Обитель душ. Книга 1. Окаянная душа
Шрифт:
– Мама ярая католичка. По крайней мере, она так думает.
– Мальчик говорил спокойно, иногда прерываясь, чтобы судорожно вздохнуть.
– На смертном одре человеку нужна последняя исповедь.
Нихэль моргнул и пригляделся повнимательнее. Нет, ему не показалось, на изможденном болезнью личике мальчика не было и тени смирения к своей судьбе. Но между тем он был безмятежен и спокоен, словно олицетворение штиля, а в глазах светился ум и понимание.
– Ты не боишься, - заключил Нихэль.
Мальчик усмехнулся. На свет выглянуло то озорное и непосредственное выражение, которое, наверное, всегда присутствовало на его лице до болезни.
– Не хочется терять времени на страх, - сообщил мальчик.
– А ты смелый, эээ...?
– Атаназ, - подсказал мальчик.
– Я Атаназ Поль.
– "Атаназ" переводится как "бессмертный".
– Да.
– Губы мальчика тронула усмешка.
– Не правда ли, ирония судьбы?
Нихэль промолчал.
– Наверное, вы принесли с собой елей, - задумчиво пробормотал Атаназ.
– Мама бы хотела, чтобы совершилось это таинство, прежде чем приступить к исповеди.
Мальчик говорил о елеосвящении, таинстве, служащем духовным врачеванием от недугов телесных и дарующем больному оставление тех грехов, в которых он не успел раскаяться.
– Я не священник.
– Нихэль развел руками.
– Прости, что обманул твои ожидания.
Атаназ уставился на него.
– И о чем же тогда моя мама вас попросила?
– На самом деле я сам вызвался помочь, так как ни один священник не смог добраться сюда.
Мальчик чуть слышно хмыкнул, но тут же поперхнулся.
– Я не могу вам исповедаться, - сказал Атаназ с едва различимой грустью в голосе.
– Да, но мы можем просто поговорить.
Подумав, мальчик кивнул:
– Верно.
Он чуть сдвинул голову в сторону и несколько смущенно сообщил:
– Знаете, на самом деле совершать елеосвящение нельзя в любом случае.
– Почему же?
– Нихэль поудобнее устроился на маленьком стульчике и принял вид человека, готового услышать все и обо всем.
– Елеосвящение можно совершать только над верующими.
– Как и любое таинство, - согласился Нихэль.
– Но я не настолько верующий, как думает моя мама. Получается, я лгал ей. Это грех?
Мужчина выпрямился на стуле и задумчиво наклонил голову.
– Мне сложно анализировать объективно. Я ведь тоже не святой. Но в данных обстоятельствах тебя сложно упрекнуть в потере веры.
Атаназ усмехнулся:
– А вы черствый человек, господин Рош.
– Я просто думаю, ты не из тех людей, которые любят, когда их утешают.
Улыбка мальчика погасла.
– Да, все верно.
Нихэль помолчал и, устав сидеть в полусогнутом положении, встал и сделал пару шагов в сторону горящей свечи.
– Я теперь попаду в Ад?
– вдруг спросил Атаназ. Нихэль резко обернулся.
– Что заставило тебя сделать такой вывод?
– Ну, я же согрешил и все такое.
– У тебя есть еще грехи, мальчик?
Атаназ задумался.
– В школе один парень специально столкнул мою одноклассницу с лестницы, и та сломала ногу. В отместку я стащил его кошелек и отдал содержимое в благотворительную организацию. По-моему, что-то там с природой связанное.
Нихэль расхохотался. Мальчик обижено воззрился на него.
– Почему вы смеетесь? Меня совесть месяц потом мучила!
Мужчина с трудом сумел успокоиться и смахнул выступившие слезы.
– Всегда забавно видеть таких праведных личностей, - сказал он, проводя рукой над пламенем свечи.
– Праведных?
– недоверчиво переспросил Атаназ.
– Разве это был не грех?
– Ты забыл, что мне сложно судить объективно.
– В прозрачных глазах Нихэля, в которых теперь плясали отблески пламени, появилась хитринка.
– Да, мало от вас пользы, - притворно вздохнул мальчик и улыбнулся.
Нихэль улыбнулся в ответ, но через секунду его лицо приобрело серьезное выражение.
– Чтобы от меня был хоть какой-то прок, я передам тебе некое ценное знание, которое я приобрел совсем недавно.
– Какое?
– Мальчик с любопытством подался вперед, но тут же рухнул снова на подушку.
– Не переутомляйся.
– Нихэль подошел ближе к кровати.
– Сначала скажи, какой ты сделал вывод из нашего разговора.
Мальчик призадумался.
– Ну, судя по всему, в Ад я не попаду, что не может не радовать.
– Ты и правда храбрый, раз так просто говоришь об этом.
Атаназ отмахнулся.
– У меня нет лишнего времени. Ни времени на испуг, ни времени на мысли о страхе. Я реалист, насколько могу себе это позволить.
Нихэль смотрел на мальчика и видел лишь изможденное тело. Как странны забавы судьбы. Едва тлеющий уголек жизни способен вмещать настолько сильный дух. Печальная утрата для мира.
– Кроме Ада и Рая, есть еще одно место, в котором не хотел бы я пожелать очутиться твоей душе, - начал Нихэль.
– Вы о Чистилище?
– перебил его Атаназ.
– Место не из приятных. Не хотелось бы проходить, конечно, те местные процедуры очищения. Православным на этот счет проще: Рай и Ад - больше ничего. Туда или сюда и баста.
Мальчик пытался шутить, но Нихэль его не поддержал. Увидев мрачность на лице собеседника, Атаназ смолк.
– Я говорю не о Чистилище, мальчик. А о другом месте. Месте, достаточно молодом еще, не успевшем просуществовать и десяток лет. О существовании его я сам узнал совсем недавно.