Обладать Кори

Блэк Марис

Стоны Кристины становятся более отчаянными и животными, и знаю, она на краю кульминации. Я был с ней достаточно раз, чтобы чувствовать ее приближение, и хочу, чтобы и Кори тоже почувствовал. Если у нас получится тройной одновременный оргазм, это будет самая необычайная вещь на свете.

На полпути к своему оргазму, Кристина вздрагивает и протяжно стонет, а я убираю руку с дивана и хватаю Кори за затылок, сжимая и давая ему понять о нашей надвигающейся кульминации. Прикоснувшись к нему, я пальцами скольжу по теплой коже и зарываюсь в волосы. Мы встречаемся

взглядами, и он усиливает свои движения, не нарушая при этом ритм. Я ощущая трение его члена на своем, безумную пульсацию плоти Кристины вокруг нас обоих, что, сжимая нас, толкает к оргазму. Никогда в жизни я не был настолько заведен. И никогда так жадно не хотел кончить, как сейчас.

Кончая, Кристина издает прерывистый стон, а я чувствую финальный рывок члена Кори, что рушит мое самообладание, и я кончаю вместе с ними. Проходит какое-то время, а мы втроем по-прежнему напряженно замерли. Я не могу найти силы выйти из нее. Наши тела – как одно, связанные воедино и движимые неоспоримым инстинктом спаривания.

Звучат возгласы, слова, вздохи, какие-то даже исходят от меня. Но в этом ликующем состоянии я мог бы находиться хоть в шумном московском аэропорту, – настолько на все наплевать.

Когда удовольствие начинает стихать, я чувствую, как прихожу в себя. И эти двое тоже. Нам нужно разъединиться, и это почти больно, словно я чего-то лишаюсь. Или словно что-то внутри меня раскрылось, и на меня навалилось опустошение и глубокая тоска. Не знаю, что это означает, но у меня сложилось впечатление, будто это только ухудшится, и я ни черта не могу поделать, кроме как постараться удержаться на плаву.

Глава 6

Работа сейчас – последнее место, где мне хочется быть. Оставив Кристину в без сил и в одном халатике мирно валяться в кровати, я подбрасываю Кори до его комнатушки ожидания и проверяю пациентов вместе с медсестрами ER. Увидев меня, Джули смешливо улыбается.

– Все в порядке, доктор Харди?

– Нормально, я нормально, – я отмахиваюсь от нее, попутно удивляясь, насколько иначе я должен выглядеть после полуденных дел, чтобы посыпались такие вопросы. Хотя, конечно, чувствую я себя по-другому.

– Могу помочь с приемом звонков и прочим сегодня вечером, если хотите. И вообще могу помочь чуть больше обычного.

– Джули, ты просишь себе больше обязанностей? Я впечатлен, – конечно же, я ее поддразниваю.

Она улыбается.

– Просто хочу быть тут с вами, и все. Разве не для этого вы меня обучали?

– Да. И я ценю твою самоотдачу, – когда я прикасаюсь к ее руке, ее улыбка становится ярче, и она опускает ресницы. Начинаю думать, что я ей нравлюсь. Или же за мной тянется шлейф феромонов после нашего тройничка, которым ей трудно сопротивляться. – Я буду на первом этаже, если понадоблюсь, – и ухожу, прежде чем она задержит меня для продолжения разговора.

Я проверяю состояние своих пациентов на этаже и составляю диаграммы их показателей, надеясь, что эта деятельность на полную катушку займет мой ум и отгонит резвящихся

там демонов, но увы. Концентрация сейчас не моя сильная сторона.

Я совершил ошибку.

Во мне что-то изменилось, и мне это не нравится. Я не могу игнорировать эти раздражающие мысли и чувства. Произошедшее сегодня с Кристиной и Кори стало частью меня, моей истории, и тревожит меня на том уровне, который мне сейчас даже не хочется понимать.

Покончив с делами, я пытаюсь найти предлог заглянуть к Кори в скорую. Какую-нибудь объективную причину. Но безуспешно поломав голову, я все равно иду.

К черту все.

Когда напарница Кори впускает меня в темную комнатку, я вижу его в тени на нижней койке, лежа смотрящего телевизор.

– Тяжелая ночка выдалась, правда?

– Бен, – он прыжком садится и ударяется головой о металлическую раму верхней койки, – Э-э, то есть доктор Харди. Что случилось?

– Ничего, – я пожимаю плечами. – Просто адски скучно. Ничего особенного не происходит. Но в следующий раз, пожалуй, стоит сначала позвонить. Если я так и продолжу тебя удивлять, жди в конце концов сотрясение мозга.

Он потирает голову и улыбается.

– Жить буду. Дениз, ты официально знакома с доктором Харди?

Дениз качает головой.

– Мы много месяцев работали в одни ночные смены, но, кажется, еще ни разу не доводилось перекинутся и парой слов.

Возможно, Дениз права, потому что я понятия не имел, что она такая грубоватая. И она мне тут же нравится. Местные деревенские, особенно старожилы, довольно колоритны в выражении себя, и обычно сразу понятно, что они имеют в виду. Милое качество, если ты с ними в хороших отношениях, а в противном случае – уже не такое милое.

– Приятно наконец познакомиться, Дениз, – я протягиваю руку, а она бросает мне подозрительный взгляд, прежде чем ее принять.

– Ну ни хрена себе. Врач, и тут, у нас, – смеется она, и по характерному звуку я понимаю, что она курит, и что у нее, вероятно, вторая стадия ХОБЛ. Еще по опыту я знаю, что, скорее всего, какое-то время она не захочет это признавать, после чего станет слишком поздно. – Что привело вас в наше скромное захолустье, доктор Харди? Заблудились?

Вот тут как раз мне и нужно вставить свой важный и логичный повод появиться здесь, но поскольку я так ничего и не придумал, то смотрю на Дениз, как полный идиот, и молчу.

Кори встает и подходит к нам.

– Я снимаю домик у бассейна у доктора Харди, Дениз. И нам нужно обсудить условия. Ну, знаешь, плату и прочее.

– О-о-о, – расслабившись, произносит она. Это хорошо, Кори. Рада, чтобы наконец съехал из того мотеля. Там жутко. Наркодилеры, наркоманы, проститутки, и так далее. Милый, ты же знаешь, будь у меня свободная комната, ты жил бы там безо всяких вопросов, – затем она многозначительно смотрит на меня: – У меня к Кори особенное отношение. И он уже достаточно настрадался. Так что ему не нужно, чтобы кто-то ухудшил бы его жизнь, понимаешь?