Обещание
Шрифт:
Чья-то тень мелькнула возле статуи Мериада. Здесь кто-то есть! Стелла кинулась наперерез чужаку, надеясь застать его врасплох, но поскользнулась на мозаике пола.
— Отлично, неловкая корова, пришёл конец твоим «подвигам»! — промелькнуло у неё в голове.
Она ждала, что этот кто-то, чью тень она заметила, подойдёт к ней, но он не подошел. Вокруг царили тишина и спокойствие, даже редкие звуки ночной городской жизни не проникали сквозь толстые стены храма Стелла обошла весь зал, но никого не нашла. Она присела на корточки
В мир реальности её вернули звуки шагов — медленных, едва уловимых шагов. Стелла вскочила, обернувшись к источнику шума.
— Кто здесь? — громко крикнула она.
Ответа не последовало. Зато в полумраке храма принцесса различила два желто-зелёных огонька.
— Ну и ну, сварги уже здесь, в храме!
Желто-зеленые огоньки остановились на ней, а потом переместились вправо. Девушка осторожно последовала за ними. Теперь она ясно видела сварга, виляя хвостом, по-собачьи теревшегося о пустоту. Словно поймав прикосновение чьей-то руки, он радостно заскулил, а потом начал кататься по полу.
— Может, это все же собака? — Девушке не верилось, что хищник может вести себя, как добропорядочный домашний пес.
Почуяв ее, сварг заворчал, рывком поднялся на ноги и бросился вон из храма. Принцесса удивленно глядела ему вслед.
И тут чьи-то руки легли ей на плечи. Стелла вздрогнула, попыталась вырваться, воспользоваться оружием, но не смогла: её парализовало.
— Алкмена, сюда, в храме чужаки! — истошно кричала она.
— Тише, тише, ты же большая девочка и не боишься темноты, — поспешил успокоить её голос. — Своими криками ты разбудишь полгорода. Успокойся!
Глава V
Принцесса обомлела, услышав этот голос. Вернее, даже не обомлела, а обмерла. И, вопреки желанию говорившего, спокойнее ей не стало.
Странное ощущение холодка, веерообразно растекающееся по спине, следовало подтвердить чем-то ещё. Нельзя вот так, с первой минуты, довериться кому-то, даже если тебе кажется, что ты его знаешь.
Или это была лишь игра за выигранные мгновения перед девятым валом первобытного панического страха?
— Это Вы? — робко спросила она. Секунды стремительно утекали, и никакие цепкие пальцы не смогли удержать их.
— Ты сама прекрасно знаешь, — с лёгким раздражением ответил голос. — Так что хватит задавать глупые вопросы.
— Отпустите меня, а то я закричу! — Его ответ был слишком уклончивым и самонадеянным, поэтому не вызвал в ней ничего, кроме протеста. А протест у неё всегда выражался в бурной форме.
— По-моему, ты уже вдоволь накричалась. Хватит, и так напугала Алкмену. — Говорящий провёл ребром ладони по её щеке, очертил линю ее подбородка. — Что с тобой, Стелла? Где же твоя храбрость? Или, оказавшись у меня в гостях, ты ее растеряла? Маленькая глупая смертная, отчаянно пытающаяся не утонуть в своем ужасе.
Тело покрылось мелкими мурашками. Сказать такое богу! Страшно подумать, какие могут быть последствия. Похоже, он пребывает о хорошем расположении духа, но его настроение может измениться, достаточно одной неосторожной мысли, одного необдуманного слова…
— Последствия? Всего лишь наказание в назидание остальным. Смертные порой позволяют себе слишком много.
То, что он был так близко от неё, не прибавляло оптимизма. Лучше бы это был кто-то, кого она не знала! Почему? Да потому, что в руках Мериада были все ниточки, и стоило ему дернуть за одну из них — как мгновенно обрывалась человеческая жизнь.
— Если бы я знала, что это Вы… — залепетала Стелла и захлебнулась в собственных бесплодных попытках оправдаться.
— Тогда что? — с добродушной усмешкой спросил бог. Или не с добродушной? Ведь выражения его лица она не видела.
— Я бы не стала кричать, — наугад закончилась она.
Бог рассмеялся:
— Сказала первое, что пришло в голову?
Его руки сплелись у неё на груди, будто они были гораздо ближе, чем ей казалось. Он, наверняка, сделал это специально, но зачем? Было ли это просто желание смутить ее?
— Да что же у тебя сердце так колотится?
Одна рука осталась на месте, другая медленно поползла вверх. Вот за ней последовала вторая, и обе они сплелись чуть ниже основания ее шеи.
— Я понимаю, это всего лишь просьба неразумной смертной, но, может быть, Вы ей внемлите? — Девушка шла на риск, но другого выхода не было.
— И чего же ты хочешь? — Голос у него был сладким-сладким, словно мёд — второе не понравившееся ей обстоятельство. Значит, риск был оправдан.
— Я боюсь об этом просить, но… Можно мне отойти?
— Куда?
— На пару шагов. Куда-нибудь, куда Вам будет угодно.
— А если мне будет угодно, чтобы ты осталась здесь?
Она промолчала, только сердце быстрее забилось в груди.
— Ладно, иди! В тебе столько страха, что с лихвой хватит на десятерых. Можешь встать, где хочешь.
Мериад убрал руки. Стелла облегчённо вздохнула и быстро заняла безопасную позицию. Как оказалось, позиция была не такой уж безопасной: на девушку падал луч призрачного ночного света, направивший мысли ее грозного собеседника в совсем ненужное русло.
— А ты, как я посмотрю, красавица. Сначала я и не заметил, думал, очередная смазливая мордашка. Наверное, пошла в мать. Насколько мне помниться, она была привлекательной женщиной, хотя разве удержишь все ваши лица в памяти? Знаешь, сколько их было, хорошеньких женщин? Но, если была бы такая, как ты, я бы запомнил.
Зачем он завёл этот разговор? Неужели её худшие предположения подтвердятся, и этот храм — ловушка?
Нет, это бесчестно, пользоваться своим положением! Подарить ей жизнь — и не предупредить, что придётся платить. Разумеется, придется, дорогие подарки предполагают наличие некоторого рода обязательств.