Обитель Варн

Витич Райдо

дожидаясь ни суда людского, ни милости Божьей?

— Она дезертир…

— Я же объяснил.

— Нет, вы констатировали без пояснений. Этого мало, граф, сказать можно, что

угодно. Мнение человека субъективно. Мы не вправе судить с данной точки зрения.

И потом, есть закон, Устав. Она нарушила его. Плюс убила офицера. Вот факты.

Остальное слова. То ли сказка, то ли быль.

— Хорошо,

я расскажу вам все что знаю, но факты вы будете искать сами. Как

понимаете, я не занимался данным вопросом с бюрократической точки зрения.

Спрашивайте… Да, вам нужна запись нашей беседы? Желаете кого-нибудь пригласить

в свидетели?

— Нет, стенограмма мне без надобности, если конечно через час вы не откажетесь

от своих слов.

— Не откажусь. И не покину город, пока дело с Алисой не решится. Обязательно

подниму департамент мирового сообщества по охране прав человека.

Полковник вздохнул: вот только этого ему и не хватало!

— Если, конечно, понадобится, — добавил граф.

— Надеюсь — нет. Вы в состоянии прояснить ситуацию без вмешательства извне.

Столько волокиты будет, что вы сами, граф, не обрадуетесь. Дело затянется на

годы. Лисе это вряд ли поможет. Она служащий, офицер и принадлежит юрисдикции

особого отдела служебных расследований. Никого и близко не подпустят к ее делу,

а шумиха, что поднимется благодаря мировым правоведам, не нужна ни вам, ни нам,

ни Лисе. Даже повредит. Кто сдаст свою агентуру? Вот то-то и оно. Теперь

понимаете, что лишь навредите, а не поможете.

— Но справедливость должна восторжествовать! — с патетикой воскликнул

Бэфросиаст, мысленно усмехаясь.

— Вот и давайте ее восстанавливать. Но в узком кругу, тихо, по-семейному. Я не

враг вам и тем более Лисе. Так же, как и вы, хочу справедливости, но так, чтоб

ее на всех хватило. И никого не покалечило. Согласны?

— Я же сказал — спрашивайте.

— Сначала расскажите, как вы познакомились с агентом Лиса, откуда знаете

Гнездевского? Возникнут вопросы по ходу, я спрошу.

— Хорошо. Мне придется быть откровенным, стесняться нечего: в монахи я не

записывался и обет верности никому не давал… Я был любовником Агнешки

Гнездевской. Пояснить, кто такая?

Полковник, крякнув от неожиданности, отрицательно качнул головой. Заявление

графа многое объясняло, причем с материальной, а не мистической точки зрения,

как пытался это представить Игнат. Многое стало ясно от одной фразы: и

исчезновение Агнешки, жены капитана, которую он объявил убитой, и о его желании

найти Бэфросиаста, графа Рицу, установление слежки за ним, постоянные просьбы о

ликвидации графа под эгидой борьбы с вампиризмом. Черт! Ну, Игнат!

— Насколько я знаю, Агнешка умерла, была даже версия, что убита.

— Спорю, эту версию преподнес вам капитан Гнездевский?

— Хм… Она исчезла без следа.

— Агнешка жива и здорова. Не далее, как год назад, блистала на Венецианском

карнавале. Можете проверить. Ее красота неповторима. Трудно с кем-то спутать или

не заметить столь изумительную, уникальную женщину.

— Значит, вы?

— Если вы видели ее, полковник, то без труда поймете меня. Устоять против чар

этой женщины невозможно. Я не жалею. До сих пор питаю теплые чувства к ней и

нежную память о тех днях. Гнездевский избил ее в ту ночь. Он вообще был

непростительно груб по отношению к жене. Она прибежала ко мне и, естественно, я

не смог не принять участия в судьбе Агнешки. Обязан был помочь. Мы отправились в

Вену, потом — Париж, Верона. Где она сейчас, я не знаю. Мы расстались что-то

около четырех лет назад.

— Если вы говорите правду, Агнешку Гнездевскую будет нетрудно обнаружить. Меня

интересует один факт, граф, и не дает покоя. Год назад, когда вы остановились в

Плазе, из вашего номера изъяли носовой платок со следами крови и установили, что

… вы родились в конце семнадцатого века.

— Вот как? — рассмеялся Рицу. — Кто изъял, разрешите спросить? Агенты

Гнездевского? Можно было не утруждаться, взять биопсию мумии и приписать мне

любой возраст, а также парочку отклонений от нормы в любом направлении. Кстати,

не помню, чтоб у меня шла кровь из носа даже в детстве.

— Вы могли порезаться…

— И применить носовой платок? Увы, я иначе воспитан, полковник. Носовой платок

является именно носовым, а не пальцевым и кровоостанавливающим. Абсурд! И после

оставить его! Какая прелестная выдумка. Порезаться? Ха! Да, будет вам известно,

что я научился общаться с холодным оружием в девятилетнем возрасте. К тому же не

ношу с собой ножей, кортиков и так далее. Смысл? Обороняться мне не от кого,

резать нечего. Я, простите, не повар, не официант, и навыки в приготовлении блюд,

мне без надобности. Порезаться чем-то еще? Чем? Бритвой? Как вы это себе