руках.
– Но что вы здесь… Ой, простите ради бога, я совсем забыл о вас! Моей ассистентки сегодня нет, а я не привык работать один, у меня все валится из рук.
Расстроенный, он впустил ее в кабинет и, заглянув в свой ежедневник, тяжело вздохнул.
– Действительно, вы записаны на восемнадцать часов.
– Да, и торчу здесь уже час, – хмуро ответила Маэ.
Алан сложил разбросанные инструменты на эмалированный лоток и взял новые из стерилизатора.
– Садитесь, пожалуйста. Я только сделаю снимок, это недолго. У нас с вами сегодня последняя встреча, и я обещаю, что вы уйдете через десять минут. Вообще-то, я не люблю заставлять людей ждать… Вы спешили куда-то?
– Не то чтобы очень, но мне надо убедиться, что после шторма все мои траулеры вернулись в порт.
– Ваши траулеры?
– У меня небольшая рыболовная компания.
Он посмотрел ей в глаза – неужели она не шутит?
– Потрясающе! – вырвалось у него. – Мне и в голову не могло прийти, что вы занимаетесь таким бизнесом, внешность и правда обманчива…
Сделав снимок, он взглянул на экран и объявил, что все превосходно.
– Вы привыкли к коронке? – поинтересовался он.
– Сначала казалось, что у меня камень во рту, но это быстро прошло.
– Думаю, этот зуб больше не будет вас беспокоить.
– Спасибо. Значит, мне больше не нужно приходить?
– Нет, мы закончили. Заглядывайте раз в год для профилактического осмотра, даже если не будет жалоб. Предупредить дешевле, чем лечить.
Алан снял перчатки, маску, халат и, оставшись в водолазке и джинсах, показался Маэ гораздо привлекательнее, чем в докторском балахоне. Маэ достала из сумки чековую книжку и взяла со стола ручку.
– Только не этой! – запротестовал он, неожиданно схватив ее за пальцы. – Она очень плохо пишет, возьмите лучше «БИК». Маэ с любопытством взглянула на него и начала заполнять чек.