Обещай мне

Джин Карли

— Господи, — бормочу я, мои бедра сжимаются от ее прикосновения.

— Аврора, — поправляет она меня, расстегивая молнию на моих джинсах.

— Любимая, что ты делаешь? — я напряженно шепчу эти слова, внутренне борясь с собой за то, что, по моему мнению, произойдет, и должен ли я позволить этому произойти.

— Собираюсь отсосать тебе, ничего страшного? — спрашивает она, когда ее пальцы вцепляются в мои боксеры, пытаясь стянуть их вниз. Если мои бедра, приподнимающиеся со стула, чтобы помочь ей, не являются признаком того, что я позволяю этому случиться,

тогда не знаю, о чем еще это говорит.

— Нет, но, черт возьми, если меня это сейчас волнует, — хриплю я. — Я никому не позволю видеть тебя в таком виде. Если я постучу по столу, это означает, что кто-то приближается, и нет, я не имею в виду себя, — уточняю я, зная, что ее грязные мысли были направлены именно туда.

Затем она делает мне чертовски умопомрачительный минет под нашим столом в углу библиотеки у окна с видом на горы. Именно там началась наша история.

Это лучший момент моей жизни.

Глава 29

Кэмерон

Зимние каникулы начались два дня назад, и я совру, если скажу, что чертовски не скучаю по Авроре.

После того, как она на отлично сдала свой экзамен во вторник, к которому мы готовились во время наших занятий, мы начали готовиться к последним нашим экзаменам сразу же на следующий день.

После окончания экзаменов в ту среду мы провели остаток дня вместе в моей постели, смотря фильмы «Marvel», пока ей не нужно было собираться на работу.

И да, я все еще девственник.

Я хотел погрузиться в нее так глубоко, чтобы она забыла все, что было до этого, но мне также нравится то, как мы изучаем тела друг друга и готовимся к этому моменту.

Аврора не давит на меня, но постоянно отпускает комментарии о том, как сильно она меня хочет, и, черт возьми, иногда мое терпение натягивается, как резинка, но я как-то сдерживаю себя. Подходящий момент еще не наступил.

Я так долго ждал, потому что всегда говорил, что хочу потерять девственность с тем, о ком хочу заботиться и кого полюблю. Мои пальцы играют с металлической цепочками с цифрами «25», висящей у меня на шее, и да, я думаю, что нашел этого кого-то.

Я понял это некоторое время назад, но только недавно решил, что готов. Несмотря на то, насколько уязвимым я себя чувствую, я хочу все делать с Авророй. Я хочу, чтобы у нее была частичка меня, которой нет ни у кого другого точно так же, как у нее есть мое сердце, как ни у кого другого.

Я понимаю, что имел в виду Финн, когда дразнил меня насчет того, что я булочка с корицей, или что там еще он, блять, говорил, потому что именно это я чувствую, когда нахожусь рядом или думаю о ней — нежность, легкость и тепло.

Ее смех — афродизиак, ее улыбка — топливо, которое гоняет мою кровь. Она настолько чертовски великолепна, что я часто не могу поверить, что она моя.

Она забавная, трудолюбивая, заботливая и уверенная в себе.

С ней я чувствую себя в безопасности, как будто все мои прошлые заботы и неприятности больше не имеют значения. Это самое умиротворяющее чувство, которое я испытывал за многие годы. Все эти вещи в ней притягивают меня, и это притяжение не ослабевает с тех пор, как мы вместе, и я знаю, что оно только усилится, когда мы займемся сексом. Думать об этом чертовски страшно, потому что я не могу представить, что чувства к ней могут быть сильнее, чем сейчас.

Я не видел ее с того вечера в библиотеке, поэтому сейчас нахожусь в баре, потому что волновался за нее. Можете называть это чрезмерной опекой, мне все равно. Но когда речь идет о ее безопасности, это уже совсем другой разговор, и дело даже не в ситуации, которая произошла несколько недель назад. А в том, что эти мерзавцы пялятся на нее, как на кусок мяса.

Аврора лучезарно улыбнулась, как только увидела меня. Я сел за барную стойку со своим ноутбуком и попытался поработать, но не мог сосредоточиться, не тогда, когда ее длинные ноги выглядывали из-под этой мини-юбки.

Мы болтали, пока она работала, и я только и делал, что бросал на троих парней убийственные взгляды, которые заставили их поспешить прочь из бара, как только они получили свои напитки.

Мои мама и сестра приехали на следующий день, а Аврора вернулась в дом своего отца на каникулы, так что с тех пор я ее не видел. Осознание того, что я не увижу ее еще два дня, гложет меня каждую минуту, пока я не с ней.

— Кэмерон Джеймс Филдс! — объявляет Лекса, возвращая меня в настоящее, когда мы сидим вокруг елки, заворачивая подарки для мамы, которая сегодня посещает спа-центр, ранний подарок от меня.

— Да, Лекси? — спрашиваю я, прикрепляя серебряный бантик к коробке, обернутой в бумага с изображенными на ней леденцами.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — она смотрит на меня своими детскими голубыми глазами, давая мне шанс признаться, прежде чем она вызовет меня на дуэль.

Я уже рассказал маме и Лексе об Авроре в ту ночь, когда они приехали сюда, желая снять груз с души.

Я давно не видел, чтобы моя мама или Лекса так оживленно улыбались, когда они заключали меня в объятия, говоря, как они счастливы за меня. Моя мама сказала, что никогда не думала, что я откроюсь кому-то, и что она рада, что ее отношения с моим отцом не помешали мне открыть свое сердце любви.

— Насколько я могу судить, нет, но уверен, ты скажешь мне, что именно я должен тебе сказать, — я многозначительно смотрю на нее, желая, чтобы она попыталась поспорить со мной.

Но она этого не делает.

— Скажу. Так почему ты не сказал мне, что влюблен?

Я перестаю резать оберточную бумагу и изо всех сил борюсь с улыбкой, которая хочет расползтись по моим губам. Я этого не отрицаю.

— Как ты до этого додумалась?

Лекса смеется и закатывает глаза, протягивая мне кусок скотча для подарка, который мы упаковываем.