Обман сердца

Граната Кристен

— Я с нетерпением ждал момента, когда ты сможешь кончить на мой язык.

Эти слова словно выстрел на стартовой линии.

Кэссиди приподнимается на цыпочки и прижимается своими губами к моим. Вцепляется в рубашку, поднимая ее, пока не срывает через голову и не бросает к нашим ногам. Одним быстрым движением я поднимаю ее на руки и вхожу в спальню.

Бросаю ее на кровать, отчего одеяло моментально скатывается вокруг тела. Я не смог бы даже под дулом пистолета сказать, какого оно было цвета или как выглядит остальная часть ее комнаты, потому что все, на

чем могу сосредоточиться — это красные кружева, выглядывающие из-под джерси, которое на ней надето.

Брови поднимаются, из-за чего девушка хитро улыбается.

— Знаю, как сильно они тебе понравились.

— Дело не только в трусиках, — я опускаюсь перед ней на колени и приподнимаю джерси, чтобы найти такое же красное кружево, облегающее грудь. — Все дело в том, что все, о чем я мог думать в тот момент — как чертовски сексуально ты бы в нем выглядела.

Она стягивает джерси через голову и бросает ее на пол, откидываясь на спину и позволяя увидеть все в полной мере. Я запечатлеваю в памяти каждый дюйм ее тела; то, как соски просвечивают сквозь ткань; впадины и изгибы мягкого животика; то, как бедра трутся друг о друга, чтобы облегчить боль, которая, как я знаю, пульсирует между ними.

Кэссиди переворачивается на живот и бросает на меня хитрый взгляд через плечо.

— Черт возьми, — я протягиваю руку и беру в ладони её полную попку, наслаждаясь тем, как тонкое кружево исчезает между ягодицами. Я наклоняюсь и вонзаю зубы в одну из них, прежде чем проложить дорожку поцелуев вверх по пояснице. Она вздрагивает, когда я провожу руками по ее ребрам. Расстегнув застежку на лифчике, следую по ее грудям, наслаждаясь ощущением того, как затвердевшие соски прижимаются к ладоням.

Опускаю губы к мочке ее уха, одновременно прижимая член к заднице, чтобы та могла почувствовать, что делает со мной.

— Ты идеальна, Кэссиди Куинн.

Она стонет и выгибает спину, наклоняя голову так, чтобы смогла поцеловать меня. Клянусь, я мог бы кончить именно так — пока руки заняты ее сиськами, член трется о задницу, а язык у нее во рту.

Но сегодняшний вечер не обо мне.

Речь о том, чтобы дать этой девушке все, чего она хочет.

Я переворачиваю ее и бросаю лифчик на пол, прежде чем стянуть кружевные красные стринги. Глаза не знают, куда смотреть в первую очередь, пожирая каждый дюйм обнаженного тела Кэссиди. Я беру в рот один из ее сосков, прежде чем переключиться на другой. Ласкаю кожу, как изголодавшийся зверь, спускаясь вниз по животу, чтобы поцеловать каждую растяжку на бедрах.

Затем сажусь на корточки и смотрю на нее снизу верх. Щеки раскраснелись, грудь вздымается, а ноги широко расставлены.

Она похожа на ожившую фантазию.

— Взгляни на себя, — я провожу большим пальцем по ее киске, медленно обводя возбужденный клитор кончиком пальца. — Уже влажная. Держу пари, ты такая вкусная.

Ее бедра покачиваются и она издает хриплый стон.

— Пожалуйста, Трентон.

Я поднимаюсь с кровати только для того, чтобы снять штаны и боксеры. Кэссиди приподнимается на локтях, пожирая взглядом мое тело,

после чего глаза пристально следят за рукой, которую я медленно опускаю, чтобы погладить член.

Я приподнимаю подбородок после того как удобнее улёгся на спину.

— Залезай, детка.

Она делает как приказано, и на мгновение я разрываюсь между желанием повернуть ее лицом, чтобы смотреть на подпрыгивающие сиськи и желанием отвернуть от себя, дав возможности наблюдать, как двигается ее задница, когда та скачет на моем лице.

Побеждает последнее.

Я хватаю Кэссиди за бедра, притягивая к своему лицу, пока не ощущаю ее вкус на губах. Язык скользит по киске, когда та издает громкий стон.

Я одобрительно хмыкаю.

— Выше, Кэссиди. Сядь удобнее и позволь мне съесть тебя.

Она раздвигает ноги и наваливается на меня всем своим весом, потираясь киской о мои губы. Нос уютно устроился между ее ягодицами, а сок стекает по подбородку, когда я провожу по ней языком.

Черт, это долбанный рай.

— Продолжай трогать себя, — говорит она, когда я убираю руку с члена, чтобы покрепче ухватиться за греховные бедра. — Хочу посмотреть, как ты заставишь себя кончить, пока я скачу на твоем лице.

Я снова обхватываю одной рукой член и стону, наслаждаясь ею, пока трахаю собственную руку нервными движениями.

Знать, что она наблюдает, как я дрочу и что находит это возбуждающим, заставляет быть готовым кончить через минуту, как долбанный школьник.

Кэссиди покачивает бедрами и тянется назад, чтобы схватить меня за волосы.

— О боже, Трент. Твой язык так хорошо ощущается.

Эти звуки подстегивают. То, как она произносит мое имя, высвобождает какое-то первобытное животное внутри. Я хочу быть единственным, чье имя она будет выкрикивать, единственным мужчиной, заставляющим ее чувствовать себя настолько хорошо.

Потребовался только один ее вкус, чтобы я захотел сделать Кэссиди своей.

Я кончаю жестко, не в силах больше сдерживаться. Стоны Кэссиди становятся громче, а ноги начинают дрожать. И когда она кончает, то сжимает ножки так сильно, что едва ли не душит меня. Так приятно чувствовать, как трясется ее тело, пока та переживает оргазм.

Я бы с радостью утонул между этих бедер.

Кэссиди падает на кровать рядом, а я протягиваю руку и достаю несколько салфеток из коробки на тумбочке, чтобы вытереть сначала живот, а после подбородок от соков Кэсси. Затем заключаю ее в объятия, пока девушка устало прижимается ко мне.

Думаю, мы оба в шоке, поскольку проходит добрых несколько минут, прежде чем кто-либо из нас подает голос.

— Это было… — ее голос затихает.

— Намного сексуальнее, чем на видео?

— Точно, — она смеется, уткнувшись мне в грудь. — Эта сцена определенно войдет в книгу. Мир должен знать о твоих навыках.

— Все еще не могу поверить, что ты пишешь подобные сцены.

Она скатывается с кровати, оборачивается простыней под мой смешок и бежит в гостиную, чтобы вернуться через полминуты с одной из книг.