Обезьяна из мыльного камня

Дивер Джеффри

— Трое, что со мной, привязывают Тана к стулу, мы пускаем в ход ножи или бритвы. Он визжит от ужаса. Мы не спешим. — Тут призрачная ярость исчезла, уступив место жуткому спокойствию. — Я... лично я не пытаю Тана. За меня это делают другие, а я только смотрю. Мне так приятнее. И первым делом я приказываю отрезать ему веки, чтобы Тан видел, что я наблюдаю. — Закс сглотнула. — Я хочу, чтобы это никогда не кончалось.

— Прекрасно, Закс. Значит, ты наблюдаешь. Откуда?

— Отсюда. Тут стул напротив Тана, метрах

в трех от тела. — Голос у нее сделался хриплым.

— Стул стоит или лежит на полу?

— Тот, с которого наблюдал Дух? Стоит.

— Но что нам это дает? — безнадежно вздохнул он.

Закс переключила все внимание на стул и дотошно его осмотрела.

— Мне тут кое-что пришло в голову. Подожди. — Она подошла и заглянула под стул: — Райм, тут царапины. Дух наклонился вперед — чтобы лучше видеть. При этом он скрестил ноги под стулом. Значит, то, что было у него на подошвах ботинок, могло попасть на пол. Я сейчас же пройдусь по полу вакуумным пылесосом.

— Блестяще, Закс.

Она тихо рассмеялась:

— Ты меня вытащил, Райм. Спасибо.

— Я же обещал тебя вытащить. А теперь давай пылесось.

Закс почистила пол под стулом и рядом, извлекла из портативного пылесоса фильтр и опустила в полиэтиленовый пакет для вещественных доказательств.

— Что было потом? — спросил Райм.

Она прикинула угол, под которым хлынула кровь, когда в Тана вошли пули, и сказала:

— Видимо, когда Тан наконец потерял сознание, Дух поднялся и его пристрелил. Затем его подручные все здесь разгромили.

— Почему ты решила, что события развивались именно в таком порядке?

— Потому что одна гильза была под обломками. А на стуле, где сидел Дух, лежал осколок стекла. Сейчас я сниму электростатический отпечаток следа от подошвы.

— Не объясняй, Закс. Работай.

Через полчаса усердной работы Закс сообщила:

— Я закончила. Вернусь через двадцать минут.

Тут раздался сигнал ее сотового телефона. Она приятно удивилась, что звонил Джон Сун.

— Как вы поживаете? — спросила она.

— Хорошо. Иногда беспокоит рана, — ответил он и добавил: — Я хотел сказать, что подобрал для вас травы от артрита. На первом этаже, под моей квартирой, есть ресторан. Вы могли бы там со мной встретиться?

Закс бросила взгляд на часы, вылезла из комбинезона и отдала вещественные доказательства Дэну и Коу, сказав, что ей нужно кое-куда заехать и она будет у Райма через полчаса.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Амелия Закс вылезла из фургона выездной бригады в переулке у дома, где жил Джон Сун. За окном ресторана она увидела Суна. Он улыбнулся и помахал ей рукой. Закс прошла к нему в кабинку и села напротив.

— Вам что-нибудь заказать? — предложил он.

— Спасибо, нет. Я на минутку.

— Тогда выпейте чаю. — Он налил чай и пододвинул чашечку к ней. — Вы его уже разыскали? Духа?

Ей не хотелось говорить о ходе следствия, поэтому она ответила, что имеются кое-какие зацепки.

— Не нравится мне эта неопределенность, — заметил Сун. — Слышу в коридоре шаги — и замираю. Совсем как в Фучжоу. Останавливается перед домом машина, а ты гадаешь: то ли соседи, то ли госбезопасность.

— После такого шума в прессе вокруг гибели «Дракона Фучжоу» Духу по логике следовало бы вернуться в Китай.

— «Разбить котлы...», — напомнил Сун.

— «...и затопить лодки», — подхватила она и добавила: — Впрочем, не он один следует этому правилу.

Сун посмотрел на нее оценивающим взглядом:

— А вы сильная женщина. Вы всегда служили в общественной безопасности?

— Мы называемся полицией. Нет, я поступила в полицейскую академию, несколько лет поработав в другом месте.

Она рассказала ему о «модельном» периоде своей жизни.

— Так вы были манекенщицей? — переспросил он с веселым огоньком в глазах.

— Я была совсем девчонкой. Все за меня решила мама. Но потом как-то мы с отцом ремонтировали автомобиль. Он тоже работал полицейским, но увлекался автомобилями. Вот мы и чинили двигатель старенького «тандерберда». Мне тогда было — господи, и не вспомнишь — лет девятнадцать или около того. Я лежала под днищем, а он уронил на меня гаечный ключ. Угодил по скуле.

— Ух!

— Но настоящий «ух» был после, когда мама увидела ссадину. Не знаю, кого она больше ругала — меня или отца.

— Как ваша матушка? Она присматривает за вашими детьми, когда вы на работе?

Закс наградила его суровым взглядом:

— У меня нет детей.

— Вы... прошу прощения. — В его голосе звучало сочувствие. — В Китае дети для нас очень важны. Конечно, у нас перенаселение, но самое ненавистное распоряжение властей — закон об одном ребенке в семье. Он распространяется только на хань — коренных китайцев. А слово «любовь» в китайском языке обозначается иероглифом с изображением матери и младенца.

Закс потянуло рассказать ему больше, рассказать, что да, она очень хочет детей. Но потом она вдруг чуть не расплакалась.

— Вы замужем? — спросил Сун.

— Нет. Правда, у меня есть мужчина.

— Это хорошо, — заметил Сун, не спуская с нее внимательного взгляда. — Думаю, у него работа, сходная с вашей. Он, случайно, не тот, о ком вы рассказывали? Линкольн...

— Вы довольно наблюдательны.

— В Китае врачи читают в душах. — Сун подался вперед и сказал: — Протяните, пожалуйста, руку.

Закс протянула, он прижал два пальца к ее запястью. Через секунду он откинулся на спинку стула.

— Я поставил правильный диагноз. У вас слишком влажная селезенка. Оттого и артрит.