Обещание
Шрифт:
Я вздохнул, в чем-то даже завидовал капитану. "Где моя гавань?" - шепнул я, растянувшись на узкой койке в каюте. Но хотя я не был готов отдать швартовы и пустить корни, все же мне удалось обрести если не счастье, то душевное равновесие. Я гнал от себя воспоминания о фавелах и Марии. Только о матери я вспоминал с теплотой, пока не встретил в одном из портов старого знакомца. Мы порывисто обнялись, после дежурных приветствий я, волнуясь, спросил:
– Как мать?
Маноэл, так звали моего знакомого, опустил глаза:
– Мне жаль, год, как схоронили.
Вечером
– Помяните мою мать.
Посетители одобрительно гудели. За чужой счет они готовы были славить самого морского дьявола. Утро я встретил в жалкой лачуге, на грязных влажных простынях. Во рту словно кошки насрали, голова раскалывалась. Застонав, я тяжело поднялся, натянул брюки. На другой половине кровати храпела чернокожая красотка. Я достал из тощего бумажника десять долларов, бросил на постель. На душе было муторно. "Надо что-то менять", - подумал я.
На ловца и зверь бежит. Случай нашел меня сам. Один скользкий тип шепнул, что некто ищет смельчаков, готовых без лишних вопросов перевезти контрабандный товар.
– Мы этим не занимаемся, - бросил я, но услышав сумму вознаграждения, присвистнул.
– Поговорю с капитаном, - пообещал я.
– Нет, нет и нет, - отрезал Магрегор.
– Еще не хватало вляпаться.
– Неужели тебе никогда не хотелось остепениться, осесть, купить домик на побережье?
– увещевал я.
Вода точит камень. Я "точил" капитана, исподволь, аккуратно подводил его к мысли о спокойной, безмятежной старости.
– Черт с тобой.
– Махнул он огромной ручищей.
– Вот видишь, а ты боялся.
– Торжествовал я, пересчитывая заработанные деньги.
– Еще пара рейсов - и мы миллионеры.
– Ну, ну.
– Капитан смотрел хмуро и как будто был не рад свалившемся деньгам.
– Все, последний рейс и завязываем, я сыт по горло, - произнес Магрэгор. Мы собирались в третий рейс.
– Как скажешь, капитан, - согласился я. Сам порядком устал от этой таинственности и нервотрепки. До сих пор все шло как по маслу, но вечно так фортить не может. Главное -- вовремя остановиться.
– Кажется, шторм надвигается, - буднично сообщил Макгрэгор, глядя на наливающееся свинцом небо.
– Шторм так шторм.
– Я пожал плечами. Не впервой.
– Ну вот, накликали.
– Капитан укоряюще смотрел на меня.
– А я что?
– Все эти грязные делишки, морской черт гневается, - без улыбки сообщил он.
– У морского черта и без нас дел хватает.
– Фыркнул я.
– Морскому черту до всего есть дело, - буркнул капитан.
– Волнение усиливается.
При своей набожности Макгрэгор умудрялся быть ужасно суеверным. Он даже заставлял парней выбрасывать часть улова обратно в море, чтобы задобрить морского черта.
Примерно через час высота волн достигала двенадцати футов. Море словно забавлялось с нашим суденышком, подбрасывая его, как щепку.
– Если я останусь в живых, то выполню данное Марии обещание, - поклялся я на распятии".
Поделив деньги, мы тепло попрощались с капитаном и командой.
– Береги себя, сынок.
– подмигнул Макгрегор.
– Я в тебе не ошибся. Далеко пойдешь.
– Я дома, - воскликнул я, ступив на землю Рио.
– Уехал нищим, а вернулся богачом.
Я с энтузиазмом взялся за осуществление своего плана. Несколько месяцев придирчиво подыскивал подходящее жилье, изводя риэлторов и нервируя владельцев. Мария достойна самого лучшего. Я тщательно вил будущее гнездышко, предвкушая радость от скорой встречи. Наконец все бумаги подписаны и я -- владелец роскошного пентхауса с видом на океан. Еще пару месяцев ушло на обустройство. Дизайнер обставила все по моему вкусу: черные блестящие полы, белая кожа диванов. Ничего лишнего - максимум пространства и света. Белый автомобиль с откидным верхом дожидается на парковке. Все готово. "Как жаль, что мама не дожила до этого дня".
День икс настал. Я волновался, как девственница в первую брачную ночь. В кондиционированном салоне обливался потом. "В фавелах на такой тачке лучше не показываться". Я оставил машину неподалеку и, взяв букет, углубился в знакомые с детства закоулки.
– Эй, ты, франт, - орала мне вслед малышня.
– Куда вырядился?
Я был просто оглушен царящей в трущобах бедностью, антисанитарией и тошнотворным запахом. Оказывается, за пять лет я успел все это подзабыть. А вот и лачуга Мануэлы. К моему удивлению, старуха по-прежнему сидела в продавленном кресле перед домом.
– Жива, старая карга?
– радостно приветствовал я знакомую.
– Вы все прокляты... прокляты, - завела старуха свою песню.
– Где Мария?
– спросил я.
– Грязная шлюха, - проскрипела старая ведьма, - там, где же ей быть?
– Она махнула рукой в неопределенном направлении и хрипло расхохоталась.
– Вы все прокляты... прокляты...
С громко колотящимся сердцем я стоял у порога Марии. Вокруг копошилось еще больше детворы. Увидев незнакомца, они оставили свои игры и подняли на меня перепачканные в грязи лица.
– Где ваша сестра, Мария?
– спросил я.
– Там, - они указали на дом.
Я вошел, подождав, когда глаза привыкнут к полутьме. Старая кровать жалостливо скрипела. Я с удивлением увидел два тела. Оголенные мужские ягодицы поднимались и опускались под звяканье ремня спущенных до колен брюк. "Даже штаны не потрудился снять".
– Что тебе надо? Подожди своей очереди, - злобно прошипел он, даже не замедлившись.
– Мария?
– я только сейчас обратил внимание на лежащую под ним девушку. Она тяжело дышала, глаза были закрыты, на лбу выступили крупные капли пота. Я прогнал похотливого самца и, пинком придав ему ускорение, наклонился к девушке. У нее был сильный жар.