Обходной путь героя
Шрифт:
– Сударь, вы бы не маячили, – бросила графиня призраку. – Слава Господу, здесь хватает стульев!
Чуть помедлив, Синдбад скользнул к свободному сиденью и плавно осел.
– Как раздражает его прозрачность, – пробормотала Жизель. – Я привыкла глядеть на людей, а не сквозь.
– Во-первых, это не человек, – не удержался Светлан от поправки. – Стало быть, и спрос иной.
– А во-вторых? – сейчас же спросила белянка, на долю секунды опередив подружку, тоже было приоткрывшую рот.
– Во-вторых, устранить прозрачность нетрудно. Достаточно покрыть Синдбада моей пленкой, сделав ее непроницаемой для призрачных псевдотел, а также для света.
– Заодно и раскрасить, да? – ввернула Анна.
– Легко, – кивнул богатырь. – Вдобавок обрядить по здешней моде – одежки-то будут опираться на пленку. И тогда пойми, кто внутри!
Тема заинтересовала бывшего морехода – он заметно оживился… если так можно сказать про умершего. Похоже, даже пытался читать по губам, зрением возмещая слабый слух.
– Ведь говорить Синдбад все равно не сможет, – сказала девушка. – Я имею в виду – как люди. А стоит кому-то услышать его загробный шепот…
– Ну, это тоже поправимо. Если подкрепить его легкие и горло той же пленкой…
– Тогда и уши с глазами, – присовокупила Жизель. – Если уж внедрять призрака в мир живых, органы чувств не должны мешать сближению. Вообще, твоя пленка впрямь замечательная вещь. Ведь ею можно латать и обычных людей. Представляешь, какие возможности откроются в медицине?
– Это же магия, милая, – возразил Светлан. – И действует скорее всего, пока живу я.
– Да кто мешает тебе протянуть подольше? К тому ж, если ты столь щепетилен, можешь предупреждать о последствиях. И все равно к тебе выстроится такая очередь!.. А за здоровье люди готовы платить щедро, иные и состояния не пожалеют. Это же золотое дно – разве не видишь?
– Мне говорили, что ты отличаешься деловой хваткой, – проворчал он. – Теперь вижу: не врали.
– Смотря с кем сравнивать, – усмехнулась графиня. – Скажем, до шевалье де Бриза мне далеко. А тем более до его супруги.
– В самом деле? – заинтересовался Светлан. – Выходит, Бриза есть кому подгонять?
– Уж с ней в этом никто не сравнится. И как ни странно, Бриз к своей женушке привязан. То есть на стороне пошалить всегда готов, но семья – это свято.
– А разве госпожу де Бриз любить не за что?
– Ты б ее видел, – фыркнула Жизель. – Такая туша! Прежде-то выглядела аристократкой – и статью, и ликом. Мало кто мог угадать, что столь изысканные черты скрывают душу рыночной торговки. Но ныне ее гордых скул не разглядеть за щеками – теперь она и смотрится лавочницей.
– Достигла гармонии, да? Форма пришла в согласие с содержанием.
– К тому ж дура редкостная – зато с апломбом. Из тех, кто ничего не умеет и не понимает, но обо всем судит и всех поучает. А если дарит что-то, обставляет так, будто преподносит по меньшей мере бриллиантовое колье, – хотя почти всегда дело ограничивается вазочкой или вышитой салфеткой.
– А представляешь, если нынешнюю ее голову приставить к тогдашнему телу? – вдруг спросила Анна, по-видимому, вспомнив метод графа де Компре.
– И что? – пожала плечами та. – Все ж идет от головы. Она снова сделает из своего тела желе.
– Ведь не сразу? Лет на пять-семь его хватит.
– А потом провернуть операцию по новой? Конечно, толстуха бы не отказалась…
– Кстати, такой способ омоложения может оказаться популярным, – сказал богатырь. – Тоже ведь золотое дно?
Ощутив на себе настойчивый взгляд Синдбада, он небрежно щелкнул пальцами, и тень морехода разом обрела объем, расцвела красками, возможно, даже чрезмерными, но подобранными с умелостью профи.
– А ничего, – оценила Жизель, вглядываясь в смуглое лицо морехода. – Пожалуй, схож с вашим Бахрамом, только пожестче, не такой сладенький и юный.
– Видела б ты Бахрама в сражении, – хмыкнул Светлан. – Вот там он какой угодно, только не сладкий.
– И все равно Синдбад погиб рано, – со вздохом сказала Анна. – Действительно, в расцвете.
– Так ведь авантюристы и не живут долго.
– А говорить он теперь сможет? – спросила графиня. – Ты ему все поправил?
– Ну, что сумел. С функциями уж сама выясняй.
– Скажите же что-то, сударь, – попросила она. – Не томите в неведении.
Обратив на нее взор глубоких (но уже не бездонных) глаз, Синдбад произнес несколько слов. Голос был негромкий, как бы отдаленный, но вполне живой, без похоронных мотивов. Ведь умеем, когда хотим! – похвалил Светлан себя. А вслух пояснил:
– Он как тот пес – почти все понимает, но по-здешнему пока не изъясняется.
– Если вспомнить вашего Пса, то он болтает лучше, чем многие люди! – с усмешкой заметила Жизель.
– Я ж говорил про «того пса», – возразил богатырь, – а не про этого.
Призрак вправду стал ближе к живым. Наверняка и сам это ощутил – приосанился, даже будто потяжелел. Если еще научится ходить, как люди, никто и не поймет, что он весит пару кило, покуда не столкнется с ним. А может, Синдбаду добавить массы? Скажем, рассовать по карманам стальные плитки. Или моя пленка способна тяжелеть по желанию заказчика? А заодно изолировать от гравитации. Ну, это было бы совсем лихо! Уж тогда у меня взлетел бы не только ковер, но и, скажем, диван… или даже кровать вместе с балдахином. Вообще, я отношусь к этой субстанции легкомысленно… возможно, потому, что она ничего не весит. А ведь с ней нужно разбираться. Вот только когда? Ну почему у героев не бывает отпуска!..