Обещание поцелуя
Шрифт:
— Я не знаю, смогу ли я…
Его рука стала ласкать ее ягодицы, и она застонала.
Знала, что сможет.
Он задрал ей юбки и проник в нее сзади. Он действовал медленно, осторожно. Желание мгновенно накатило на нее, и жар разлился по телу. Она содрогнулась, и страсть захлестнула ее горячей волной.
Хелена смутно помнила, как он снял с нее платье и бросил его на койку, затем лег рядом и крепко прижал ее к себе.
Она вздохнула и погрузилась в сон.
Ее разбудил внезапный толчок. Хелена огляделась, вспомнила, где
Франция!
Она захотела встать с постели — и не смогла.
Яхта вдруг взлетела вверх, какое-то время держалась на гребне волны, и вот уже она снова опустилась.
Так вот что ее разбудило! Потянув одеяло, она поняла, что Себастьян подоткнул его со всех сторон, чтобы она не упала, пока спала. Яхта снова взлетела вверх, и Хелена, выдернув одеяло, ухватилась за край койки, чтобы не скатиться на пол.
Она встала и, держась за все, что попадало под руку, с трудом натянула на себя платье. Выйдя из каюты и вскарабкавшись по короткому трапу наверх, она посмотрела на небо и пришла в ужас.
Темно-серое, почти черное небо касалось воды. Под ним бежали длинные волны с причудливыми гребнями, разбивались о нос яхты и неслись дальше. Сквозь пену вздымающихся волн, подгоняемых сильным ветром, Хелена с трудом разглядела вдали крутые скалы и несколько домиков.
Она стояла лицом к носу — мостик и рулевое колесо располагались на корме. Держась за поручни и отворачиваясь от ветра, она ступила на палубу и, шатаясь, побрела к носу яхты.
И тут ее захлестнула набежавшая волна. Палуба ушла из-под ног. Чтобы не скатиться в воду, она ухватилась за швартовую тумбу.
Палуба была мокрой и скользкой, и, когда ее накрыла вторая волна, она чудом удержалась на ней.
Испуганная, она огляделась и подумала, что еще немного, и очередная волна унесет ее в море. Хелена изо всех сил вцепилась в мокрую тумбу.
Третья волна накрыла ее, и она свалилась на палубу, судорожно цепляясь все за ту же тумбу. Она закричала, чувствуя, как ее пальцы скользят по мокрой поверхности.
Секундами позже, когда прокатилась очередная волна, она обнаружила, что упирается в твердую грудь Себастьяна. Обхватив ее за талию и прижав к груди, он держался за трос, ожидая, когда яхту снова подбросит вверх.
Она не знала английских ругательств, но его тон не вызывал сомнения, что он ругает ее последними словами.
— Я сожалею, — повинилась она, когда он втолкнул ее в узкий коридор.
В его глазах плескалось бешенство, губы превратились в тонкую линию.
— Ты должна твердо запомнить следующее. Я согласился спасти твою сестру и сделаю это. Я позволил тебе сопровождать меня вопреки принятому мной решению. Если ты не можешь позаботиться о себе и своей безопасности, я немедленно поворачиваю яхту, чтобы высадить тебя на берег Англии.
Сдаваясь, Хелена подняла руки вверх.
— Я же сказала, что сожалею, и я… Я не понимаю… — Она жестом указала на бурю, разыгравшуюся на море. — Мы не можем войти в гавань?
— Отправляйся в каюту! — рявкнул Себастьян.
Она повиновалась,
Он взял его, но следующая волна снова подбросила яхту вверх, и Хелена с трудом удержалась на ногах. Себастьян поймал ее и прижал к себе. Она почувствовала его гнев и его страх за нее и нежно его поцеловала, прося прощения. Постепенно он успокоился и, наклонившись к ее уху, произнес:
— Не совершай больше подобных глупостей!
— Обещаю.
Он подвел ее к койке и усадил на нее, а сам подошел к иллюминатору и посмотрел на море.
Она не стала повторять вопроса, а просто ждала.
— При таком шторме мы не можем войти в гавань, — пояснил он. — К тому же дует встречный ветер.
— Разве мы не можем сделать ветер попутным и причалить в другом месте?
— Нет. Ветер может вынести нас на скалы. Кроме того, — он кивнул на иллюминатор, — это Сен-Мало, ближайший к Ле-Року порт. Когда мы причалим, нам понадобится целый день или даже больше, чтобы добраться до Монтезюра. Насколько я помню, Ле-Рок находится недалеко от него?
— Полчаса, не больше.
— Этот шторм не продлится долго. Сейчас уже почти полдень…
— Полдень? Я думала, что это рассвет.
— На рассвете море было спокойным. Шторм разразился, когда мы вошли в залив. — Он сел рядом с ней. — Поэтому мы должны взвесить наши шансы. Чтобы убежать от этого ветра, мы должны плыть или на север и молиться, чтобы ветер стих, — хотя этого может и не случиться, — или направиться на запад, обогнуть Бретань и причалить в Сен-Назере. Любой из вариантов отдалит нас от Ле-Рока, а значит, и от Сен-Мало.
— Так ты считаешь, что для нас лучше всего оставаться здесь и ждать, когда утихнет шторм?
Он кивнул и, помолчав, произнес:
— Я знаю, что ты тревожишься, но мы должны тщательно выверить каждый час.
— Из-за Луи?
Он опять кивнул.
— Как только Луи узнает, что мы уехали, он покинет Сомерсхэм, и его маршрут легко вычислить. Он доедет до Дувра, а затем направится в Кале. Этот шторм ему не помеха.
— И тогда он сразу помчится в Ле-Рок?
— Да. Вот почему я считаю, что мы должны остаться здесь и ждать, когда шторм утихнет. Луи сможет покинуть Сомерсхэм только сегодня утром, и то в лучшем случае через несколько часов. Ему не удастся сделать это раньше, когда вокруг столько желающих, готовых его задержать.
— Значит, у нас еще есть время. Ты прав — мы должны ждать.
— Верь мне, малышка, — проговорил он, целуя ее. — Мы спасем Ариэль.
Хелена доверяла ему полностью. И чувствовала, что Ариэль будет спасена. Она не желала верить, что так хорошо задуманный им план спасения может провалиться.
Однако, пока они ждали и время текло, всплыла еще одна проблема, которую следовало обдумать. Себастьян был англичанином, готовящимся проникнуть в сердце Франции и похитить молодую француженку благородного происхождения прямо из-под носа ее законного опекуна. А что, если его поймают?