Обещанна тебе
Шрифт:
– Я научу тебя слушаться, дрянь! Думала сможешь сбежать от меня? Ты хоть понимаешь сколько я вложил в тебя?! Сколько я ждал! А ты шлюха!!! Сбежала к своему москвичу. И где он теперь? Развлекается, с Викой. Она ведь до сих пор всё мне сообщает. А он о тебе даже не вспоминает.
– Схватил за волосы, больно выгибая шею назад.
– Но ты ведь хорошая девочка. Ты же всё осознала?
– Я киваю, сглатывая горькие слёзы.
– Скажи, что любишь меня. Громко, чтобы я услышал.
– Не надо. Пожалуйста.
– В тишине раздаётся свист рассекаемого воздуха, и острая боль
– Пожалуйста.
– Ты будешь послушной. Будешь делать и говорить только то, что я тебе разрешу. И мне плевать, в каком ты положении. Твой ребёнок, это твоя забота. Я лишь обещал, что не заставлю делать аборт. Хочешь, чтобы гадёныш всё-таки родился? Тогда слушайся. Говори!
– Снова удар, и я вскрикиваю от боли. Альберт задирает голову ещё ближе, заставляя смотреть в его, горящие безумством глаза.
– Я люблю тебя!
– Кричу, изо всех сил, потому что понимаю, ему проще услышать эту ложь, чем принять правду. Ему проще видеть безвольную куклу с потухшими глазами, чем поверить в то, что я его ненавижу. Презираю настолько, что не могу себя заставить даже прикоснуться к нему.
– Умница. И так ты будешь говорить каждый день. Каждый! Мать его! День! И если ты ещё раз заплачешь, я высеку тебя до кровавых рубцов. Поняла?!
– Да!
– Выкрикиваю на выдохе после нового удара.
Это был не первый, и не последний раз. Он бил меня, кричал, унижал. А потом на коленях выпрашивал прощения, целуя раны, и покрывая их своими жгучими солёными слезами. Альберт был умным и хитрым человеком. Но когда дело касалось меня, он становился безумцем, неспособным остановиться, жаждущим крови. Только рядом со мной. Словно я заставляю его быть таким.
– Дианочка, вставай скорее! Сейчас народ всполошится. Этот окаянный, побежал охрану поднимать. Спасти тебя решил. Неужто не мог своего дружка сам связать. Вставай, иначе останемся тут.
– Тётя Вера трясла меня за плечо, а я постепенно начинала приходить в реальность.
Поднялась, медленно спуская ноги с кровати, и женщина облегчённо выдохнула.
– Держи плащ, накинь на себя, и обуй кроссовки. Только быстрее, я тебя очень прошу.
– Вкладывает в мои ладони одежду, но всё сыпется из трясущихся рук.
– Подумай о своём малыше. Как ты назвала его?
– Никак. Я не успела. Его так быстро отняли из рук, что я даже не произнесла имени вслух. Но я думала о нём. Говорила с ним, когда ещё гладила свой живот.
– Ванечка.
– Шепчу, и постепенно слова наполняются смыслом, а мир вокруг становится яснее.
– Вот и думай о своём Ванечке. Сейчас мы выберемся отсюда, а потом будем решать, где искать его. Давай.
– Ещё раз вложила плащ в мои руки, и на этот раз я крепко вцепилась в него ослабевшими пальцами.
– Одевайся.
– Повторяет снова тётя Вера, а сама приседает, помогая мне обуть кроссовки.
Как только я оказываюсь одета, женщина хватает меня за руку, и тащит по бесконечной веренице коридоров. Отдалённо слышится топот ног, и мы ускоряем бег, приближаясь к заветному выходу из клиники. Я устаю слишком быстро, начинаю отставать, но вновь и вновь повторяя про себя имя моего сына, выжимаю из себя последние силы. И в тот момент, когда дверь клиники захлопывается за нашими спинами, раздаётся тревожная сирена. Наверняка
– Быстрее. Они все у ворот, а нам в другую сторону. Мы ещё можем успеть.
Мы снова бежим, останавливаясь у небольшой калитки, с встроенным замком. Женщина вытаскивает из кармана связку ключей, и трясущимися руками пытается попасть в замочную скважину. Она так же устала от бега, надрывно дышит, и раз за разом промахивается.
– Совсем руки не слушаются.
– Зло шепчет, и я выхватываю связку, с первого раза безошибочно попадая ключом, и поворачивая несколько оборотов.
– Ну наконец-то, очухалась. Давай скорее, там за углом машина моя.
Ещё несколько минут, и мы оказываемся в салоне небольшой иномарки. Тётя Вера заводит машину, и резко выворачивает на дорогу. В салоне тепло, и приятно пахнет. Это понемногу успокаивает, и у меня получается расслабить окаменевшие от боли мышцы.
– Вы хорошо водите.
– А ты думала я совсем старуха?
– Усмехается женщина, не отводя взгляда от дороги.
– Я хорошим врачом была. И подзаработать успела, и за собой следила. А тратить мне не на кого. Вот сейчас Ванечку твоего найдём, и буду вам помогать. Я дочку потеряла, а ты мать. Будем держаться вместе.
– И я чувствую волну благодарности к Вере. И имя у неё подходящее. Она и есть моя вера. В то, что всё получится, в то, что ещё могу быть счастливой.
Глава 38. Диана.
Мы едем около часа, и как ни странно, за нами никто не гонится, а я как зачарованная продолжаю смотреть в зеркало заднего вида, в каждую следующую минуту ожидаю увидеть преследование.
– Почему за нами никто не поехал?
– Задаю интересующий вопрос Вере.
– Я могу только предполагать. Возможно, они поехали по другой дороге. Здесь несколько, и я выбрала самую длинную. Да и они, собственно, не знают куда мы едем. Во-вторых, шум подняли из-за санитара. Скорее всего. Потом он, наверняка, очнулся, сказал, что просто упал. Одно дело упустить пациента из частной клиники, они ведь не смогут заявить в полицию. А другое, когда этот пациент причинил вред персоналу.
– На мой вопросительный взгляд она отвечает сразу.
– Обо мне они ещё не догадались. Поймут, конечно же, но позже.
– А зачем ему говорить, что упал сам?
– Так ему проще будет доказать, что он пришёл в палату вовсе не для того, чтобы изнасиловать тебя. Ведь эту информацию уже сообщил второй санитар. И мне по пути сказал. Так что очень скоро они поймут, кто именно помог тебе бежать, но это неважно уже. Выкрутимся.
– Но неужели они не боятся, что я обращусь в полицию. Они ведь насильно меня удерживали.
– Вера горько усмехнулась.
– Ещё нужно постараться доказать это. Весь персонал подтвердит, что ты была не в себе, а значит опасна для общества и себя лично. Да ведь так и было поначалу. По крайней мере так это выглядело. Но не переживай. У меня остался знакомый в полиции. Будем надеяться, что он ещё работает, ну или в крайнем случае согласится воспользоваться старыми связями. Если он, конечно, вообще захочет со мной разговаривать. Вот у него и выясним, кто ведёт дело, и стоит ли этому человеку доверять.