Обитель Варн
Шрифт:
клонит в сон не от тепла — от холода. Значит, заснуть равно умереть.
— Вы тоже? — раздался вкрадчивый голос.
— Что — тоже? — нахмурилась Алиса, стряхивая оцепенение. Воззрилась на
Бэфросиаста.
— Иллюзия.
— А-а. Нет. Я одно из ее осколков, — подкинула мох в огонь.
— Как вы оказались одна, в горах, Лесс? Помнится, вы неплохо отдыхали в
комфортабельном номере гостиницы.
— Как и вы. Все относительно.
— И жизнь?
— И жизнь.
— Ваша?
— Любая.
— Тогда что для вас незыблемо? Ради чего вы рискуете собой?
— В чем вы усмотрели риск? В этом? — обвела рукой убогость пристанища. —
Экстрим. Каждый получает адреналин тем способом, каким ему больше нравится.
— Хотите сказать, что вы по собственному почину двинули в горы на поиски
приключений? Поэтому вас будут ждать в условленном месте? — с насмешкой в
голосе спросил мужчина.
— Что вы хотите, граф? — вздохнула Лиса. — Чтоб я открыла вам великую
государственную тайну? Увы, без санкции свыше не могу. О моей профессии вы
осведомлены, голову вам при обвале не повредило, так что додумайте сами.
— В том-то и дело, что додумал. Мне кажется это дикостью. Особенно неприятно,
что вы тащите меня на себе, кормите, когда сами ничего не едите, поите чаем с
сахаром, а сами пьете пустую воду.
— Не люблю сладкое.
— Да? Я понял еще в гостинице, когда вы заказали пирожное.
— Для вас.
— Конечно.
— Вы раздражены.
— А казалось бы, повода нет, — бросил с сарказмом.
— Нет. Все правильно, нормально. Я знаю, что делаю. Меня учили выживать в любых
условиях, в пустыне, джунглях. А вас — нет.
— Вам нравится так жить?
— По другому пока не умею. Вот доведу вас, сдам врачам и буду учиться, — голос
Лесс звучал глухо от усталости. Но не это раздражало Бэф — спокойствие девушки,
окутанное печалью. Он явственно ощущал ее терпкий запах, с горчинкой
обреченности, и злился, не понимая, как можно соединять обреченность и
спокойствие?
— Вас ждут без меня, — заявил резким тоном.
— Ничего страшного. Места хватит.
— У стенки?
— О чем вы? — равнодушно посмотрела на него Алиса.
— О приказе, что вы не выполнили. Вас же за мной послали. И не с миссией
спасения.
— У вас горячка.
— Если бы. Не лгите, Лесс. Скажите мне лучше, вы сами выбрали профессию солдата
или кто-то помог?
— Что-то, — поджала губы Лиса.
— Да. Как всегда. Обстоятельства, выхода нет. Единственный — прыгнуть с моста.
— Отчего? Ни с какого моста я не прыгала.
— Еще предстоит.
— Вы оракул?
— Да, если хотите.
— Не хочу, перестаньте разговаривать со мной в таком тоне. Вам бы допросы вести.
— Значит, вы знаете, каким тоном ведут допросы, — тихо протянул мужчина.
— Перестаньте, Бэфросиаст, — поморщилась девушка. — У вас болит рука и грудь?
Поэтому раздражены? Хотите, поставлю укол. Ампулы еще есть.
— Благодарю, надобности нет.
— Тогда давайте устраиваться на ночлег. Если буран стихнет, придется идти без
остановок и очень быстро, чтоб успеть…
— Не получится. Вы очень устали, Лесс. Голодны. Я не настолько окреп, чтоб
помочь вам.
— Хотя бы не мешайте.
— Вы упрямы настолько, что мне трудно подобрать сравнение, — качнул головой
Бэф и принялся вновь развязывать путы. Лесс хмыкнула — и кто бы говорил про
упрямство. Да, пусть его. Все равно нужно снять повязку, посмотреть раны,
растереть графа спиртом. Иначе к утру опять напугает ее окостеневшей конечностью.
Девушка встала и пошла к Бэфросиасту, помогать. Сняв все тряпье, Лиса
внимательно оглядела повреждения и удовлетворенно улыбнулась. Отек спал, и
покореженная грудь не устрашала. Деформация стала не так заметна, как на руке. И
мышцы, вернувшиеся в нормальное состояние, привлекали взгляд.
— У вас явно сломана ключица, предплечье и запястье. Про ребра молчу, —
качнула головой, стряхивая наваждение. Достала фляжку со спиртом и, открутив
крышку, налила немного на грудь. Принялась растирать, очень ласково, осторожно,
любуясь красивым телом, нежной кожей. — А вы в прекрасной форме, граф.
Тренажерные залы, класс фехтования?
— А вы дрожите.
— Что? — очнулась девушка, уставилась на мужчину. Зрачки Бэфросиаста
завораживали. В груди Лесс дрогнуло: почему она собственно должна мерзнуть,
когда рядом такой мужчина? Дрожать от холода, а не от страсти? Ну, уж увольте.
Хватит минуэтов, пора, наконец, согреться и нормально поспать.
Лиса принялась раздеваться, мысленно умоляя графа молчать.
Тот действительно не произнес и слова. Молча следил за ней взглядом и спросил