Обещание Зверя
Шрифт:
Но мерзкое чувство собственного предательства, как кислота, прожигало внутренности, мгновенно разбередив, другое, давнее, казалось, притуплённое временем.
– Салют, Слай! Ты что мрачнее тучи? Дороги не разбираешь, – Колояр, начальник ликея 15 , положив руку на плечо, остановил его у кабинета Торстена.
– За что девчонку в каземат? В чём её вина? – не стал юлить Слай.
– Девчонку? Вестницу? – сразу догадался Колояр. Пожал плечами, – ей же лучше. Пока прилетят ведуны, пока определят её способности… А новость скоро побежит по городу. К вечеру под нашими окнами полгорода соберётся, хоть одним глазком увидеть диковину.
15
Ликей, также лицей (др.-греч. ???????, лат. Lyceum), древнегреческая философская школа близ Афин, основанная Аристотелем. Своё название школа получила от храма Аполлона Ликейского, вблизи которого находился гимнасий, где преподавал Аристотель в последние годы своей жизни.
Здесь: учебное заведение для курсантов защитно-караульной службы.
– И впрямь, чего это я, – выдохнул Слай, и запоздало поприветствовал начальника – Салют, Колояр.
– Так ты из-за неё глаза обронил? – хохотнул Колояр. – А я уж думал, ты старухины россказни вспоминаешь.
– Какие? А, эти, – вспомнил Слай, и небрежно хмыкнул. – Наставник, я уже давно не вислоухий Щенок, если ты не заметил.
– Ну, то-то, – посерьёзнел Колояр. – Держись, парень. У нас ещё есть время. Прорвёмся.
Колояр, такой же крепко сбитый, как и Торстейн, но на полголовы ниже давнего друга и сослуживца, с таким же коротким, только тёмно-медным ёжиком, не стучась, вошёл в кабинет начальника.
«С чего это Колояр, напомнил о давно забытых детских страшилках? Об упорных слухах, ничем не подтверждённых, что тот, кто первым повстречает Вестницу, вскоре погибнет. Да ещё непременно, о страшных муках расскажут, кто во что горазд. Припугнуть хотел? Да щас! Уже в портки напрудил, лови!
Кстати, тогда придётся поверить, что город, в котором появится Вестница, будет атакован первым. Как? Мы ведь не у самой границы живём? До нас ещё пару городов пройти надо. Про сёла, ладно, вспоминать не буду… Река от них к нам течёт, да. Так ещё с прошлой войны все пологие спуски сеткой перекрыты. Армейцы раз в год её проверяют. Так что, врут сплетни».
Слай вышел на крыльцо караулки, остановился. Надо бы сейчас в класс, где его давно ждёт Спайка. Чем дольше его не будет, тем больше шансов у Чёрного отведать заслуженных затрещин. Но с таким раздраем в душe тоже появляться не стоит. А то ведь, сам нараздаёт пенделей, и заслуженных, и не очень.
«И что сегодня за день такой? Словно на гойдалках, бросает чувства то вверх, то вниз. То в будущие беды, то в воспоминания…
Колояр… понятно, не просто так сказал. Не на сплетни намекал. Поддержать хотел. Да только смерти, наставник, я давно не боюсь. Раскаянье, укоры совести, гибель сослуживцев на моих плечах – пострашнее будут… А муки… Не ты ли мне косточки по частям собирал? И ничего, жив покуда… Может, не всё ещё получил, что заслужил».
Именно Колояр подобрал его, растерзанного, сдыхающего, после очередного звериного боя, выходил. Два года таскал повсюду за собой, показывая жизнь караульного, рассказывая, что знал, о законах уличных банд. Отвечал на вопросы и молча пережидал очередной побег. В те самые банды, где у Слая остались разные долги. Кормил, и лично зашивал очередные рваные раны. Помог пристроить подопечных Слая в приют. Ждал, пока Слай сам не попросился на службу.
Вот тогда Колояр показал свой настоящий оскал. Сказал, что сам спустит с него семь шкур, не даст ни единой поблажки, но сделает из него лучшего сыскаря. И не позволит отступиться от присяги.
«Пф-ф, и ведь не позволил», – усмехнулся Слай.
А спустя восемь лет, Колояр же, вытянул его из выгребной ямы, в которую Слай медленно погружался, вернувшись из Приграничья, приволакивая ногу и ненавидя самого себя, перестав считать себя достойным жизни. Вытянул, тряхнул за холку, и привёл в ликей, заставил вспомнить о присяге караульного. Всего-то пол года прошло, Слай и не заметил, как втянулся, и… ему это нравилось.
Обычно, воспоминания о ликейской жизни всегда успокаивали Слая, приводили в хорошее настроение. Но не в этот раз. Напряжение, звенящей струной, вибрировало в теле, требуя выхода.
«В таких случаях помогает хорошая драка»…
Слай даже начал прикидывать, кого из хендлеров можно выцепить на ринг, но тут же махнул рукой – без Колояра не будет никакого спарринга. А Колояр надолго застрял у Торстейна.
«… Или горячая самка»…
Слай вздохнул. По привычке, не осознанно, потянулся в карман за сигариллами, достал одну, стал разминать пальцами. Ещё только утро, а это уже вторая. Он обещал себе курить не больше трёх-четырёх в день.
«До выходного, когда хозяйка квартиры придёт наводить чистоту, ещё три дня. Да и особо горячей её не назовёшь… Вот если бы Мио или Илга»…
Самочки любят подразнить посетителей кофейни пышными формами, но руки распускать не дают никому. Слай частенько покупает в кофейне сладости, и оставляет их официанткам. В благодарность, девчонки делятся с ним сплетнями, слетающимися в кофейню со всего района.
«Что, если мне поманить одну из них новостями… Пригласить домой… Нет, сразу домой ни одна из них не пойдёт. Тут нужна долгая осада… Вот если бы Мадина, с её жадным телом… Но дежурство сегодня было спокойным и скучным, значит, Мадина решит просто отоспаться».
– Хегг 16 бы побрал твоё Пёсье чутьё, Слай! Она, действительно, Вестница! – Мадина выскочила на крыльцо в распахнутой тужурке, сунула в рот сигарету, похлопала по карманам, в поисках огня.
«Значит, Мадина… Судьба».
Слай вернул сигариллу в коробку, достал зажигалку, подержал огонь, пока Мадина прикуривала. Заодно, заглянул за оттопыренный вырез форменной майки. Как всегда, караульная оказалась без белья. Перехватив его взгляд, Мадина сглотнула. Движения её стали плавными, зовущими. Она отвела руку с сигаретой, выдохнула в сторону дым, не отрывая взгляда. Жадно пробежалась глазами по узкому лицу, кривым полоскам шрамов – на левой щеке и над правой бровью, холодным голубым глазам и растрёпанным пепельным волосам. Изящно потянулась к его голове, поправила тонким пальчиком с остро заточенным ногтем упрямо торчащую прядку.
16
Хегг – местный злой дух.
– Ты сам как?
– Ещё жив, как видишь.
– Торстейн отпустил тебя до вечера… Не хочешь зайти? Поболтаем…
– Ты сдаёшь смену через час?
Медовые глаза Мадины полыхнули жарким огнём.
– Погоди, – она схватила Слая за локоть, повернулась к двери в караулку. – Я попрошу Ташику…
– Не стоит. Мне ещё Спайке надо разборки устроить. Через два часа я буду у тебя. Манговый ликёр и шоколадные батончики?
Мадина вдруг прижалась щекой к его плечу.
– Ничего не надо. Приходи так. Я соскучилась, Слай… Очень соскучилась.