Обитаемые земли. Дилогия
Шрифт:
В тот момент он мало соображал и больше полагался на чувства. Чувствовал он только страх и все возрастающее любопытство, похожее на тягу. Все страшное заключает в себе притягательную силу. Человек тянется к ней, что естественно для его пытливого разума.
Преследователи подходили все ближе. До Капереда доносились их голоса — поначалу шумные, веселящиеся от предстоящей схватки, а затем пошли испуганные, предупреждающие. Воины смолкли и дальше шли осторожно, не нарушая покоя заповедной чащи.
Путь вперед преграждали сухие ветки, с хрустом ломающиеся от легкого
Восточная сторона ограждена была неприступным берегом и темной рощей заповедных деревьев.
Каперед не смог бы пройти дальше, не наткнись он на тропу.
Глава 10
Тропа заросла травой, кустарником. Сломанные ветви шипами вонзались вверх над ней. Каперед пригнулся, чтобы не зацепить обломки веток и устремился по тропе вперед.
Он видел в мягком песке свежие следы, оставленные варварами. Цепочка следов вела в ту и обратную сторону, значит, другой дороги здесь нет.
Наверняка и преследователи вскоре отправятся за ним в погоню по этой тропе, потому нельзя мешкать. Каперед не утратил надежды, что сможет повторить свой трюк, но не мог и предположить, что находилось у варваров здесь.
Сначала попадались осколки камней, Каперед не обратил на них внимания, потому что выглядели они как обычные камни. Стоило сойти с тропы, взглянуть на камни с обратной стороны, как становилось очевидным их искусственное происхождение. Камни были созданы не природой, не духами, а руками ремесленников. Лишь всеразрушающее время скрыло эти свидетельства в груде опавших игл и травы.
Темнота мешала разглядеть, что располагается впереди. Звезды и луну скрыли вновь набежавшие тучи. Лишь по счастливой случайности Каперед не налетел на большой камень, стоящий посреди тропы.
Он уткнулся в стелу и отпрянул в сторону, не понимая, откуда здесь возник этот предмет. Каперед приблизился к нему, провел по ровной, чуть шероховатой грани рукой и вздохнул.
Прямо посреди тропы возвышалась стела с четырьмя сторонами и сглаженными гранями. Многочисленные отверстия и сколы портили поверхность камня. Каперед провел рукой по одной из сторон, почувствовал под пальцами рельефы. То были явно рукотворные следы, как предположил человек — письмена.
Каперед не обратил внимания на предупреждение и обошел камень. Тропа огибала стелу с двух сторон, вокруг нее ничего не росло. Белый камень, похожий на известняк, отражал свет ночного неба, которого не было.
Среди деревьев возвышались и другие, подобные камни. Были разбитые, засыпанные землей и песком, но большинство устояли, удержали волны времени, бьющие о них.
Пройдя десяток шагов, Каперед почувствовал, что под ногами больше нет песка. Босыми стопами он почувствовал верный камень, привычный всякому горожанину. Это не дерево, которое используют варвары, а
Радости Капереда не было предела. Он позабыл про свой страх и бегом направился по дороге. Иглы и обломки веток больно ранили подошвы стоп, но это не мешало человеку. Эйфория окрылила его и понесла вперед по вьющейся вдоль деревьев тропе.
Зигзаги мостовой вывели его к обломкам сооружения — остался лишь первый этаж, окруженный неровными грядами камней. Развалины древнего сооружения, о которых говорили рыбаки и торговцы Коматии. Каперед не ожидал найти здесь что-нибудь подобное.
Сооружение стояло на краю утеса, выступающего в озеро. Восточную оконечность острова Каперед не мог видеть, когда прибыл сюда. Но по его соображениями высота до воды не должна превышать семи футов.
Деревья не решались приближаться к развалинам, их корни были скованы идеально подогнанными друг к другу плитами мостовой. Груды камней оказались обломками колон, поддерживающих свод крыши. Сама крыша и второй этаж сооружения обрушились в озеро, камни лежали где-то на дне, заваленные слоем драгоценного лома.
Сооружение отражало ночной свет.
Каперед издал удивленный вздох, но все же не стал задерживаться. Он планировал спуститься вниз по склону и попробовать затаиться среди камней. Пусть варвары рыщут по острову и берегу озера, разыскивая его.
Или — удастся найти нору в самих развалинах.
Сооружение располагалось не так далеко от деревянного храма, как казалось Капереду. Факела преследователей были рядом. Врагов задерживало лишь то, что идти им приходилось по узкой тропе, змеей ползущей по заповедной чаще. Каперед мгновение наблюдал за блуждающими огнями, уходящими далеко на север, а затем устремляющимися на юг. Он сам проделал этот путь, чтобы добраться сюда. А где располагался милевый знак, он не мог угадать.
Варвары могли добраться сюда в любое мгновение. Каперед, обойдя завалы, нашел уцелевший вход в строение.
Затем он вновь услышал смех, отразившийся от стен и многократно усиленный. Акустика сооружения оказалась удивительной. Замерев на месте, Каперед вглядывался в темноту, пытаясь найти источник звука. За проемом в стене царила тьма. Лишь угадывался пологий спуск вниз, в центр сооружения.
Именно там находился источник звука.
Каперед облизнул губы, пошарил в рюкзаке, разыскивая емкость с крозитусом. Не было времени проводить ритуал, Каперед просто вскрыл емкость, уцелевшую за все время путешествия. Смочив тело гриба, чтобы ускорить реакцию, Каперед насадил его на острие ножа.
Выставив перед собой лезвие, Каперед двинулся вперед. До этого он слышал смех того, кто поселился в развалинах, а теперь ему показалось или нет — раздался удивленный вздох.
Каперед не видел того, кто издавал эти звуки. Свет крозитуса едва разгонял окружающий мрак. Он высветил фрески, сохранившиеся на стенах у входа в строение. Люди, стоящие у алтаря, они обнажены, черты лица искаженные, изуродованные. У входа уцелели обломки мозаики. Многие камни были выбиты из нее, изображение сильно пострадало. Но это был антропоморф.