Обитель душ 2. Эфемерность величия
Шрифт:
— Люди — не предмет торговли! — воинственно выкрикнула Имбер, сжав руки в кулачки и сделав пару ударов по воздуху.
Лишившийся добычи Оценщик как-то сразу сник и успокоился. Рыбьи глаза потускнели, лицо приобрело прежнее скучающее выражение, а сам карлик тут же, на каменном полу, уселся в позу лотоса. Нашел время для медитации!
— Эй, лысый, еще раз такое учудишь, и я за себя не ручаюсь. — Зарина, успевшая выскользнуть из рук Ловэля, погрозила меланхоличному карлику кулаком.
— Не приближайся к нему. — Хонор с наивысшей подозрительностью оглядел Оценщика со всех сторон.
— Один на четыре с половиной — идет, — прошуршал карлик, словно ничего и не случилось.
— Он больной, что ли? — Зарина покрутила пальцем у виска.
— Он Оценщик. — Хонор с опаской положил выроненный Зариной камешек у самых ног карлика и быстро ретировался. — Их работа — оценивать. Не знаю уж, что он там в тебе нашел, но это было страннее некуда.
— Он не нападет? — Ланиэль бочком двинулась к Зарине.
— По-моему, нет. — Хонор с сомнением покачал головой. — Вообще-то Оценщики обычно не нападают. Не понимаю, что произошло. Но сейчас, судя по всему, он потерял интерес.
Когтистая лапа Оценщика сграбастала камешек и спрятала его в складках халата.
— Посадка, — скучающим тоном прогнусавил Оценщик.
— Я отказываюсь. — Имбер развернулась на сто восемьдесят градусов и наткнулась на Ловэля. Тот широко улыбался. — Ой, мама, я остаюсь.
— Скорее же. — Хонор первый направился к кабинке. — Правитель Клемент и остальные наверняка уже уехали.
Внутри кабинка оказалась теснее, чем выглядела снаружи. Ни одного сиденья, никаких поручней, лишь прочные стены с огромными окнами.
— У меня плохое предчувствие. — Имбер присела у стены кабинки, сложившись в дрожащий калачик.
Как только все пятеро пассажиров кое-как разместились в тесной конструкции, Оценщик, милостиво отвлекшийся от своей медитации, забрался на полку в передней части кабинки, принял излюбленную позу и без предупреждения нажал на рычаг, скрытый под полкой. Раздался скрип, и в следующее мгновение кабинка с невероятной скоростью сорвалась с места.
— Ма-а-а-а-а-а-мочки!!! — завизжала Имбер, которую прокатило по всей длине кабины и закинуло на живот распластавшейся на полу Ланиэль.
— Просто чума! — С одной стороны скорость очаровала Зарину, но с другой — ей не слишком понравилось то, как она вслед за Имбер кубарем прокатилась по полу и упала на тонко поскуливающего Хонора. — Бюрократишко, ты что, скулишь?
— Нет, — выкрикнул он ей в лицо. Его собственное лицо побагровело.
Шум стоял невообразимый. К реву ветра снаружи примешивались визги, вопли, ругательства пассажиров, которых мотало по всей кабине, как наполнитель для погремушки.
— Это хуже, чем я думал, — простонал Хонор, когда в очередной раз умудрился врезаться коленями в дверку кабины. Повезло, что не вылетел наружу.
— Путешествие без особого комфорта, говоришь? — передразнила его Зарина, группируясь и принимая удар стенки плечом. — По чесноку, Бюрократишко, ты слишком утрировал свои слова!
Единственный, кому путешествие явно приходилось по вкусу, был Ловэль. Парень без особого труда удерживался на ногах. Высунув голову наружу, он подставлял лицо ветру и дико улыбался, когда очередной порыв пытался вырвать парочку его кудрей.
— Умалишенный, — выдохнул Хонор. Его мотнуло, и он с силой врезался лбом в плечо Зарины. — Готов поспорить, что нам досталась сломанная кабинка. Неужели все поездки проходят в таком ракурсе?
— И не забудь, что за это ты отдал целый слово-камень, — подлила масло в огонь Зарина.
— Не зли меня. — Хонор потер ушибленный лоб. — Нужно сильнее вжиматься в стены, тогда тебя не будет кидать во все стороны.
— Легко сказать, — откликнулась Зарина.
— Это невообразимо здорово! — возопила Ланиэль. — Давайте почаще так!
Хонор и Зарина уставились на гарпию. Злобненько так уставились.
— Не удивлен, что существам, связанным с воздухом, легче переносить этот ужас. — Хонор предпринял неловкую попытку водрузить съехавшие очки на место. — Меня уже начинает подташнивать.
— Эй-эй, держи содержимое желудка при себе. — Зарина отодвинулась от юноши. — Здесь и без тебя не курорт.
Кабинку снова крепко тряхнуло. Мимо них проехал дрожащий калачик.
— Коротышка?
Зарина прищурилась. С Имбер творилось что-то неладное. Маленькая торговка тряслась и зажимала уши. Ее посиневшие губы бормотали:
Раз. Появились круги на воде.
Два. Круги исчезли во мгле.
Три. Медуза скользнула ко дну.
Четыре. Здесь я не утону.
Пять. Каракатице пора погулять...
— Что она делает?
— Возможно, пытается успокоиться. — Хонору было не до страданий других. Он обнаружил, что, если слегка приподняться на руках над полом, можно на пару секунд зависнуть в воздухе. Левитация, черт бы ее побрал.
До слуха Зарины донесся еще один полный энтузиазма вопль Ланиэль. Переведя взгляд на Ловэля, она обнаружила, что тот смотрит на трясущуюся Имбер с пугающим вниманием. С похожим интересом некоторые люди следят за беспомощным трепыханием бабочки, попавшей в паутину.
Новый скрежет разорвал пленку предыдущих шумовых эффектов, и теперь уже все пассажиры вынуждены были зажать уши руками. Разве в небе может что-то так ужасающе скрежетать? Хонор нащупал сердолик на шее и сжал, слушая учащенное биение собственного сердца.
— Мать Святая Земля и упокоенные крохи в недрах твоих, напитай меня спокойствием своим, как мать питает дитя, — одними губами произнес он и зажмурился.
Зарина упала на живот и поползла вперед. Добравшись до Имбер, она дотронулась пальцами до маленькой смуглой ручки, трясущейся словно под воздействием тока.