Обитель Варн
Шрифт:
представляете? Я не настолько виртуозен, и не имею мазохистских наклонностей. Да,
и склерозом не страдаю, увы, полковник. Все мои малейшие раны наперечет. Могу
перечислить. Полгода назад, например…
— Не надо, — махнул рукой Виктор Николаевич и загрустил, искренне жалея, что
Гнездевского уже не достать. Ох, бы он ему устроил! — Так что с Алисой?
— Сами знаете, — хитро улыбнулся граф. Полковник крякнул и мотнул головой,
отводя взгляд. — Ясно, секретные директивы, предписания. Тогда о чем речь? Сами
приставляете ко мне филера, агента Лису, потом даете ей приказ убрать меня. Не
довольны, что я жив?
Горловский скривился: вот значит как? Убить? Притом, что инструкция была четкой
— взять корректно для приватного разговора. Корректно! Значит так, чтоб и голубь,
воркующий у ног дворянина, не заметил, и пылинка на ботинок Рицу не попала.
Доставить бережно, как антиквариат в штаб- квартиру, где гостя будут ждать
полковник и штат специалистов, готовых максимально безболезненно исследовать
мужчину и вынести, наконец, вердикт — нужен он Паранорму или нет. Вампир или
обычный скучающий ловелас.
Чувствовалась заинтересованность капитана в графе Рицу. Настырен был, рапорт за
рапортом строчил полковнику с просьбой о ликвидации Бэфросиаста, как особо
опасного преступника, как нежить. Ну, ясно, сатисфакции хотелось за честь
попранную, жену ворованную, семью разбитую. Рога опять же любого раздражают,
мало скинуть хочется да еще и придавить ими соперника. Но личное дело в
служебное превращать? Пользоваться своим положением и тем марать честь мундира?
Да, придави ты любовника жены по-мужски, один на один!
Н-да, похоже, долго полковник будет вспоминать Гнездевского добрым словом.
Сколько новостей о проверенном человеке, понятном, предсказуемом. А сколько он
еще не знает, честно говоря, стоит ли знать? Не шуточное дело намечается. Если
принять за истину все сказанное Рицу, то получается, нужно не только подноготную
Гнездевского вскрывать, но и всех своих людей проверить и перепроверить, чтоб
еще на один такой сюрприз не напороться. Вот ведь не было печали…
— Я не давал приказа о вашей ликвидации, — заметил, вставая. — Обязательно
проверю все сказанное и после буду рад продолжить разговор.
— Неприятно узнать темную сторону деятельности ваших людей? — прищурился
Бэфросиаст. — Понимаю. Идите, проверяйте. Вас ждут еще более шокирующие
открытия, полковник, поверьте. Все, что я вам сказал, мелочь по сравнению с тем,
что вас ждет впереди.
— Вы знаете что-то еще?
— Знаю, но не стану говорить, иначе вы подумаете, что я блефую или сговорился с
той же Лисой. Поговорите с ней, с вами она будет откровенна, уверен. Покопайтесь
в биографии почившего капитана… Приятного вам дня, — усмехнулся граф, отвесив
насмешливый поклон.
Виктор Николаевич одарил узника укоризненным взглядом и покинул камеру.
Глава 20
Адам стоял над стеклом барокамеры и вглядывался в лицо Алисы. По нему то и дело
пробегала судорога, губы то кривились, то сжимались, ресницы вздрагивали. Сон
явно был неприятен.
Интересно, что ей снится? — подумал профессор и вздохнул: у его внучки Марыси,
такой же беспокойный сон и короткий, как жизнь. Две девочки, такие разные и
такие похожие. Ничего, Бэфросиаст поможет им.
Профессор кивнул сам себе, уверяя, и провел ладонью по стеклу, за которым лежала
бывшая Варн: спи спокойно. Пусть тебе приснится хороший сон, такой же прекрасный,
как будущее, которое обязательно будет много лучше прошлого….
— Пока ты спала, объект исчез! — рявкнул капитан, срывая с девушки одеяло.
Алиса приоткрыла один глаз, сладко зевнула и, как бы невзначай, переворачиваясь,
заехала взбешенному мужчине в пах: остудись.
Игнат охнул, согнувшись, кулаки уперлись в матрац, а взгляд — в лицо припадочной,
и выдал все, что не могли передать слова.
— В переводе на внятный ты хотел бы, чтоб исчезла я, а не клиент.
— Слушай, ты! — зашипел Гнездевский, но не закончил тирады. Лиса резко села и
выдала в лицо солдафона:
— Ты, слушай! Я тебя ни в номер, ни в спальню не приглашала! Отвернись и выйди!
Я не собираюсь одеваться при тебе!
Игнат мог бы, конечно, поставить ее на место, но резон связываться с разбуженной
кошкой, у которой нрав спросонья круче, чем кипяток? Нет, так он не добьется от
нее нужного результата.
`Ничего, согнусь последний раз'.
Капитан развернулся и, кинув:
— Побыстрей натягивай свои тряпки, — вышел, захлопнув дверь спальни.
Алиса, не торопясь, оделась, потянулась, размяла мышцы и выплыла, наконец, к
Гнездевскому. И застыла на пороге комнаты: РД, полный комплект боевого
снаряжения, пакет, из которого выглядывал край защитной куртки, моток веревки,
карабины лежали на диване. Игнат стоял рядом и проверял боекомплект.
— Что это? — ткнула пальцем в нагромождение спецпредметов Алиса. — Очередное