Обман Розы
Шрифт:
– Потому что ужасно несправедливо, мадам, - сказал он возвращаясь и на ходу расстегивая пиджак, - что вы получили свою порцию наслаждения, а я не получил. И я требую полного удовлетворения.
Глубоко вздохнув, лже-Розалин приподнялась на локте и смотрела, как граф де ла Мар приближается, избавляясь первым делом от пиджака.
Сегодня она выглядела, как германская фарфоровая статуэтка в модном платье Розалин, с волосами, уложенными в тугую прическу, но сейчас девушка нравилась Этьену гораздо больше – когда волосы ее лились свободно, а сама она дрожала, и щеки ее горели, как самые настоящие розы.
– И… как вы собираетесь восстановить справедливость? – спросила она, таким голосом, что Этьен сразу почувствовал, что в штанах стало тесно.
Собственно, тесно было и в гостиной, но сейчас его член готов был пробуравить ширинку.
– Это спрашиваете вы – моя жена? – он стащил рубашку через голову, не утруждая себя расстегиванием пуговиц, и принялся снимать туфли и расстегивать поясной ремень.
– Этьен, - сказала она предостерегающе, - врач запретил мне…
– Мы вспомнили о враче? – делано изумился он, снимая штаны – сразу верхние с нижними, и швыряя их комком под стул. – Там, в гостиной, мадам, у вас был провал в памяти, наверное? Потому что вы совсем позабыли о рекомендациях вашего врача.
Она опять покраснела – увидела его стоящий член, но глаза не отвела и быстро облизнула губы.
Только увидев этот язычок, можно было взорваться. Этьен чуть не умер, представив, что испытал бы, вздумай она так же быстро облизать его. Но согласится ли она на такое? В гостиной эта стыдливая роза едва не потеряла голову, и можно было воспользоваться ее слабостью, но игра увлекла Этьена. Завоевать это красивое, таинственное существо хотелось так же, как победить в ралли. Почувствовать снова, как она дрожит от наслаждения, когда он ее ласкает.
А как бы она задрожала, если бы позволила все, до конца…
Он на секунду остановился, замерев на расстоянии двух шагов от постели. Хотелось помотать головой, чтобы развеять дурман. Как бы то ни было, дамочка – сообщница Розалин. Можно было признаться и покаяться в обмане уже десятки раз, но его упорно продолжали кормить байкой о настоящей жене.
И еще решила обидеться на него за то, что он в сердцах наговорил про Розалин правду. Значит, для нее права Розалин, а не он.
Что ж, пусть. Ведь и ему нужно только лишь ее признание на суде, а потом...
Он смотрел на нежное лицо, обращенное к нему, и думал, что слишком заигрался в этой войне цветов. Но игра оказалась такой увлекательной, что мечталось, чтобы она длилась как можно дольше.
А если совсем мечтать…
Пропала бы чертовка Розалин навсегда. А вот эта… осталась бы с ним.
Горела настольная лампа, освещая спальню мягким, приглушенным светом, и в ее свете лже-Розалин словно бы ласкала его взглядом – всего, мило краснея, когда посматривала на возбужденный член.
– Мне бы не хотелось… - начала она, но Этьен присел на край кровати и прижал палец к ее губам, пресекая все возражения.
– Я же обещал, что мы не навредим тебе, - он старался говорить тихо, спокойно, чтобы не вспугнуть эту стыдливую розу, - лишь поцелуи… лишь прикосновения… такие невинные, ничего не значащие…
– Невинные? – не поверила она, лукаво приподняв бровь.
– Почти невинные, - он погладил девушку по щеке. – Опять краснеешь. Хочешь, погашу лампу?
– Нет, не надо, - быстро ответила она, пряча глаза.
Не надо гасить лампу – значит, она хочет все видеть. Это хорошо, потому что он тоже хочет все видеть. Всю ее – до кончиков пальцев. И прежде всего надо избавить ее от этого платья.
– Сядь и повернись, - попросил он, - я расстегну пуговицы.
Но она покачала головой и ответила:
– Лучше примите ванну, от вас пахнет маслом и машиной. А я пока сниму платье. В прошлый раз вы порвали мне кружева на лифе.
– Вот медведь какой, - шепнул он, целуя ее в щеку, и в шею.
– Я вернусь очень скоро, так что не затягивай.
Он и в самом деле вышел из ванной минут через пять, наскоро ополоснувшись и даже не вытершись толком.
Лже-Розалин только закончила воевать с пуговицами и оглянулась на него через плечо.
– Еще не всё? – Этьен подошел к ней и обнял сзади, лаская ее грудь через ткань. – Но это даже к лучшему, с удовольствием помогу тебе раздеться.
– Что-то вымылись вы почти молниеносно, - заметила она, пока он помогал ей освободиться от платья. – За это время я успела бы только лицо ополоснуть.
– Я торопился, - скромно признался он. – Можешь проверить, если сомневаешься – здесь я еще мокрый, - он взял ее за руку и положил ее ладонь себе на грудь, заставляя спуститься ниже.
– Да-да, выскочили из ванной и забыли про полотенце, - засмеялась она. А теперь отпустите, пожалуйста…
Этьен сел на постель, глядя, как она убирает платье в шкаф, как неуверенно оглаживает ночные рубашки, не зная, что надеть на ночь.
– Ничего не надо, - сказал граф, умирая от нетерпения, - я все равно с тебя все сниму.