Обман и чудачества под видом науки

Гарднер Мартин

Интеллигенция XIX столетия, наиболее всей оккультноориентированная, френологию признала. Неспроста Шерлоку Холмсу громадность одной шляпы свидетельствовала, что владелец является «высокоинтеллектуальным». С Конан-Дойлем Альфреда Рассела Воллеса роднило хобби не только спиритическое, но также френологическое. Бывало, находящийся в трансе трогал участки френологического глобуса, кривлялся соответственно затронутой шишке. Телепатия, заверяет Уоллес, отнюдь ни при чём: однажды думалось на шишку, которой не касался, но дан ответ правильный.

Уолт Уитмен оказался развит участками всеми, что горделиво печатал его головную карту. «Листья травы» переполнены френологизмами. Годами критики гадали, что же за «адгезивность, жизни пульс», описыватеся в стхотворении. «Адгезивность» — френологическое «дарование», благодаря которому души притягиваются.

Записные книжки поэта содержат аналогичное:

«Добрый дух и поведенье всегда с 16. Но не прочие».

Ранние критики, не верующие в гомосексуальность Уитмена, пытались эту цифру представить доказательством обратного. Оказалось, 16 и не менее популярные 164 — это главы популярной френологической книги касательно надежды, любостяжания.

Современные мозговеды френологию развенчали. Есть одни лишь окончания анализаторов. Вроде затылочной доли коры головного мозга, дающей зрение, но не «филогенитивность» — детолюбие. Френология мертва, лишь иногда пользуются гадалки [84] .

Физиогномику, чтение характера по лицу, (ложно) выводят из Аристотеля. С Античности мнения по поводу выразительности лица разделились. Для Шекспира «строй душевный на лице не писан». Физиогномическая библиотека многотомна, противоречива. Наиболее впечатляющи книги Ренессанса. Зато современные психологи всё развенчали. Форма носа, губ, ушей, цвет очей, волос и поврехность кожи с индивидуальнопсихологическими свойствами не коррелируют.

84

Замечательный очерк истории френологии: Davis J.D., “Phrenology: Fad and Science”, 1955.

Правда, не без исключений. Приверженность установке, наделённой специфичною мимикой, определяет очертания морщин. Угрюмые люди навреняка такими выглядят, у постоянно смеющихся возле глаз и морщины лучеобразные. Социологи нашли, что народные приметы вроде повышенной темпераментности рыжих или решительности подбородистых оказывают уже влияние на воспитание такого человека. От оного с детства ждут «его» проявлений. Что, всё ж, исследовано мало.

Теория, будто преступники наделены специфичною «стигмой» — особенностями лица, телосложения, не наблюдающимися среди законопослушных, — разработал оккультист Италии Чезаре Лоброзо (1836 – 1909). Статистическими махинациями Ломброзо свою работу похоронил. Правда, до реанимирования профессором Эрнестом Хутоном — антропологом из Гарварда. В 1930-е заявил, якобы телосложение коррелирует с отдельными видами преступлений. Грабители, к примеру, густобороды, глазные пигменты рассеяны, слуховые доли выражены, прочие признаки. Хутон отнюдь не безумец, однако сделано всё, чтобы коллеги работу не признали.

Профессор Уильям Шелдон — туда же. Душевные качества в корреляции с телесною конституцией. Бурный околошелдоновский спор едва ли разумно переносить сюда. Как и тесты Леопольда Зонди — цюрихского психиатра. Пациенту предлагаются фотографии людей восьми типов отсортировать по принципу нравится — не нравится. Выбор анализируется. Будто бы нравятся те, на кого похож. Учебник этой техники: Introduction to the Theory and Practice of the Szondi Test (1949) Сусанны Дэри — преподавательницы Манхэтнского Новоучилища социальных исследований.

Хиромантия — гадание не менее древнее, литература по нему вообще необъятна. По руке можно читать будущее либо характер. Китайцы такое делали по стопе. Что ныне поупулярно на западе, в кафе-кондитерских. Недавние книги силятся хирохарактерологию фундировать научно. Это сочинения Джозефа Ранальд и “The Human Hand” (1943) Шарлотты Вольф из университета Лондона. Работы небезынтересны, хоть экспериментальная методология сомнительна.

Что касается графологии, гадания по почерку, то, наверно, пришло с Италии на заре XVII века. В моду в середине 1920-х ввёл отец Иоанн Ипполит Миш`o Парижский. Разработавший систему «знаков» — формы петель, перекрщиваний, точек и прочего, — увязываемых с индивидуальнопсихологическими чертами. Европейская наука мишостику разнесла. Хотя гештальтные черты почерка, возможно, что-то говорят. Неглупо предоложение, что записи ленивого присущи гладкие черты, что человек аккуратный пишет именно каллиграфически.

Ничего невозможного не видно во влиянии на

почерк установок или комплексов. Почему томление мистика не выразить завитками необычно вверх? Разве только словами, жестами, мимикой можно самовыражаться? [85] Как бы то ни было, но доказательств ещё недостаточно.

Дотошные пусть читают “Handwriting: a Key to Personality” (1952) Клары Роуман. Выпускница Венгерской школы графологии преподавала годами в Новоучилище социальных исследований. Экспериментальных аргументов, естественно, мало. Зато прекрасный обзор, отличная пропедевтика. Также заслуживают упоминания фрейдистские “Diagrams of the Unconscious” (1948) Вернера Вольфа с училища Барда [86] .

85

Если характером определяется почерк, отчего не допустимо противоположное? Парижского графолога Раймунда Трийа такая постановка вопроса довела до создания «графотерапии». Научения невротика не свойственному тому почерку. Сотне французиков это помогло. Больше маразма тут: “Time”, 1956, 23 апреля.

86

Согласно которому, каждому человеку соответствуют одновременно два лица, получаемые по фасной фотографии, перпендикулярно которой по центру ставится зеркало. Смотри: “The Expression of Personality” (1943) и “The Threshold of the Abnormal” (1950).

Что сложнее всего в угадывании характера, так это невозможность проверки. К примеру, много какие чёрточки почерка списываются на «щедрость». Разве кто-нибудь не захочет оказаться щедрым? Все щедры так или иначе. Никаким измерением эту диагностику не проверить. Даже близкие друзья не будут единогласны, насколько щедр обследуемый. Эти соображения справедливы почти для всякого графологического диагноза. Скажи верующему в графологию, каков он, и будет искать объявленное в себе поглубже.

Графолога легко проверить. Собери графологу надписи, сделанные двумя десятками приятелей одного пола, похожего возраста. Двадцатку диагнозов отдай какому-нибудь общему знакомому двадцати. Попроси знакомого рассортировать оформленные диагнозы по приятелям. При случайной сортировке будет угадывание лишь единичное. Так и поймёте цену графологии.

Так и делали психологи. Графологи посрамлены. Пока результат эксперимента низок, о серьёзности графологии речи нет. А что многие люди диагнозами впечатлены, доказывает одну внушаемость.

Близки к этому психоаналитические тесты. Юнгисты придают очень много значения неосознаваемым сопроводителям сознательных действий. Психаналитическая литература полна карандашными каракулями. Есть ещё рисование на заданную тему вроде человечка. Рисунок анализируется, по нему делаются далекоидущие выводы. Карена Махова с Бруклинской больницы «Кинс-Конти» — первооткрывательница. Преподаёт это во всё том же Новоучилище. «Тест окончания рисунка», сочинённый германским Эриком Уартегом — аналогично. Клиенту-пациенту даются прямоугольнички при бессмысленных символах — символы надо нарисовать упорядочивая. “The Drawing Completion Test” Марианы Кингет из университета Чикаго — недавнее пояснение. Рисование для диагностики, лечения применяется широко.

Вся такая — и новая каждый год [87] — диагностика по продукту деятельности доныне лишь экспериментальна. Десятилетия проверок её могут оправдать. До той поры на неё полагаться глупо.

Экстрасенсорика да психокинез

Вера в сверхъестественные психические явления («парапсихология», если с понтами) не моложе человечества. Но только в XIX столетии с неё стали делать опытную науку. Исследования варьируют от явного чудачества, до работ уважаемых психологов `a la доктора Дюк-университета Джозефа Бэнкса Райна, Гарднера Мёрфи с Нью-Йоркского Сити-колледжа. Здесь обращаемся к Райну, сделавшему для наукообразности парапсихологии больше всех.

87

Недавние тесты: Швисово рисование дерева, Давыд-Коулова (Оксидентловый колледж) самоидентификация с определённым животным.