Область трансцендентности
Шрифт:
– Ваши претензии неуместны: если я не имею исходных данных, то, следовательно, и не могу посчитать результаты. И вообще… я здесь не местный.
«Молодец», – мысленно усмехнулся я и услышал голос Мирослава:
Мы двигаемся к большей планете… сбрасываем скорость.
– А каргонцы? – спросил я.
– Я пока их не вижу.
– Мирослав, давай попробуем отвязаться от артефакта, – сказал Северин и обратился ко всем. – Сядьте в кресла, не хватало ещё, чтобы вас размазало.
Я поспешил выполнить приказ. Мне и самому не хотелось блестеть пятном на обшивке корабля. Мирослав подал небольшое ускорение на тяговые двигатели. Тяговая сила полностью поглотилась Молнией –
– Приплыли, – разочарованно произнёс пилот.
– Подождём, – сказал Белоусов. – Раз она ведёт нас к этой планете, там должно быть что-то интересное.
Планета уже была достаточно близко, чтобы видеть её. Ястреб по просьбе Северина сделал приближение и отобразил её на обзорном экране. Из-за смерти солнца разглядеть что-либо не представлялось возможным, хотя мы находились в миллионе километров от планеты – примерно 3 расстояния от Земли до Луны.
– Вижу каргонский крейсер! – прокричал Мирослав, я непроизвольно вжался в кресло: приехали, вот и конечная станция, здесь нас и прихлопнут. – Они нас догоняют…
Внезапно ударил свет. Я зажмурился и закрыл глаза руками, но Ястреб подкорректировал пропускную способность обзорного экрана. Я открыл глаза и потерял дар речи.
– Мама мия, – пораженно прошептал Мирослав.
То, что мы увидели, поразило ещё больше, чем перелёт по туннелю. Справа от нас ярко горело зрелое солнце, а на нас надвигалась совершенно иная планета! Тот истлевший за миллионы лет блужданий вокруг умершей звезды камень исчез. Теперь вместо него кружилась живая, красочная, горящая голубизной океанов и дымкой облаков планета! Я вспомнил, как, покидая Землю, с благоговением вглядывался в бесконечность космоса, а сейчас словно бы возвращался домой. Даже очертания материков напоминали мне Землю.
Планета приближалась, а я всё смотрел на неё как заворожённый, позабыв, что где-то позади нас догоняет крейсер Каргона.
Глава 10
Живая планета
Молния нас всё-таки отпустила, когда до поверхности планеты оставались считанные тысячи километров. Густые леса планеты выглядели хорошей маскировкой от преследующего противника, и Северин дал команду на снижение.
Мирослав подкорректировал курс и сбавлял скорость, чтобы соотнести её с вращением планеты. Молния не пыталась уйти от нас и двигалась достаточно медленно, чтобы мы за ней поспевали. Ко мне закралась мысль, что при желании она бы могла просто исчезнуть с наших глаз, как уже бывало, но по каким-то соображениям не делала этого. К счастью, каргонский крейсер, исчезнув в тот момент, когда зажглась звезда, пока не появлялся – незримая граница скрывала нас друг от друга, давая нам фору.
Плазма окружила бот – мы входили в атмосферу. Слегка затрясло, хотя гравикомпенсаторы гасили основную часть перегрузок. Мы садились в центре крупного материка, сплошь покрытого лесами. Вот уже я мог разглядеть зелёный ковёр вперемешку с озёрами.
– Каргонцы уже здесь, – сообщил Северин и уточнил. – На орбите.
– Они могут нас засечь? – беспокойно поинтересовался Белоусов.
– Вполне, – ответил капитан.
Разведчик несся с ужасающей скоростью, и, хотя она снижалась, посадка могла оказаться жёсткой. Бот скользил на гравитационной подушке над верхушками деревьев так быстро, что ничего не удавалось разглядеть в этом мерцании зелёных пятен. Вскоре показалось поле жёлтого цвета, а за ним снова начинался лес. Мирослав затормозил у опушки и, на мгновение зависнув, юркнул под кроны деревьев так резко, что я даже услышал, как ломаются ветви о корпус.
– Пожара не будет?! – испуганно
– Нет, я уже остудил корпус, – ответил Мирослав. – Это же разведчик. Сами должны понимать…
– Я вообще-то не совсем понял, но, наверное, имелась стандартная аппаратура для кораблей такого типа.
– Внизу слегка стукнуло – мы приземлились.
– Манул, – произнёс Северин в коммуникатор, – проверь, как там наш гость.
Я отстегнул ремни. Камеры, установленные на носу корабля, переносили изображение на обзорный экран. Картинка передавалась настолько чётко, что, казалось, нас разделяет одно тонкое стекло. Вокруг корабля стояли высокие ветвистые деревья, густая растительность, похожая на папоротники, формировала подлесок, а недалеко раскинулось поле гигантских цветов ярко-жёлтого цвета. Если лес не казался столь необычным, то цветы выглядели весьма странно, но не из-за их размеров. Приглядываясь к стеблям, я заметил весьма необычную структуру, напоминающую сетку, словно кто-то обвил их крест-накрест.
– Похоже на Землю, да? – спросил Мирослав.
Трудно было не согласиться, и я попытался понять, почему же здешняя природа так напоминает родную. Насколько я знаю, даже при всей схожести людей и каргонцев, наша флора различалась существенно. Чего только стоят их кламариумы и карзоки с их бегающими шипами…
– Воздух пригоден для дыхания, – сообщил Ястреб. – 75 процентов азота, 24 процента кислорода. Уровень радиации в норме. Свет звезды соответствует солнечному, ультрафиолет и инфракрасные лучи в допустимом количестве.
– Идеально, – подвёл итог Северин. Меня почему-то это не удивило.
– Значит, мы можем выйти?
– Я бы не советовал, – ответил капитан. – Возможны опасные вирусы, микроорганизмы.
– Это уж вряд ли. Если Молния привела нас в этот мир и не предупреждает, то логично предположить, что никакой опасности нашему здоровью нет, – высказался Белоусов. – И не можем же мы здесь постоянно сидеть.
– Не можем, зондов у нас нет, – отозвался капитан. – Мы знаем вектор движения Молнии. Ястреб, выведи схему движения..
– Над приборной панелью развернулась голограмма, отображающая рельеф местности, над которым висела красная линия. Линия обрывалась на расстоянии 5 километров у гряды холмов, переходящих в горы.
– Ястреб, можешь проанализировать, куда делась Молния? – спросил Северин. – Она залетела в пещеру?
– Причины неизвестны, но перед исчезновением, она висела три секунды, – голограмма пришла в движение и отобразила сказанное искином. – До гор она не долетела.
– Но всё-таки можно сделать вывод, что она достигла своей цели, – сказал Белоусов.
– Весьма вероятно, – кивнул Северин. – Пока подождём.
– Мы всё равно выйдем, рано или поздно, – не согласился Белоусов. Как ни странно, но я полностью с ним соглашался. – Давайте хотя бы осмотримся!
Северин постучал пальцами по приборной панели, обдумывая все аргументы, и сказал:
– Хорошо. Наденем воздушные маски. Не самая лучшая защита, но лучше, чем ничего. Мирослав, ты здесь за главного. Степанов остаётся. Идём мы с Александром Николаевичем.
Естественно такое заявление вызвало во мне бурю негодования, но как я ни упрашивал капитана, он не отступил. Но мне так хотелось вступить на эту планету первым! Я был первым уже не раз за последний месяц, и вот меня отодвигают в сторону. Я видел, как Белоусов усмехнулся, посмотрев на меня. Не стоит иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, о чём он подумал: торжество так и светилось в его глазах. Что ж, на этот раз его билет оказался выигрышным и с этим ничего не поделаешь, мне отводилась роль наблюдателя рядом с Мирославом.