Обещание завтрашнего дня
Шрифт:
На лице ее промелькнула почти боль, когда Эдриенн убрала руку, и она сразу ощутила пустоту.
– Мы попусту потратим горячую воду, - с сожалением предупредила Эдриенн.
Таннер вздохнула и отступила на шаг.
– Ну тогда дай мне мыло.
Эдриенн озадаченно посмотрела на нее, но сделала, как та просила. С мылом в одной руке, Таннер обняла Эдриенн другой, придержала и начала намыливать ей грудь и живот. Глядя вниз, она продолжала мягкие круговые движения, обводя контуры крепких мышц, игравших под ее рукой, а потом обхватила грудь Эдриенн и нежно провела пальцами по соску.
Прошлась
– Что такое?
– спросила Таннер.
– Тебя это правда не беспокоит?
– спросила Эдриенн, оглядывая собственное тело.
– Конечно беспокоит!
– вырвалось у Таннер, и ее глаза заблестели.
– Меня очень беспокоит то, что ты была больна и что тебе пришлось пройти через физическую боль и эмоциональные страдания! И меня беспокоит, что ты все это пережила и переживаешь до сих пор! А еще мне очень паршиво оттого, что я ничего не могу изменить, и помочь тебе тоже не могу!
Эдриенн остановила этот поток слов, прижав пальцы к губам Таннер. Она притянула ее к себе и обняла с яростной силой.
– Ты уже помогла! Каждый раз, когда ты смотришь на меня и все еще хочешь меня коснуться - ты помогаешь. Ты помогла мне снова ощутить себя целой. Я даже не думала, что захочу коснуться кого-то или захочу чьих-то прикосновений - вообще никогда. Ох, Таннер! Ты - помогаешь!
Слезы Таннер смешались с водой, которая текла по ее лицу.
– Ненавижу то, что случилось с тобой...
– прошептала она.
Эдриенн поцеловала ее и забормотала что-то успокаивающее - слова, которые сама так жаждала услышать совсем недавно.
– Все хорошо, все хорошо, правда...
Они поехали в ресторан, самый популярный на острове, находившийся в его южной оконечности. Метрдотель приветствовал Таннер вежливо, но как старую знакомую, и провел их к уединенному столику с видом на гавань.
– Давай выпьем шампанского!
– порывисто предложила Таннер.
– Мы что-то празднуем?
– снисходительно спросила Эдриенн, улыбаясь ее энтузиазму.
– Я - да, - утвердительно сообщила Таннер и глянула на часы.
– Я отмечаю лучшие восемнадцать часов, которые приключились со мной за долгие годы, - она глянула на Эдриенн с довольной улыбкой, и было совершенно ясно, что именно она имеет в виду.
Эдриенн зарделась и отвернулась к окну. Последние моряки и рыбаки возвращались в гавань в лучах заходящего солнца. Вид был слишком идиллическим и совсем не успокаивал ее. Она осознала, с какой легкостью ее могло затянуть в безмятежную жизнь острова, а главное - насколько она на самом деле именно этого и хотела. Эти несколько последних часов с Таннер казались волшебными мгновениями и полностью не совпадали со знакомой ей реальностью.
А ей так нужно было сбежать от мучений и неуверенности, терзавших ее с тех пор, как она покинула
Она вздохнула, зная, что не может позволить себе продолжать думать об этом. Этот путь неминуемо приедет к катастрофе. Она не станет использовать Таннер - только брать и ничего не предлагать взамен. Это было безумием, и она это знала.
Наконец Эдриенн повернулась к Таннер, которая не сводила с нее глаз. Ее голос прозвучал жестче, чем она намеревалась.
– Ты только не теряй из-за этого головы, Таннер. Я все равно скоро уеду.
– Зачем?
– спросила Таннер. Ее голос звучал спокойно, хоть никакого спокойствия она не ощущала. Она ожидала чего-то в этом роде. Было бы слишком просто думать, что Эдриенн возьмет и примет то, что произошло между ними, без сопротивления. Да и я в этом смысле не дала ей особых оснований мне доверять.
Эдриенн посмотрела на нее, и в ее холодных голубых глазах промелькнуло слабое удивление.
– Да ты же сама это сказала - когда мы первый раз встретились. Я прячусь, как пряталась большую часть этого года. Я не могу остаться здесь только потому, что у моря чувствую себя спокойно, а в уединении - защищенно. По большому счету ни красота этого острова, ни ты моей судьбы не измените. Мне нужно жить своей жизнью - сколько бы ее ни осталось, - она заметила, что Таннер побледнела и мягко добавила.
– Прости. Я не хочу, чтобы это прозвучало мрачно, но мне нужно трезво смотреть на вещи.
– А что трезвого в том, чтобы уехать из одного места в другое только потому, что здесь ты была счастлива?
– ответила Таннер и не смогла сдержать гнев в своем голосе.
– Или трезво - это когда ты несчастна? Что, есть какая-то причина, по которой, как ты считаешь, ты не заслуживаешь счастья?
– она даже не пыталась скрыть горечи. Эдриенн угрожала отнять у нее чувство покоя, которое она едва обрела - впервые за всю свою жизнь! Ну нет, она так легко не сдастся.
Эдриенн в отчаянии уставилась на Таннер.
– Я не могу с тобой об этом разумно разговаривать!
– она повела рукой в сторону окна и безмятежной сцены внизу.
– Ты живешь в своем мирке и по своим собственным правилам! Господи, Таннер, ты хоть раз себе представляла, каково это - лишиться всего?
Таннер впилась в нее глазами, ее лицо покраснело.
– Да, представляю! Я знаю, как это - жить без цели, без мечты, когда у тебя нет ни единого искреннего чувства - день за днем. Я знаю, как это - просыпаться утром и задаваться вопросом, а стоит ли? И я знаю, как глушить его алкоголем и наркотой. Думаешь, у тебя одной монополия на несчастье?
– она резко остановилась, и в глазах ее заблестели слезы.
– Может, я никогда и не испытывала нужды в вещах, но с тех пор, как умер мой отец, все что я чувствовала - это вину, злость и беспомощность.